Арт Богданов - Последний храм. Наследник
Зрелище было сюрреалистичное. Люди, эльфы, дроу, даже пара некромантов или кого-то из темной братии. И все они прыгают на танцполе под звуки музыки и в лучах магических стробоскопов и лучей света. Большинство при оружии. И все не обращают внимания на расовые различия и прочую шелуху.
Вон Аби и Тарк лихо отплясывают. А в другом месте орк, обнявшись с парнем-дроу, машет кружкой с пивом и что-то орёт последнему в острое чёрное ухо.
Да здравствует толерантность!
Глава 10
Я не проснулся. Я очнулся, так будет правильнее. Голова болела жутко. Перед глазами мигало системное сообщение о получении дебафа «похмелье». Вот зараза. Это-то зачем? Реализм чёртов. Шкала жажды ушла куда-то в красный сектор и не хотела возвращаться. Здоровье и бодрость неподвижно висели на четверти линии.
В огромном зале клуба было тихо. Повсюду лежали неподвижные тела игроков, упившихся до логаута. Им-то хорошо, могут в реал выйти. А мне что делать?
У барной стойки невозмутимо стоял дворф Снорг и протирал полотенцем стакан. Чистый, стеклянный стакан. У барменов это традиция такая? Стаканы тереть. Алладины блин.
Я проковылял к стойке, переступая через неподвижные тела.
— Воды! — Прохрипел, усевшись на высокий стул.
Передо мной стукнула дном о стойку банка рассола с ещё плавающими на дне огурчиками.
Я присосался к горлышку и чуть не замурлыкал от счастья. А потом с недоумением прислушался к себе и уставился на дворфа.
Тот лишь усмехнулся.
— Что, по-твоему, разрабы не люди? — Хрюкнул он.
Ну да. Бодун быстро отпускал. Значок дебафа мигнул пару раз и исчез. Здоровье и бодрость медленно поползли в зелёный сектор.
— Слушай, тебе эту вещь нужно разливать в фиалы и продавать как элики. — Блаженно протянул я, прислушиваясь к ощущениям. Боль уходила, и становилось так хорошо.
Бармен снова невозмутимо хмыкнул.
— А мы много выпили? А то у тебя, говорят бар дорогой, а я на мели сейчас. Вон то чудило, — я кивком показал на Тарка, лежавшего на диванчике, обняв жену, — вроде, денег мне должно. Но он сейчас в реале, а мне уходить надо.
— Тебе вчера все за счёт заведения выставляли. Традиция. — Пожал плечами Снорг.
Тут только я заметил у него возле ника метку и цифру 3. Ого, а он тут бронзовый чемпион. Ну да. 193-ий уровень не шутка, да и снаряга у него не из дешёвой.
Передо мной на стойке появился бокал пива, покрытый капельками испарины. Я удивлённо глянул на дворфа.
— Это был хороший бой. — Кивнул он. — Мне понравился.
— Спасибо. — Кивнул в ответ я. — Мне сказали, это все твоё? Ну, бар, в смысле.
— Моё. — Флегматично согласился Снорг.
— И люди в обслуге?
— Да.
— А зачем?
— Не всем нравиться бегать по рейдам и подставлять головы под струи пламени или облака кислоты. Вот я и даю им заработать. Да и выходит некоторый шарм у заведения.
— А тебе это зачем? Судя по твоему рейтингу и уровню, ты не боишься ничего.
— Да наскучило мне все. Я уже восемь лет в игре. И зарабатываю больше, чем могу вывести в реал. Вот и даю зарабатывать тем, кто хочет прикоснуться к этому миру, но не в состоянии стать игроком.
— Восемь лет?! — Удивился я. — И всего сто девяносто третий?
— Тут большая часть игроков такие. От сотки до двухсотых. Выше подняться получается не у многих. Нужно быть игроком от бога. Не умирать тяжело, а монстры с уровнями только умнеют. Так что как такового потолка в игре нет, но вот рубеж есть. Только уже твой, личный.
— Вот как? — Я пригубил пиво. В целом ничего неожиданного.
— Не подскажешь, как мне в местный нубятник добраться? Мне друга встретить нужно. — Добавил я, заметив удивлённый взгляд Снорга.
— Давай карту, покажу.
В ответ я развёл руками. Мол, нет такой роскоши.
— Нуб. — Вздохнул дворф.
— Нуб! — Согласился я. Я уже заметил, что высокоуровневым игрокам импонирует, когда человек признает что он нуб, если он действительно нуб. А вот начал бы кричать что, не нуб, скорее всего, Снорг отшил бы меня и ничего не сказал.
Хмыкнув, Снорг начал объяснять на пальцах, как добраться до песочницы. Ничего сложного. Я, оказывается, прошёл почти рядом с ней, когда двигался в город. Километрах в десяти отсюда по моим следам был поворот в укромную долину. В ней и располагалась песочница.
Я обрадовался. Несмотря на поправленное здоровье, я чувствовал себя не совсем в форме. Так что, топать ногами было бы сущим мучением. А так войду в портал и выйду уже почти на месте. Тем более до встречи с Богданом оставались считаные часы.
— Спасибо, добрый человек. — Поблагодарил я, на что гном хохотнул. Я тоже улыбнулся. — Передашь Тарку, что я ушёл по делам, когда он очнётся? Будь добр.
