Руслан Первушин - Великие Миры. Трилогия (СИ)
— Есть у меня мысли… Да есть! — и замолчал.
— Да не тяни! — начинает нервничать Слай.
— Работали мы в основном в паре…
— Ты это к чему?
— Терпение, мой друг.
И это весельчак Нимиэль призывает к терпению! Не иначе, как в этом мире помер кто-то очень большой.
— Я так понимаю, что идея создания отряда витает в воздухе? — тем временем продолжал не спеша говорить Нимиэль. — Вот и говорю, работали мы в основном в паре, то есть отряд не сыгран и думать об этом пока рано…
— Почему же рано? Как раз и подумать о сыгранности, сходить в данж…
— Давайте-ка сначала походим, подумаем, каждый поодиночке. Соберемся здесь завтра, и каждый выскажет свое мнение. А то сыграны, не сыграны… — неожиданно выдал на гора речь Грейф. — Вдруг не все хотят играть в отряде!
— Это ты о себе? — вкрадчиво спросил Слай. Кажется, сейчас начнется ссора.
— И о себе в том числе! Мне, например, нужно время подумать!
— Да о чем тут думать?!!
— Не спорьте. Берем время на подумать и встретимся здесь завтра.
Все дружно встали и разошлись кто куда. Я пошел к хозяину постоялого двора и договорился на счет комнаты на пару-тройку дней. Потом отправился пройтись по селу. Первая на очереди — кузница. Это отдельная постройка, стоящая в стороне от села, у самой воды. Она больше похожа на сарай, чем на царство молота и наковальни. Меня это мало смутило, не ломиться же в замок, в графскую кузню. Возле сарая на лавке сидит крепкий, невысокий мужик в кожаном фартуке на голый торс. Похоже, только недавно закончил работать, по лбу еще бегут крупные капли пота, лицо красное, распаренное. В руках кузнец держит большую запотевшую кружку и время от времени с видимым удовольствием к ней прикладывается.
— Извините за беспокойство…
— А? Я сегодня уже не работаю.
— Да мне всего лишь пластины нагрудные поправить, да от железа лишнего избавиться.
— Ну это минута дела. Заходи.
Кузнец тяжело поднялся и вошел внутрь кузни. А там горн еще вовсю пышет жаром, хотя очаг уже потушен.
— Кидай пластины в горн, пока он ещё горячий и показывай что у тебя на продажу, — указал он на широкий верстак.
Я тут же высыпал на поверхность весь скопившийся в инвентаре железный хлам. Я ведь начиная с яслей, так толком и не чистил свои авгиевы конюшни, так что скопилось немерено. Одни обрывки кольчуг чего стоят, что я за каким-то хреном забрал с нежити. Кузнец поворошил получившуюся горку и дал вердикт:
— За весь этот хлам дам не более двух золотых… А вот эту рукоять, — он извлек серую невзрачную рукоять от полуторника, — могу купить за двадцать золотых. А могу к ней выковать новый клинок.
— А… — только и протянул я.
— Она зачарована и, судя по всему, чем-то интересным. Можно замковому магу показать, он наверняка сможет определить, что за чары наложены.
— Вот как… Сколько будет стоить изготовление клинка?
— Около ста золотых, это если с простым лезвием. Услуга мага ещё… Там как договоришься.
По-моему оно того не стоит. Не знаю, сколько возьмет за определение чар маг, но изготовление путевого клинка стоит дорого. И не известно, смогу ли я продать его за хорошие деньги. Значит, продаю и не заморачиваюсь.
— Так что, будем меч делать?
— Пожалуй, не стоит. Самому он ни к чему, а перепродавать… Будет много мороки.
— И то верно. Вот твои двадцать два золотых, — протянул мне кузнец жменьку монет. — Будешь в наших краях, заходи.
Пожав ему на прощание мозолистую руку, направляю свои стопы вглубь села. Надо кому-нибудь впарить ремесленные ингры. Не таскать же их с собой. Практически с самого края вижу дом кожевенника. Удачно. Стучусь в оббитую рыжеватой кожей дверь и, дождавшись разрешения, вхожу.
— Что вы хотели, молодой… человек? — замялся пожилой мастер-кожевенник.
— Наполовину, но не будем об этом.
— Как скажете. Итак?
— Вам не нужны шкуры из пустоши?
— Вообще-то не очень. Наши воины регулярно делают туда рейды и привозят шкуры. Что-то идет в замок, на нужды гвардии его светлости, но кое-что перепадает и мне. Если только вы сможете предложить нечто необычное… или редкое.
— Из необычного есть только шкура некро-гончей. Не уверен, что она вам подойдет.
— О-о-о, это вам лучше в замок. Маг его светлости может взять для опытов.
— Он что, некромант? — удивился я, зная всеобщую нелюбовь к темным.
