Дэвид Файнток - Надежда патриарха
– Разумеется, нет. Доставить меня туда – уже половина успеха.
Я ежеминутно покрывался испариной, снова и снова проверял свой лазерный пистолет, убеждался, что в патронной сумке достаточно запасных зарядов. Я надел шлем, чтобы слышать сообщения через вмонтированные в него наушники. Включал и выключал свой станнер.
При необходимости мы попытаемся взять штаб Флота силой, но я не расставался с надеждой, что мое присутствие убедит некоторых мятежников сложить оружие. Как раз этого Хой и опасался, и я не видел причин, чтобы он лгал. Если только, конечно, он не хотел заманить меня на станцию. Хотя он не был настолько хитрым, чтобы нарочно не пускать меня к себе. Или все-таки был?
Пять часов вечера.
– Есть какие-нибудь новости? Грегори странно на меня посмотрел:
– Нет, сэр.
Я покраснел. Никаких новостей и не могло быть, кроме разве что катастрофических.
«Корабль Военно-Космических Сил „Галактика“ вызывает базу Флота на орбитальной станции, – послышался голос в моих наушниках Арлины. – Мы возвращаемся к станции. Не открывайте огонь».
В этот момент она должна была начать двухчасовой перелет к орбитальной станции, причем запускать сверхсветовые двигатели было совсем небезопасно.
Прошло немало времени, прежде чем пришел ответ:
«Это капитан Лондон, говорю от имени адмирала Хоя. Не приближайтесь, повторяю, не приближайтесь к станции».
«Сэр, я намереваюсь высадить наших пассажиров».
Шесть часов вечера.
«Служба слежения орбитальной станции вызывает „Галактику“. Займите координаты 320, 31, 108. В случае дальнейшего…»
«Я должна высадить пассажиров, – ледяным голосом проговорила Арлина. – Я подойду на одну треть километра и встану напротив приемных камер 4–6».
Ответа не последовало.
Полседьмого вечера. Группа сержантов Академии в гражданской одежде готовилась выйти на прогулку. Я попросил Грегори помочь мне напялить скафандр. Если нам придется спешно отступать со станции, со мной, уже j одетым, будет меньше хлопот.
Без десяти семь. Эдвин Спик раздал металлические палки. В ожидании команды на выход кадеты беспокойно ерзали, проверяли свои пистолеты, переминались с ноги на ногу. Это дало нам повод резко их одернуть и самим сбросить напряжение.
Без пяти семь. – Пошли!
Кадеты с присущей молодости энергией толпой бросились к двери и побежали вперед, чтобы обеспечить безопасность коридора.
«Подразделение Лунаполиса вызывает Сифорта», – услышал я хорошо знакомый мне голос.
– Держитесь, сэр. – И Грегори, перенеся меня через двери, покатил кресло вдоль по коридору. С обеих сторон бежали сержанты Академии.
Я набрал номер на телефонной трубке, прикрепленной к скафандру:
– Слушаю, Толливер.
Наконец мы решили использовать обычные каналы связи, полагая, что на них вряд ли обратят внимание военные, а значит, маловероятно, что они перехватят наши разговоры. На «Мельбурне» я приказал соответствующим образом модифицировать мой скафандр.
«Они повсюду высаживаются. Лейтенант Ле Боу занял шлюз. Пока без происшествий».
Пока. Мои губы сжались.
Джефф Торн вызвал моего старого друга Эдгара Толливера, который отдыхал в Лунаполисе. Незадолго до нуля часов Толливер прибыл к воздушному шлюзу Лунаполиса, из которого выходили желающие полюбоваться световым шоу в кратере. Сам он имел вид скучающего зеваки, у которого не было даже станнера.
Тут же в шлюз начали входить кадеты, высадившиеся с шаттлов Академии, что прилунились рядом с кратером, неподалеку от того места, с которого взлетали мы сами, когда покидали клинику доктора Дженили.
Без двух минут семь.
В коридорах орбитальной станции завыли сирены. Возможно, какой-то гардемарин заметил заблокированную переборку. Или бдительный техник из гражданских увидел на своем экране толпу бегущих кадетов.
Мы прошли через переборку. Охранявший ее кадет посторонился, держа лазер наготове.
– Поставь его на предохранитель! – рявкнул я. – Одно неточное движение – и нам крышка.
Семь вечера. Люки переборок впереди нас покоились в своих гнездах, заблокированные металлическими палками. Поблизости пританцовывал от страха кадет:
– Скорее! Скорее, сэр!
– Держитесь крепко, мистер Сиф… – Грегори перелетел через вставленную в переборку палку. На мгновение я почувствовал себя как в самолете. Мы со стуком oпустились на палубу. В спине у меня словно что-то взорвалось, я схватился за подлокотники кресла так, словно от этого зависела моя жизнь. А может, и правда зависела.
