Арт Богданов - Ветер перемен
- А куда я теперь от вас денусь? - Дрейк равнодушно пожал плечами и продолжил подкидывать золотую монетку.
- И зачем ты нам? - Я искренне недоумевал и не понимал поведение этого человека.
- Брось, майор. Я почитал тут на досуге о тебе. Странно, что ты не выбрал пала как класс. С твоими-то достижениями самое оно.
- У меня с религией отношения как-то не складывались по жизни. - В свою очередь пожал я плечами. - И что это тебе даёт?
- Я прошу тебя, мне помочь вернуть мой уровень и добраться до темной стороны. - Как-то равнодушно-отстранённо, как само собой разумеющееся, сказал Дрейк.
Я даже закашлялся от такой постановки вопроса. Нет, я решительно не понимаю его.
- Чтобы ты снова возглавил тех отморозков?
- По-твоему, неуправляемые отморозки лучше, чем в жёстком кулаке? - Усмехнулся потрошитель. - Но нет. Я провалил задание очень не простых людей и в этом твоя вина. Может твоя совесть и благородство теперь помогут и мне?
- Ты издеваешься? - Я приподнял бровь и иронично улыбнулся.
- Хватит, Артур. Ты думаешь, мы с тобой отличаемся друг от друга? Все не так, как кажется. Знаешь, кто я в реале... точнее кем был? Лет десять назад, я был одним из лучших кардиохирургов в стране. Спасал человеческие жизни. Сотни детей прошли через мои руки. Пороки сердца и трансплантации. Потом появился «дрим» и я пришёл сюда. Стал паладином. Да-да. - Как-то с горечью усмехнулся он, заметив мой взгляд. - Я был воином света. И так же одним из лучших. У меня было все. Деньги, уважение, ум и опыт жизни. Я был не последним человеком в одном из топ-кланов, ныне почившим в не бытье. А потом в клинику привезли аппарат. «Гиппократ -4». Оказывается правительство построило третий модуль ЦИ и часть его мощностей выделила на гражданские нужды. И этот аппарат заменил и меня, и четверых моих коллег, и двадцать человек вспомогательного персонала. И я радовался. Это был прорыв. Искин не испытывает эмоций, не дрожит и не потеет, даже не моргает. За месяц он один сделал больше, чем мы вчетвером. Но мы стали не нужны. Некоторое время мы ещё держались на послеоперационных осмотрах и семинарах для студентов, но и там скоро стали свадебными генералами. ЦИ проглотил все мои диссертации и статьи, и мог обучать студентов или обследовать больных лучше нас. На этом все закончилось. Я оказался на обочине, никому не нужный старик, с никому более не нужным образованием. Жена ушла давным-давно, не выдержав моей самоотдаче работе. Отсудила все, что смогла, забрала детей и ушла к другому. Дети выросли, а пациенты, которых я вытащил с того света, так же забыли. Все затёрлось временем.
- И ты от разочарования, решил мстить всему миру за несправедливость? - Я молча выслушивал исповедь Дрейка, но тут не смог сдержать свой скепсис. Все как всегда. Вокруг все виноваты, но только не я.
- Отнюдь, Артур. Я не зло сам по себе и не злился на других. Я врач и давал клятву. Аппарат спасает больше жизней, чем я мог или смогу когда-либо. Просто я понял жизнь и людей. Ты никому не нужен, если от тебя нет пользы. И это люди не со зла или чёрствости. Мы просто так устроены. Если тебе не интересен футбол, то ты пройдёшь мимо магазина фанатских товаров, как бы не изгалялся в рекламе его хозяин. Со мной произошло то же самое. И если я не хотел превратиться в нищего пенсионера, трясущего рукой у хлебного киоска в надежде на копейку от прохожих, мне нужны были деньги. Столько денег чтобы я мог достойно встретить старость. Дохода не стало, а накопления таяли с каждым днём. Единственным местом, где я чего-то стоил и мог заработать, была игра. Но пал не тот класс, чтобы зарабатывать. Слишком много ограничений. Он только для богатых игроков. Одно то, что он эффективен только в мифриловой или адамантовой броне, чего стоит. В клане меня не поддержали. Я получал достаточно много, но слишком мало для моих целей. Время утекало и возрастной ценз был не за горами. Я вышел из клана и попытался собрать свою группу для фарма, но вот тут на меня наехал мой же клан. Ещё вчерашние друзья поставили ультиматум - или назад, или в КОС-лист. О моих проблемах никто ничего слышать не желал. Есть ставка для пала моего уровня. Держи и радуйся, но уходить не смей. Как тебе, майор? Светлый клан. Добро с кулаками. В общем, поцапались мы сильно. Настолько, что меня зажали на респе. Назад уже дороги не было. И я просто удалил перса и создал нового. Рыцаря смерти. С моим опытом игры, я быстро пошёл вверх. И знаешь, мне понравилось на темной стороне. В игре есть все - дружба, любовь, алчность, тщеславие. Но это все привносим мы сами, это приходит и уходит с игроками. И вот на темной стороне все честнее. Там анархия и право сильного. Даже неписи там или волки или овцы. Хочешь себе ту девушку? Бери, если сил хватит. Тебе не нравится, как тот староста на тебя смотрит - убей его, если сможешь. И я не жалею о том, что перешёл туда. Мне понравилось то чувство власти над другими и раболепия других, если у тебя есть сила. И я ещё больше убедился в своей правоте. В реале эта сила в деньгах. Лишь с ними тебя будут уважать и считать полезным. И когда мне предложили возглавить этих отморозков, я согласился. Это было выгодно. Вот и все.
- В чем сила, брат? Думаешь в деньгах? - Процитировал я.
