Владимир Михайлов - Властелин
Правда, корабли эскорта, появившиеся из сопространства с такими же интервалами вслед за транспортом, пострадали не столь жестоко. Значительно меньшие по размерам, они не являлись такой же удобной целью, как первый корабль. Однако тех мгновений, которые нужны были экипажам эскорта, чтобы изготовиться к бою, оказалось достаточно, чтобы огонь Лезара вывел из строя два корабля эскорта, а остальные заставил разлететься в разные стороны вместо того, чтобы перестроиться для ответной атаки. Таким образом, эскорт не мог выполнить своей основной – на первом этапе операции – задачи: обеспечить безопасность выхода из прыжка главных сил эскадры.
Тем временем в пространстве возникали все новые и новые корабли Ассарта. Лишенные в сопространстве и связи, и возможности каких-либо действий, они могли предпринимать какие-то маневры лишь очутившись уже в нормальном пространстве – но оно как раз теперь не было для них нормальным. И если даже вновь выходившие из прыжка корабли и не становились сразу же объектом прицельного и жестокого огня, то уже сам факт – засада противника в месте выхода – наносил удар по психике и боевому духу экипажей и десанта: удар еще более мощный, чем ракетно-лазерные залпы.
Сказалось и то, что не менее трети пилотов и даже командиров кораблей были призваны из запаса считанные дни назад. И потому не были готовы к принятию самостоятельных решений в непредусмотренной обстановке. Однако и те приказания, какие отдавал командующий эскадрой адмирал Зерген и которые были направлены на хоть какую-то организацию боя, по большей части не выполнялись из-за многих причин: связь между кораблями эскадры заглушалась помехами со специальных установок Лезара: полученные обрывки распоряжений истолковывались неверно, и корабли предпринимали действия, обратные тем, какие следовало совершить: и наконец, многие капитаны просто не видели возможности выполнять указания командования в этой обстановке.
Поэтому эскадра, не говоря уже о массированной атаке на Лезар, оказалась не в силах даже противопоставить противнику организованное сопротивление. Разумеется, корабли сопротивлялись, но каждый в отдельности; сражение разбилось на множество отдельных очагов, благодаря чему корабли Ассарта были лишены также и возможности оказывать помощь тем из них, кто в эту секунду более всего в ней нуждался.
Корабли, в зависимости от умения и характера их командиров, вели себя по-разному. Нескольким удалось, отразив первый налет противника, разогнаться и уйти в обратный прыжок, не выбирая направлений, но пытаясь лишь спастись от гибели: в сопространстве, где нет времени, никакие военные действия невозможны – да и любые действия вообще. Другие, вступив в огневую дуэль с кораблями Лезара, сражались до последнего; благодаря самоотверженности их командиров и экипажей оборонительный флот Лезара понес весьма ощутимые потери, хотя это уже не могло повлиять на исход операции в целом. И, наконец, еще одна часть кораблей эскадры, избежав первых, самых опасных залпов Лезара, продолжала, презирая опасность, действовать по первоначальному плану. Таким образом, десант на поверхность Лезара все-таки был выброшен, и в отдельных районах планеты завязались ожесточенные бои, приведшие к крупным потерям и с той, и с другой стороны. Однако обреченность храбрецов была ясна с самого начала; так что через несколько часов бои на поверхности Лезара стали стихать, хотя вызванные жестоким огнем десантников пожары продолжались еще долгое время после того, как был сделан последний выстрел. К изложению этих печальных событий можно добавить лишь, что ни один корабль и ни одна капсула десантных сил не поднялась с Лезара, чтобы устремиться в обратный путь: все они были уничтожены. Та же судьба – только несколько позже – постигла и тех, кто сражался в пространстве.
Таким образом, уцелели лишь те, кто покинул поле боя вскоре после его начала и ушел в обратный прыжок. Можно было ожидать, что они вновь возникнут в своем пространстве в самых разных его точках, потому что при уходе в прыжок им было не до выбора правильного курса. Так что вряд ли кто-нибудь из них мог выйти в непосредственной близости Ассарта – в той части пространства, где они оказались бы очень и очень кстати. Наверняка им пришлось бы, вынырнув, готовиться и совершать новые прыжки – на сей раз уже по нужному направлению. Произошло, однако, то, чего трудно было ожидать вообще: в предполагаемое время корабли эти вообще не вышли из сопространства. Такие случаи прежде не были известны. Видимо, кто-то оказался в силах влиять на сопространство таким образом, что оно не спешило вытолкнуть погрузившиеся в него корабли, как это обычно бывает, но, напротив, сумело удержать их в себе – и пока еще неизвестно, смогут ли они когда-либо покинуть его или обречены находиться там вечно. Поскольку их заключила там некая новая сила, то надо полагать, что и для освобождения их понадобится вмешательство какой-то силы, не уступающей первой, скорее, даже превосходящей ее. Но пока мы действия такой силы ни в чем не наблюдаем.