— Не вопрос. — Кивнул дворф. — Я же добрый человек.
Я вышел на улицу, щурясь от яркого утреннего света. За моей спиной с лёгким каменным скрипом сошлись каменные ворота. Я задумался, что делать дальше. До встречи с сыном оставалось несколько часов. Сейчас в реале вечер. Даже, пожалуй, ночь. Уже было, решив пройтись по городу в поиске картографа, сразу же передумал. Из-за ближайшей юрты вынырнул Громоход. Он крался медленно и был очень прозрачным. Его стеллс почти перекрывал мою интуицию и наблюдательность. Но лишь почти. Его криво раскачанные статы делали из него такого же плохого рогу, как мои из меня никудышного мага. Понаблюдав за его усилиями, я шарахнул в него молнией. Пока он соображал, что произошло, я открыл портал на выбранное место и, не слушая несущиеся в спину проклятия, скрылся в нем.
Дорогу пришлось искать. Так что Эндро оказал мне неплохую услугу и я не опоздал. А пришёл чуть раньше назначенного срока.
Пришлось сидеть у тонкой невидимой плёнки, ограждающей песочницу от большого мира. Она не пропускала сквозь себя ни людей, ни вещи. Но звук проходил. Так что говорить нам, по-видимому, придётся прямо здесь.
— Ну, здравствуй, отец! — Улыбнулся мне Богдан, подходя к границе.
— Ну, здравствуй, сын. — Вернул улыбку я. — Как вы там без меня? Совсем расслабились, наверное?
— Некогда нам расслабляться. — Хохотнул Богдан. — И без тебя жизнь воспитывает, так что приходиться крутиться как белке в колесе.
— Ладно, бать. — Посерьёзнел Богдан, когда мы отошли подальше от дороги. — Как у тебя тут дела?
— Да, по-разному. — Пожал я плечами. — Но, откровенно скажу, пока не сожалею ни о чем. Плюсов намного больше, чем минусов. Если бы ты меня тогда не настращал с этим квестом, я бы и не волновался.
— Да уж. Не совсем того я тебе желал, когда подписывался на это. — Богдан обвёл рукой вокруг.
— Так что с ним не так? С квестом этим.
— Бать, что ты знаешь про игру вообще и про богов местных?
— Ну, богам жертвуют искры и деньги, а они подарки дарят. А в игру играют. Так вроде бы? Ничего не перепутал?
— Верно. Но слишком приблизительно. Бать, боги это люди.
— Не понял. — Удивился я.
— Боги, это люди. Очень богатые люди. Даже не так. Это люди, у которых есть реальная власть. И я говорю не про губернаторов и президентов, а про тех, кто манипулирует даже ними.
— Ты это серьёзно? Звучит как очередная сенсация по раскрытию всемирного заговора масонов или прочих таких же.
Богдан сел на землю, показывая, что разговор предстоит долгий. А в ногах правды нет.
— Вот видишь, я же говорил, что вкратце рассказать не получиться. Вопросов будет больше, чем ответов. Ты ведь знаешь меня. Я в СБ пошёл только потому, что люблю решать задачки. Собирать пазлы из разрозненных крох информации. Это моё второе хобби, после космоса. Так вот, все что я тебе скажу ничем не подкреплено. Все выводы я сделал из косвенных улик и фактов. Если собрать их воедино, то получается размытая, неполная, но вполне узнаваемая картинка. В этом мире есть серые кардиналы. Они вне национальности, вне стран. Они выше этого. Они боги, даже в реале. Ну, почти боги.
— Звучит бредово. — Задумчиво проговорил я. — Мировое господство. Вселенское зло. Попахивает бульварщиной.
Не доверять Боде не было смысла. Он действительно любил решать задачи. И дураком не был. Насколько я знаю, сейчас он получает третье высшее образование.
— Уверен? Давай тогда зайдём с другой стороны. Что если Великий Раздолбай не первый? Точнее, что если он первый раздолбай, но не первый из великих.
Вот тут я крепко задумался. В этом был смысл. Про Великого Раздолбая знали все. Это человек изменил мир. И сделал это походу дела. Даже не стараясь.
В начале нашего века родился мальчик, в семье олигарха средней руки по фамилии Великий. Даже не в семье. От него забеременела совсем молодая стриптизёрша и побоялась признаться отцу ребёнка в этом. Великий — дядька был суровый. Свой капитал он сколотил в лихие девяностые. Так что его побаивались все, кто знал. Но у ребёнка что-то было не в порядке с мозгом. И врачи сказали, что жить ему осталось не больше нескольких лет. В отчаянии, мать все же пошла к Великому и все рассказала. Она не была проституткой. Даже в стриптиз пошла от того, что мать болела, очень нужны были деньги. Но мать умерла, а теперь ещё и сын болеет. А она так и не была ни с кем после него. Да и до него, у неё был парень в своём селе, но давно. Потому она точно знала, чей у неё ребёнок. Вот только с капиталом в девяностые, Великий приобрёл и два пулевых. И врачи сказали, что отцом ему уже не быть. Девчонку он чуть не закатал в асфальт, решив, что его разводят. Но все же взял кровь на анализ ДНК. И был сильно удивлён. Сын был от него. И очень огорчён, что его единственный наследник может умереть в раннем детстве.