- Плохой пример. - Криво ухмыльнулся Дрейк. - Если учесть скольких он расстрелял и кем работал, то он больше похож на меня.
- Но мыслил он, как я. Оставим философию. Ты старый пёс и воспитывать тебя не имеет смысла. Вопрос все тот же. Зачем это мне? Ты мне не нравишься, если не сказать более.
- Хотя бы для того, чтобы спасти всех этих людей. - Дрейк на полном серьёзе обвёл рукой вокруг.
- А здоровья хватит? Сколько уровней с тебя будет слетать при смерти? Десять? Двадцать? А если ещё и проклятие отхватишь? Как жить дальше будешь? - Как по мне, так потрошитель блефовал. Вырезать деревушку было достаточно просто. Неписи в массе своей не были сверхсильными бойцами, если, например, попробовать нанять их, могут и согласиться, но толку будет чуть. Но вот если мы начнём вырезать поселение, вдруг окажется, что староста по молодости был каким-нибудь асасином и в совершенстве владеет скрытом на уровне мастера, или же безобидная старушка окажется жрицей бога, ушедшая на покой в родные пенаты и повесит на всю команду посмертное проклятие, которое обычным хилом не снять. И дебафы могут быть очень неприятными, не только резать статы, но и подарить слепоту, отсушеную руку или ногу. Так же может оказаться, что какой-то мальчуган из благородного дома, и отправлен сюда, дабы скрыть его от убийц, посланных другими родичами ради наследства, и репутация рухнет с десятком фракций или целой расой. Такие механизмы защищают поселения НПС лучше, чем стражи пятисотого уровня, непонятно что делающие в деревне на отшибе.
- Хуже уже не будет. Бросишь меня здесь, и у меня не останется выбора. А здоровья у меня хватит. Ты не учитываешь одного. Сбив уровни до десятки, ты ослабил мои основные статы и частично вторичные, которые напрямую зависят от основных, но вот все навыки и заклинания у меня остались. Пусть маны мне не хватит для большинства из них, но у меня никуда не исчезла благодать, которую я сбивал со своих подчинённых. И проклятия мне не страшны. Я пока ещё послушник жреца, что даёт некоторые бонусы. А так как это жрец Мары Двуликой, богини смерти, то вырезанное поселение НПС, ещё и светлое... как думаешь, меня накажут или наградят? - Дрейк криво усмехнулся.
- Да ладно, майор! - Дрейк в шутливом испуге замахал руками, когда я встал и заскрипел зубами от накатывающейся ярости. - Ну что ты мне ещё можешь сделать?! Ничего!
- Ты уверен?! - Я сам не узнал свой голос. - А если я сейчас засуну твой рубин в стальной сундук, набью его ядрами для пушек и утоплю в самом глубоком и опасном месте среди островов, а потом оторву тебе голову?!
Не знаю, что меня взбесило, то ли отношение потрошителя к жизни и людям, то ли его шантаж и угрозы, то ли то, что я понимал, что многое из его слов правда, и его поведение и мировоззрение родились не на пустом месте. Дрейк побледнел и вся его шутливость слетела как шелуха. Лицо исказила ярость, а глаза снова потемнели. В следующий миг его руки окутала клубящаяся тьма, которая все быстрее расползалась по телу. Глаза так же начали парить антрацитовым дымком. Порой во тьме проскальзывали искры бледно-зелёного пламени.
- Ты не посмеешь! - Его голос так же исказился и стал намного более низким и глубоким, с замогильным оттенком. Пугающим. Ещё секунду мы мерялись взглядами, а потом он ударил. Я ожидал чего-то подобного и выставил щит. В месте, в которое попала его рука, щит треснул и лоскуты тьмы начали расползаться вокруг меня.
- Ещё как посмею! - Ярость теперь клокотала во мне. Он опасен. Он даже в таком состоянии превратит этот остров в могильник ради своих нужд и желаний.
По моим рукам побежали молнии и щит так же покрылся голубоватыми искрами разрядов. Не помню, как я достал жезл и клинок. Но помню, что молния в этот раз была побольше и от ее удара Дрейк упал на колени. Его здоровье медленно начало восстанавливаться, а моё падать. Сгустки тьмы высасывали из меня жизнь. Клинком я постарался отсечь их, но на место одного приходили два новых. Среднее исцеление и удар ногой в голову, от которой рыцарь ловко ушёл, но не ушёл от плети. Обвив его ногу, я дёрнул его на себя и тот распластался на земле. Добить его мне помешали каменные шипы, ударившие из земли. Всего 15 сантиметров обсидиана и полный набор впечатлений. Парение к врагу. Шипы меня законтролили и ноги не слушались, но «крылья воздуха» протащили меня вперёд, обломав очень твёрдые и острые, но хрупкие как стекло, иглы. Дрейк уже поднялся на ноги, а мне очень захотелось примять ему его мерзкую рожу, в обрамлении тьмы, больше похожую на череп с мертвенно-зелёными искрами глаз. И я ударил воздушным лезвием. В этот раз оно сработало как-то не так. Тёмная броня рыцаря смерти выдержала удар, но сам противник отлетел и врезался в стену таверны. Мощные бревна хрустнули в месте соприкосновения, а в стороны разлетелись щепки. С крыши посыпалась пыль и черепица. Но мне этого было мало, как только ноги стали слушаться, я подскочил к потрошителю вплотную. Малое исцеление на себя. И удар в клинком в сердце со всей яростью на какую был способен. С противным звуком лопнувшей плоти, чёрная дымка рассеялась, а Дрейк осел на землю серебристой дымкой. Чтобы снова появиться у меня за спиной.