Еще одна переборка, потом еще одна. Кадеты отпрыгивали в стороны, чтобы дать нам дорогу. Со мной же был Грегори, который возглавлял утренние пробежки кадетов!
«Корабль Военно-Космических Сил „Галактика“ вызывает базу Флота. Приближаемся по курсу 320, 31…»
«Вы на прицеле, „Галактика“. Сифорт, начинай немедленно тормозить, или мы…»
«Сэр, капитана Сифорта нет на борту».
«Галактике» предстояло сыграть очень важную роль. Присутствие ее поблизости – особенно ее мощных лазеров – вряд ли бы понравилось орбитальной станции, а для нас стало бы поддерживающим фактором. Она могла спасти нас, а могла просто оставаться в резерве. В любом случае, если бы я и приказал Арлине оставаться вблизи Титана, та вряд ли бы подчинилась. Маловероятно, что Хой позволил бы Арлине высадить пассажиров, но само напоминание, что они на борту, могло помешать ему открыть огонь, если судно не станет предпринимать никаких враждебных действий.
Три минуты восьмого.
Впереди показался входной люк к штабу Флота, заблокированный в открытом состоянии. Рядом – три охранника, распластавшиеся с раскинутыми руками на палубе. Сержант Грегори выглядел очень решительно.
«Конечно, Сифорт у вас на борту. Измените курс или я…»
«Лунаполис – Сифорту. Наши ребята уже на полпути к базе Флота. Тревоги пока нет. Не знаю почему».
– Давай вперед! – Я вцепился в кресло. – Скорее, – Я сбросил шлем.
– Куда?
– В кабинет адмирала Хоя. Второй коридор. Третья дверь или четвертая. Сразу за поворотом к причальным камерам шаттлов Флота.
Он прокатил меня через дверь.
– Нет пробл…
Сноп огня. Сержант Грегори кашлянул и упал. Мое кресло по инерции покатилось дальше. Один из кадетов вскинул руки, и из дымящихся отверстий в его груди вылетели толстые кровяные сгустки.
– Я – Сифорт, – воскликнул я. – Хой желает меня видеть! – Я крутил колесики кресла, объезжая смутно видневшиеся перегородки. – Не открывайте огонь!
Из дверей выглянуло чье-то лицо и тут же спряталось обратно:
– Убейте этого сукиного…
– Заберите Сифорта обратно! – низким командным голосом крикнул сержант Смит.
– Нет, сержант! – Я говорил громко, так что все могли меня слышать. – Адмирал Хой должен меня увидеть. – Я катил в своем кресле, стараясь не попасть под огонь, которым прикрывали меня мои кадеты. – Разве не должен?
Передо мной вырос лазерный пистолет, нацеленный прямо мне в грудь. На долю секунды он коснулся меня и тут же пропал. Какие-то два трясущихся от страха матроса подхватили мое кресло и переправили во внутренний коридор.
Я натянул шлем:
– Сифорт вызывает подразделения Лунаполиса. Действуйте, как запланировано. Сифорт – кадетам орбитальной станции. Удерживайте свои позиции. Я буду поддерживать с вами связь. «Галактика», не открывайте огонь.
Держа снятые с предохранителей пистолеты наготове, матросы Лунаполиса вкатили меня в кабинет Хоя, где мы когда-то с ним встречались.
Всю стену занимал огромный экран. Мерцали огоньки. Возможно, они принадлежали «Галактике», быстро приближавшейся к станции. Поблизости было еще несколько кораблей, не говоря о местных транспортниках и судах в ремонтных камерах.
Адмирал Хой поднялся из-за стола – худой, изможденный, с похожими на тлеющие угольки глазами.
– Сейчас я со всем этим покончу. – Он проверил предохранитель лазера и направил ствол мне в лоб. – Скажете что-нибудь, прежде чем я вас казню?
– Да. Выйдите, вы оба, – велел я не допускавшим возражений голосом, и, к моему удивлению, матросы направились к выходу. Хой тяжело вздохнул, со свистом втянув воздух. Они замялись. Криво усмехнувшись, он махнул рукой на дверь. Матросы вышли.
«Хой, это Симович. Эти ублюдки на моей территории».
Адмирал не обратил никакого внимания на прозвучавшие из громкоговорителя слова.
– Попытаешься что-то предпринять, и я в то же мгновение тебя убью. – Он внимательно меня оглядел. – Зачем ты сюда пришел?
– Принять твою капитуляцию.
– Зачем мне это делать?
Я смотрел на небритое лицо Хоя с запавшими глазами, слышал насмешку в его голосе. И внезапно я понял, что буду говорить правду. Но, судя по его состоянию, это, скорее всего, приведет к моей гибели.
– Потому что, – сказал я, – ты сам хочешь этого.
– Чушь собачья.
Я наклонился вперед:
