Командор навсегда (СИ) - Снегирёв Алексей
– Леонид! – он энергично затряс мне руку. – Я рад, что ты выжил в походе. А то говорили тут разное…
– Врут, собаки! – у меня даже настроение улучшилось, что кто-то радуется моему приезду. Хотя это же Мот, кто знает, что у хитрого банкира на уме.
– Ну, рассказывай, уважаемый, – сказал я после окончания всех любезностей, присев на замысловатый стул с позолоченными подлокотниками, – что у вас тут произошло? С кем воевали внутри стен?
Пока Мот собирался с мыслями, я осмотрелся. Ё-маё, чего только в этом подземном хранилище не было: тут и мебель явно изумительного качества, ковры тончайшей работы, уйма оружия, но, видимо, декоративного, для парадов, какие-то сундуки, мешки непонятно с чем, на деревянных стеллажах посуда, у стен стопками лежали картины, то тут, то там стояли скульптуры, особенно выделялась крупная пятиметровая – богатыря-анта, раздирающего пасть крупному животному семейства кошачьих. Среди этого богатства ютились несколько десятков человек, в основном, женщины и дети, смастерившие из цветастой шелковой ткани лачуги, чтобы отгородиться от чужих глаз. Детишки смотрели на меня с испугом, а женщины не поднимали глаз, атмосфера была очень подавленная. Даже если тут и была бытовая суета, то с нашим приходом все притихли втревожном ожидании.
– Мот, дорогой мой банкир, не томи!
– Да что тут говорить, – банкир вздохнул, в его глазах появилась вселенская печаль, – предательство пришло в нашу крепость. Сначала подняли бунт гвардейцы, потом на нас таки напал Криминальный кворум…
Люди подземелья увидели, что мы мирно беседуем с Мотом и начали возвращаться к делам. Одна из женщин налила нам холодный чай. Она старалась не смотреть мне в лицо, отводила взгляд, как говорят, прятала глаза. Мот, пока она была рядом, молчал.
– Что это с ней? – наконец спросил я у него.
– Ты сидишь на моем стуле, – пожал плечами банкир, – ты теперь главный…
– Прости, братишка, – я соскочил со стула, уступая ему место, – я ваши обычаи не знаю. Ты же понимаешь.
– Братишка… – Мот как будто смаковал это слово, – давно меня уже не называли так. Я ценю твою дружбу, Леонид, но я в большой беде.
Мы поменялись с ним местами, я сел на удобный пуф, пригубил чай.
– Давай по порядку. Я тут всего несколько часов. Прибыл со своим Железным флотом, разгрузились, и он ушел за другими кораблями. Адя, дуреха, взяла штурмом равелины на берегу. Меня спасала… Её почти убили, но мой медик использовал зелье алхимика Цеса. Оно сработало, но она теперь в коме.
– В чем? – Мот выглядел удивленным.
– В бессознательном состоянии… долгом сне, её невозможно разбудить. Я вижу, что ты удивлен, это неправильная реакция на зелье? – я понял, что Мот что-то знает.
– Я удивляюсь, что у тебя есть Железный флот и гвардия Рира, – он кивнул в сторону моих спутников, – а вот реакция на зелье Цеса понятна…
Он опять замолчал, как будто тщательно подбирал слова для ответа.
– Она жива, но может проспать годы… – он опустил глаза и еле слышно сказал, – или умрет в течение двух недель…
Мы молчали. Я судорожно прокручивал события сегодняшнего дня. Мог ли поступить иначе?.. Без этого лекарства она бы точно погибла.
– Как оно работает? – медленно спросил я, Мот и без моего внимательного взгляда понимал, как важен для меня ответ.
– Муравейник! Ты видел муравейник? С виду обычный холмик, а внутри кишат муравьи. Только очень-очень маленькие… Их не увидеть даже в карское стекло, которое делает малое большим. Ты понимаешь меня? Я не вру! Вы, игроки, переносите это зелье с невидимыми муравьями легко, а вот мы для него не созданы, - банкир замолчал, вглядываясь в мое лицо и пытаясь понять реакцию.
– Я тебе не вру! – он схватил меня за руку. – Ты думаешь, что Мот – лжец?
– Ах, Мот, я видел дронов, которые чистят артерии человека, титановые кости, суставы из керамики, искусственное сердце, устройства, возвращающие слух и зрение. Я много что видел, – я сжал его руку, сам не понимая, что говорю, – но откуда у вас лекарство из будущего, такого далекого, что и не представить?
