Астарта. Предназначение. Книга 3 (СИ) - Белышева Ольга

Мир вокруг затрещал по швам, рассыпаясь на тысячи острых осколков. Я падала в черную бездну, беспомощно хватаясь за ничего. Последнее, что услышала, — собственный голос, разрывающий пространство:

— НЕЕЕЕТ!

***

Глава 19 «Заслугой стратега является принятие разумных решений, а побеждают в сражении те, которые добровольно рискуют своей жизнью.» (Гиперид, (390—322 гг. до н.э.), оратор, ученик Исократа)

Я резко проснулась. Слезы катились по щекам обжигающим потоком, оставляя соленые дорожки. Я лежала, уткнувшись лицом в подушку, пытаясь подавить рвущийся из груди вопль. Но боль, разрывавшая меня изнутри, была настолько сильной, всепоглощающей, что заглушить ее оказалось невозможно. Даже когда я пыталась сдержать крик, он все равно вырывался наружу, приглушенный мягкой тканью. Эта боль была не просто физической — она раздирала мою душу, словно что-то жизненно важное внутри было уничтожено, оставив после себя лишь зияющую пустоту.

Мое сердце казалось почти невесомым, как будто исчезло, оставив после себя лишь тлеющие осколки. Я пыталась вглядеться в эту внутреннюю пустоту, тщетно цепляясь за остатки рассудка, чтобы понять, что со мной происходит. Возможно, я потеряла себя. Возможно, я больше не смогу жить, осознавая тяжесть открывшейся правды. Эта боль была не от самого события — она исходила из осознания предательства. Я поняла, кто обманывал меня все это время. Это знание оказалось невыносимым.

Этот момент стал кровавой страницей в книге моей судьбы — судьбы перерождения Астарты, которая неумолимо перелистывалась дальше, как будто против моей воли. Я понимала: увиденное было вырвано из контекста. Мы с матерью смогли вернуться к жизни, ведь мы — Богини. Но теперь я знала, почему мы бежали в мир Земли, почему нашли там убежище. Этот побег был не спасением, а лишь временной передышкой.

Тот, кто убил нас, разрушил наши жизни, теперь был рядом. Я чувствовала его присутствие всем своим существом. Он не закончил, его замысел все еще жив, и он доведет его до конца. Я понимала это ясно. И теперь, когда он близко, страх и отчаяние обвили меня своими ледяными когтями.

Но хуже всего было другое: судьба моего сына теперь тоже висела на волоске.

Я повернулась на бок, бессмысленно уставившись в потолок. Мысли метались в моей голове, как раненые птицы, отбиваясь от невидимых прутьев. Я тщетно пыталась собрать их в единое целое, но усталость, тяжелая и неумолимая, сковывала меня. Мое тело, измученное болью, не выдержало. Веки медленно сомкнулись, как под гнетом невидимой силы, и сон настиг меня внезапно, холодный и безжалостный, погрузив в беспросветное забытье.

Утро ворвалось в мой мир стуком в дверь. Глухо прозвучало мое напряженное "Входите", после чего я села на кровати. Внутри меня тут же поднялась готовность к обороне, но она растаяла, когда я увидела вошедшую королеву.

Ее присутствие было странным. Оно одновременно вызывало тревогу и приносило неясное ощущение безопасности.

— Что с тобой случилось? — ее голос прозвучал так проникновенно, словно она видела мое сердце насквозь. Ее взгляд был неотступным, изучающим. — Твоя боль... она была такой острой. Я не могла заснуть, ощущая ее. Это из-за Эрдана?

Я отвела взгляд, закусив губу. Королева, не отводя своих цепких глаз, словно без слов поняла суть моего безмолвного крика о помощи. Ей не нужно было слышать ответы.

— Это не из-за Эрдана, — мягко продолжила она, прерывая мои попытки заговорить. — Твоя боль глубже. Ее нельзя выразить словами.

Словно оборвалась последняя ниточка в душе. Не выдержав, я бросилась к ее коленям, судорожно цепляясь за обрывки самообладания.

— Помогите мне, — прошептала я сквозь рыдания, мой голос дрожал и ломался. — Спрячьте мою боль, укройте мои мысли, я не могу больше это выносить. Я вас умоляю... Я боюсь, что не выдержу.