— Как вы могли такое подумать! — мастер даже всплеснул руками от избытка эмоций. — Это милейший че… эльф. Он пытается найти способ воздействовать на темную материю своей магией природы, дабы бороться с порождениями тьмы!
Ну да, ну да… Очередной доктор Менгеле.
— Благородная цель. Но мы, полукровки со светлыми эльфами… как бы… — в этот раз замялся я не сумев подобрать нужные слова.
— Понимаю. Вам нужен посредник?
— Не отказался бы.
Эх, если бы можно было уговорить светлого вырастить мне паука. Да только навряд ли он захочет с ним возиться. Светлые не любят пауков не меньше нас, полукровок. А спросить-то можно!
— А как маг относится к паукам? — спрашиваю, передавая кожевеннику вонючую шкуру.
— Да никак, а что?
— А может он сможет в качестве оплаты вырастить мне питомца? А я отдам ему все, что досталось мне с этого монстра.
— Да кто же его знает? Это как у него настроение будет. Давай все сюда и приходи вечером за результатом. Только учти, за свои услуги я возьму не менее двадцати золотых. И без торга!
— Да я же не против. Любая услуга должна быть оплачена.
— Это ты верно сказал. Договор?
— Договор! — пожал я мастеру руку, скрепляя договоренность.
— Вот и хорошо. До вечера…
Хорошо, если удастся получить питомца. Паук — хорошее подспорье, только качать его сначала тяжело. На мухах, жуках и прочей ползающей и летающей хрени.
Выхожу от кожевенника и нос к носу сталкиваюсь с Нимиэлем.
— И ты сюда? — спрашиваю.
— Да, кирасу подлатать надо. Всего 20 % прочности осталось.
— А ты чего, без пластин бегал? — удивляюсь я. Вроде раньше были, а потом не обращал внимания.
— Не починил вовремя и вот! — развел он руками. — Заказал у кузнеца новые.
— Бывает…
— Слушай, а что ты думаешь о предложении Слая?
— Я, по-моему, уже говорил, — я посторонился, пропуская в дверь игрока в одеждах монаха, — что я обычно играю соло. Можно попробовать, но особого интереса нет…
— Так твоя роль в группе — разведка. Все равно большинство времени сам будешь бегать… Или парой, с прикрытием.
— Не совсем так… Ты видел мой дамаг. Что скажут другие, если я буду тупо стоять в сторонке.
— Кстати, а откуда у разведчика такой дамаг?
— Вот возьму и все прям тут, посреди улицы тебе расскажу! — повысил я голос.
— И правда… Потом поговорим. Ты сейчас куда?
— Забегу к лекарке, попробую сбагрить кое-что из потрохов.
— Не ходи, там светлая. Я сунулся, так она в меня каким-то пузырьком запустила. Еле увернулся.
— Вот же… — вздохнул я и махнул рукой. — Значит, пойду на постоялый двор и офф.
— До встречи тогда.
— Пока…
Только вылез из капсулы, пришел в себя, как в дверь от души замолотили кулаком. «Кому это там неймется»? — задался я вопросом и не думая открывать. А дверь уже во всю сотрясается под градом ударов. Все-таки придется открыть, а то сломают ироды. Меня ж потом квартирная хозяйка со свету сживет.
— Чего ломиться! — подаю голос, бредя к двери.
— Чего не открываешь? — слышу в ответ смутно знакомый мужской голос. — Мы уж подумали, что ты помер.
— Не дождетесь… — бормочу себе под нос я и открываю.
Там стоит сосед сверху, кажется дядя Федя. Пятидесятилетний, крепкий мужик, бывший полицейский. Рядом скромно пристроилась Оля и застенчиво смотрит в грязный пол.
— Вот он твой герой, — поворачивается к девушке дядя Федя, — жив, здоров. Спал, небось?
— Да так… — пожимаю плечами. — А с чего переполох?
— Да вот девица-красавица пришла ко мне и говорит: иди дядя Федя дверь соседскую ломать, а то Роман совсем пропал.
— Э? — смотрю на девушку.
— Ну а что мне было делать? Раз пришла — не открываешь. Второй раз пришла, а в ответ тишина. Вот я и забеспокоилась!
— Не, ну спасибо, конечно… — смутился я и предложил: — Пойдемте что ли чаем напою.
— Иди, девицу пои, а я домой пошел.
И сосед пошел к себе, а на полдороге добавил:
— Только смотри, не обижай мне девушку, — и скрылся вверху.
— Пошли, паникерша!
— А чего это паникерша? — тут же возмутилась девушка. — Я волновалась!
— Все равно паникерша! Ты же знаешь, что я играю.
— Ну не целый же день!
— И так бывает… Проходи на кухню, сейчас воду поставлю.
— Ой, а я пирожки дома забыла! — всплеснула руками Оля. — С этими побегушками все из головы вылетело! Подожди, ни куда не девайся я быстро!