Так прошла операция по захвату Лезара для завоевания элементов Новой Истории. Что касается прочих шестнадцати планет и соответственно шестнадцати ассартианских эскадр, то, не вдаваясь в подробности, можем сказать лишь, что, в общем, события там развивались по такой же схеме. Конечно, не бывает двух сражений, во всем похожих одно на другое; так что в некоторых местах – например, в пространстве близ мира Тулесир, а также около Фегарна и Серитога ассартианские эскадры, в которых основная часть личного состава была профессиональной, смогли оказать достойное сопротивление флотам названных планет и вести бой на равных, так что потери и с той, и с другой стороны были примерно одинаковы. Но защитников планет было больше; так что, отразив их натиск, адмиралы, независимо друг от друга, пришли к выводу о бессмысленности десантирования и под прикрытием кораблей эскорта снова ушли в сопространство – где их постигла та же судьба, что и бежавшие единицы эскадры адмирала Зергена.
В других местах – в частности, у миров Ктол и Бодин, – эскадрам удалось даже подавить защитников, поскольку эти планеты не обладали сколько-нибудь сильными оборонительными войсками и флотами. На эти планеты были, согласно боевому приказу, высажены десанты, сумевшие даже овладеть некоторыми узлами противокосмической обороны. В этих узлах они и были осаждены – и надолго.
В целом же такого разгрома Ассарт не переживал еще никогда.
8Читать оказалось так интересно, что Леза как-то незаметно для самой себя примирилась с неволей, – а ведь казалось, что в несвободе она задохнется очень быстро, как в безвоздушном пространстве. Может быть, так получилось потому, что она от природы была человеком внутренней жизни, для которого внешние ее условия вовсе не являются главными – привыкнув, он вообще перестает их замечать, зато внутри него постоянно происходят бурные процессы, растут и рушатся миры, вытесняя друг друга. Для такого человека хорошая информация (хорошая – значит пригодная для размышлений над нею) куда важнее сегодняшнего меню или новой тряпки. Леза до сей поры даже не подозревала, что она именно к таким людям относится; и лишь тут, в заключении, это стало ей ясно – благодаря тому, что поместили ее, как мы помним, в закоулок, где хранились – да нет, не «хранились», конечно, а просто были свалены какое-то время тому назад – документы личного архива последнего перед Изаром Властелина – а значит, и множества предшествовавших: все они тут копились, недоступные ни для каких исследователей – историков, генеалогов и разных прочих. И за многие десятки – или сотни, может быть, – лет маленькая женщина оказалась первой, у кого возник доступ к этим документам, а кроме того – что весьма существенно – было достаточно времени для того, чтобы ими всерьез заняться. Все равно больше ей делать было нечего.
Начала она рыться в этих бумажках именно от скуки – чтобы хоть как-то отвлечься от тоски, от черных мыслей о себе, о будущем ребенке и, конечно же, об Изаре. Первые несколько дней она ждала, что вот-вот появится он на пороге – и освободит ее, и строго накажет тех, кто с нею так обошелся. Но дни приходили и уходили без него. И постепенно она перестала ждать. То есть верила по-прежнему, что он придет и освободит – но уже не думала, что это произойдет сейчас вот – через минуту, через час, через день. Свободная поневоле от хозяйственных забот, она не могла придумать, куда девать себя – пока не обратила внимания на связки и коробки. Сначала занятие показалось ей скучноватым. В архивном деле не сразу входишь во вкус. Но уж когда раскусишь до сердцевины – ничто другое никогда их не заменит.
Бумаги хранились в порядке, далеком от образцового. Видно, когда их откуда-то переносили сюда, то не позаботились о том, чтобы сложить хотя бы в хронологическом порядке или в каком-то тематическом. Так что рядом с неофициальной перепиской, посвященной устройству второго брака Властелина Тенара – прадеда Изара – могли оказаться отчеты по ведению дворцового хозяйства за предыдущее десятилетие, а также справки о деятельности Коронного дома призрения инвалидов за середину прошлого столетия. Сначала Леза, прочитав, возвращала связку или коробку на прежнее место, позже любовь к порядку, делавшая ее прекрасной хозяйкой, заставила придумать какую-то систему, так что в архиве стала возникать некая структура. Это неожиданно помогло и ей самой: вместо отдельных эпизодов перед ней вдруг забрезжило какое-то строение истории ее мира – истории нецензурованной и неподдельной, неокультуренной, но и не искаженной тоже. Мысли о ней оказались неожиданно захватывающими. Но, кроме этого общего интереса, пока еще оставался и каждодневный: берясь за очередную коробку, она могла лишь гадать, в какое время, в какие события попадет, кто ей там встретится из персонажей уже знакомых, а с кем она столкнется впервые. Так что каждый новый день начинался для нее с этой как бы игры – в ней проигрывать было интереснее, чем выигрывать, потому что проигрыш сулил что-то новое, то, чего она не могла заранее угадать, потому что ни о чем подобном не имела ни малейшего представления.
