Своя игра. Тетралогия (СИ) - Соколов Юрий Юрьевич

– Тогда откуда берутся суеверия? Не бывает следствий без причин.

– Изредка духи‑хранители, привязанные к одному месту, так истоскуются от невнимания к себе, что впадают в бешенство. То же самое случается с некогда влиятельными, но впоследствии забытыми бесплотными. А иногда святилища захватывают демоны, которые способны творить зло и только зло. Или святилища могут быть посвящены таким демонам с самого начала, – но тогда не имеет значения, заброшены они или нет.

По руинам трудно судить о здании, если ты не археолог. Мне казалось, оно было некой нейтральной архитектуры, чтоб любой желающий поклонялся в нем своим собственным богам, не испытывая чувства, что не туда попал. А если его религия не предусматривала возведения храмовых построек, мог принести жертвы рядом, во дворе часовни или за его пределами. За руинами возвышалась старая толстая сосна с раздавшейся вширь кроной. Могучее дерево окружал кустарник, а под ним самим не росло ничего из‑за постоянно падавшей сверху хвои, покрывшей землю толстым слоем. Здесь и встанем – спать будет мягко, защита от посторонних глаз есть.

– Где‑то рядом с часовней должен быть источник,  – сказал Люцифер. – Вне городов все значительное строилось и строится рядом с источниками.

– Так найди его, – предложил я. – Ты ж у нас лошадь, у тебя чутье на воду.

– Могу, но оставлю более заметные следы, чем ты.

– Намек ясен.

Приступив к поискам, я быстро понял, что у развалин бывали и до нас. В разное время и разные посетители, но, похоже, по одной нужде. Мне попадались следы старых кострищ с обгоревшими костями, маленькие алтари с пятнами крови и наплывами воска от свечей, привязанные к ветвям деревьев цветные тряпицы. Развалины продолжали использовать по назначению, совершая разнообразные ритуалы. Обнаружив родник, я набрал воды, вернулся к Люциферу и сказал:

– Место для лагеря отличное. Случайно заглянувший сюда уберется подальше, как ты и говорил. А пришедший неслучайно сделает свои дела и тоже уберется. У сосны нас не видно – главное, костер развести скромный и потушить его быстро… И знаешь что? Не попробовать ли нам тоже принести жертву? Или обряд очищения исполнить? Мы ж завтра собираемся войти в город – совсем как те путники, что останавливались у часовни века назад.

– Попробовать можно,  – ответил Люцифер. – Только учти, что я не слишком силен в этой области.

– Однозначно сильнее меня.

– Тогда слушай. Я знаю лишь то, что знал Этьен де Гурфье, а он не признавал иных очищений, кроме простого омовения водой, и практиковал лишь большие и малые подношения. Однажды совершил великое.

– Ну‑ка, расскажи подробнее!

– Малые подношения – это простейшие классовые обряды воинов, не требующие высокого уровня, особых магических способностей и больших затрат маны. Жертвы приносятся из того, что взято в бою, желательно недавнем. Лучше использовать предметы с сильной волшебной составляющей – духам это приятнее. Большие и великие подношения – почти то же самое, только дары богаче.

– В аккурат для нас. Три боя сегодня поимели. Добыча – свежее не бывает. Сейчас пожрать приготовлю, и займусь. Все равно трофеи надо перебрать, оценить и рассортировать – что куда. Попутно разберемся, у чего какая составляющая.

Я разгреб хвою до земли, освободив для костра большую площадку. Гореть ему не долго, но следить за огнем по‑любому придется тщательно, иначе один отлетевший уголек может подпалить стоянку. Хорошо хоть других сосен вокруг нет и место довольно сырое. Настоящий пожар не устрою.

Накрошив в котелок вяленого мяса, я закинул туда же по горсти разных круп из запасов Корфа, Чока и Лидана. И перво‑наперво перебрал их вещи. Силки и рыболовные снасти оставлю себе – добывать пропитание. Большой котелок пригодится – поить в случае необходимости Люцифера и иметь запас воды на привале. Еще кое‑что из походной мелочевки возьму, чего у меня не хватает. Остальное уйдет в тайник. В первую очередь доспехи Лидана. Стоят они недорого, весят много, до Разбойничьего тракта далеко. Рядом лягут доспехи Креппера, требующие ремонта.