Теперь уже он выглядел ошеломленным после моих слов, только молча открывал рот, потеряв дар речи.
– Это наследие антов. Цес – имя игрока, который смог включить алхимические машины древних, – произнес он, когда успокоился.
– Эти муравьи живые или механизмы? Симбионты или нанороботы? – мне нужно было получить всю информацию, известную этому образованному банкиру.
– Я не знаю, – покачал он головой. – Слов таких не знаю… Но в наших книгах была фраза «они живые, но рукотворные, нет разума, нет воли, лишь приказ Цеса хранить жизнь и свет разума».
– Понятно, – я кивнул, – что с опытом применения зелья?
– Я читал про два использования. В первом случае мужчина, сын императора, умер. Во втором случае женщина выжила, но ребенок, которого она носила под сердцем, погиб. Аделаида не беременна? – Мот выжидательно посмотрел на меня.
– Да ну тебя в баню, Мот! – я заулыбался от того, что у Ади появились шансы. А то напугал меня сначала, мой в меру упитанный друг. Собака такая!
– Ну и хорошо, – покладисто кивнул банкир, считав мою реакцию, – хочешь в баню? Тут у нас есть подземный источник воды…
– Нет, это такая присказка, – прервал я его, – теперь ты рассказывай!
– Ну у нас все погано сложилось, – он отхлебнул свой чай, – войска отступили к крепости, но больно получили по хребту. Сначала вернулся Александр с остатками наших полков, за ним следом враг подошел к форту и тут открылось, что артиллерийский порох был заменен на нелепую смесь мела и угля. У меня оставались запасы, я их передал в войска, но ночью случился подрыв арсенала. Это явно была диверсия, но взрывника так и не поймали! Мы остались без дальнобойной артиллерии. Вражеская армия хозяйничала везде в провинции, но к стенам ближе, чем на дистанцию арбалетного выстрела, не подходила. Они легко захватили пристань и отрезали нас от снабжения по морю.
– А наш флот не пытался снять блокаду?
– Не было никакого нашего флота! – Мот сжал кулаки. – Торговые шхуны ушли на запад, никакой помощи от императора не пришло. А подлецы – императорские гвардейцы – на второй день после захвата порта подняли бунт. Сразу убили всех стражей и их семьи. Начали грабить поселок. Взяли в осаду губернаторский дворец и мой банк. Войска, верные Норсам, были в этот момент на стенах, защищали поселок от вражеских войск, которые, как назло, в этот день пошли на штурм.
Несколько сотен бойцов из резерва, оставшихся в военном городке, заняли выжидательную позицию. Типа – победит гвардия, будем с ними, победит губернатор – вернемся к нему. Когда с наскока взять штурмом нас с Александром не удалось, гвардейцы закатили пир, перепортили молодых девок, куражились по полной. Но, к нашему счастью, ночью к крепости прорвалась Аделаида с верными войсками! Она вошла через западные ворота, её предупредили о мятеже. Она напала на гвардейцев прямо под занавес их пира. Половину вырезала сразу. Остальных казнила утром, когда они протрезвели. Хоронить запретила, их телами кормили собак. Командиров резерва повесила в полдень на главной площади, собрав всех жителей поселка. Александр возражал, но она настояла, заявив, что это её пленники и ей решать. Потом Александр оправил всех ждунов-резервистов на штурм портовых равелинов, чтобы искупили трусость в настоящем бою. Они и искупили, но никто не выжил, потому что файцы пустили в бой свою кавалерию… Вот так и живем…
Грёбушки-воробушки! Ни фига себе новости. Наши войска, вместо борьбы с врагом, вырезали друг друга.
– Почему гвардия предала Норсов? Это же их лучшие войска!
– Ты не понимаешь?! – изумленно проговорил Мот. – Это элита, детишки знатных родов из столицы. Обучены они, конечно, отлично, но как человеки… люди… отборнейшая мразь. Они были верны своим семьям, потом императору, а вот Норсы для них – грязь, хозяева дешевых трактиров в бедных деревнях. Гвардейцев отправляли сюда, как в ссылку за прегрешения в столице. Когда на каторгу отправить нельзя, а наказать хоть как-то надо. Ну пусть на север едут, задницы морозить. Так им по возвращению в столицу еще и ордена давали... Империя у нас застыла в развитии, потому что элиты прогнили насквозь! Дак еще оказалось, что гвардейцы договорились с врагами, что их выпустят за щедрую плату, и они смогут уйти в Светлоград. Вот…