Каждое слово давалось с усилием, как будто вырывалось из глубины моей души. Слезы лились безостановочно, вымывая последние силы.

Она присела рядом, осторожно проведя рукой по моей голове — движение было таким мягким, что напоминало прикосновение матери. Постепенно боль, заполнившая все мое существо, начала отступать, словно темные тучи, разгоняемые легким ветерком. Я почувствовала, как ее энергия проникла в мой разум, воздвигнув невидимую, но прочную преграду. Ее пальцы, будто теплые лучи солнца, смягчили тяжесть, давившую на грудь.

Королева опустила руки, завершая древний ритуал. Ее пальцы еще дрожали от магического напряжения, когда она произнесла:

— Эта защита станет щитом между тобой и хаосом внешнего мира... но лишь на время. — В ее глазах отражались отблески невидимых простому глазу энергий. — Истинное исцеление должно прийти изнутри.

Внезапно ее взгляд застыл где-то за моей спиной, зрачки расширились, наполняясь видением.

— Я вижу... — голос королевы стал глухим, будто доносился из другого измерения, — пламя. Исполинский пожар, что уже разгорается в твоей судьбе...

Она замолчала, собираясь с мыслями, затем продолжила с новой силой:

— Защита оградит твой разум от вторжений и притупит боль. Но… — ее пальцы дрогнули, касаясь моего лба, — в твоей душе зияет трещина. Глубокая, как пропасть. Залечи ее, пока предназначение не разорвало ее окончательно.

Я едва заметно вздрогнула.

— Спасибо… Больше не болит… — прошептала я сухо и без эмоций. Голос прозвучал почти неуверенно, а сердце еще колебалось между болью и облегчением.

И тогда королева улыбнулась. Не той светской улыбкой, что привыкла дарить подданным, а теплой, почти материнской.

— Не закрывайся полностью и не обижайся на меня за вчерашний вечер. Мы все — пылинки в этом мире и боремся за себя. Твоя борьба впереди.

Поднявшись, она жестом указала на дверь:

— Нам пора идти. В тронном зале вскоре произойдет событие величайшей важности.

Я сделала глубокий вдох, стараясь впитать ее уверенность. С трудом встала, поспешно переоделась и последовала за ней.

Когда мы переступили порог тронного зала, грудь сдавило, будто ее сжал невидимый удав. Тяжесть предчувствия обрушилась на плечи, как свинцовый плащ. Сотни взглядов вспыхнули в полумраке. Я ощутила, как по залу прокатилась волна безмолвного напряжения — густого, почти осязаемого.

Зал был полон парящих эльфов. Их изящные силуэты, подчиненные единому ритму, выстроились в безупречный круг вокруг запечатанного люка. Исходящая от них тишина сгущала воздух, наполняя его тягостным ожиданием.

Королева двинулась вперед, ее шаги сдержанно и холодно отмеряли пространство. Я последовала за ней, но вдруг передо мной выросла сплошная стена из эльфийских тел. Их ряды сомкнулись бесшумно, без приказа, отрезав меня от нее.

Эльфы застыли в недвижимой безэмоциональной шеренге, их позы были бесстрастные, как у статуй. Но в глубине их оцепенения таилось напряжение, словно перед бурей.

Пронзительный звук, похожий на крик раненой птицы, прорезал тишину зала.

И вдруг — в одно мгновение — руки эльфов синхронно поднялись. Это было плавное, совершенное движение, будто ими управляла единая воля. Воздух наполнился переливчатым звоном — словно сотни серебряных колокольчиков запели в унисон. Мелодия нарастала, становясь все громче — словно сама магия находила голос. Внутри все сжалось; по коже побежали мурашки: этот звук проникал куда глубже, чем в уши — он касался самой души.

И так же внезапно все затихло. Наступила мертвая тишина.

Глухой скрежет древних механизмов разорвал безмолвие. Люк в центре зала медленно раздвигался, словно каменные челюсти пробужденного исполина. Каждое его движение дышало сакральной торжественностью — будто перед нами приоткрывалась дверь в мир, забытый даже временем.

Я впилась взглядом в узкую щель между эльфийскими спинами, но их шеренги стояли незыблемо, словно кованая стена. Казалось, даже воздух не мог просочиться сквозь этот живой барьер. Но я не отводила глаз, надеясь уловить хотя бы отблеск таинства, разворачивающегося за их спинами.