Латы Раймондо, как ни жаль с ними расставаться и оставлять на волю судьбы, тоже идут в тайник. На такие товары лучше сперва покупателя найти, чем всюду таскаться с ними. Фактически, это полный сетовый набор – выгоднее продать целиком; ограничение по классу – только для паладина; серебра и золота на железе едва ли не больше, чем самого железа. Двуручник и гладиус отлично дополняют латы, не стоит их разлучать. Короче, спихнуть графское имущество получится только серьезному клиенту, которому к тому же плевать на герб Колеансо.

На вещах лесовика быстрые решения закончились. Предметы большей частью имели ограничения по расе и не поддавались модификации. Или затраты на модификацию были таковы, что проще выкинуть. Либо ману – на ветер, – либо вещи.

Почти все талисманы требовали перезаговора. Добрая половина снадобий – тоже. Защищавший голову франкенштейна оберег «Невидимый шлем» отказывался проявлять себя без заклинания, – естественно, мне неизвестного. Пластины на кожаных латах, которые я принял за стальные, при ударе издавали глухой, совсем не металлический звук.

– Они изготовлены из чешуй Гоба – огромного монстра, обитающего в Мире Истинного Мрака, – определил Люцифер. – Раз в год Гоб выбирается в наш мир и сбрасывает кожу. И она, и покрывающие ее чешуи обладают волшебными свойствами…

– …и из‑за них случается настоящая свалка среди тех, кто оказался поблизости, – закончил я.

– Не совсем,  – поправил Люцифер. – Гоб уходит из Срединного Пространства обратно во Мрак, но в сброшенную кожу вселяется его призрак. Уничтожить его очень непросто. Только опытнейшие воины‑маги способны на это. А кожа обычно достается лесовикам. Лишь они владеют искусством ее выделки и умением обрабатывать чешуи. Изготовленная броня сама по себе не слишком прочна, однако способна самовосстанавливаться после повреждений, и ее можно накачивать магией почти до бесконечности, усиливая защитные свойства.

– Вечные латы, – пробормотал я.

– Почти.

– Дай угадаю: воину хватит их характеристик, пока он не перегонит в развитии Гоба.

– Верно. А так как Гоб входит в число высших бессмертных, беспокоиться о новых доспехах не придется вплоть до сто восемьдесят первого уровня.

– Вот нихрена!

– Да. Но заказывать такую броню лесовикам или модифицировать под себя готовую имеет смысл только в том случае, если ты готов постоянно и щедро вкладываться в нее. И решил развиваться вниз, во Мрак.

– Знаешь, я пока подожду.

– А что тебя смущает? Не имеет значения, куда развиваться. Главное, чтоб ты выбрал подходящий для себя путь.

– Я в курсе. Но предрассудки мешают мне принять такое положение полностью. В мире, откуда я родом, все, что связано с тьмой, ассоциируется с безусловным злом, опасностью, смертью. Не думаю, что быстро это изживу. Если выберу дорожку вниз, разные глупые мысли и ложные дурные предчувствия помешают мне двигаться по ней с должной скоростью.

– Тогда выбери путь вверх.

– В Свет? Вообще не тянет. Если есть что‑то, что я по‑настоящему ненавижу, так это лицемерие. А много ли найдется гадостей, которых не совершили бы адепты так называемого Добра, прикрываясь красивыми лозунгами? Ни одной не припомню.

– Тогда ничего не выбирай – останься посредине.

– А так тоже можно?

– Конечно.

– Черт меня возьми! Тогда я за средину!

Люцифер на меня внимательно посмотрел и одобрительно кивнул:

– Я слышу в твоем голосе искренность, идущую от самого сердца. Кажется, это и есть твой путь – между Мраком и Светом.

– Блин, да я уже не сомневаюсь!

Меня охватило необычайное воодушевление. Интересовался я когда‑то всяким таким, сто раз читал и слышал, но не предполагал, что это так здорово – обрести Путь. Сразу тебе все ясно, что дальше делать, и ни малейшей неуверенности, хотя еще ничего толком не знаешь. Здорово, по‑настоящему здорово!