Шервуд Смит - Властитель Вселенной
Андерик устало вздохнул и принялся изображать активность, пока логосы беспощадно расправлялись с ботами. Десант рвался к поверхности планеты, достичь которой ему было не суждено. Интересно, подумал он, долго ли еще панархисты будут продолжать свои попытки?
СПЕКТРАЛЬНЫЙ АНАЛИЗ ОБЛОМКОВ НЕ ПОДТВЕРЖДАЕТ НАЛИЧИЕ ЧЕЛОВЕЧЕСКИХ ОСТАНКОВ, – сказал вдруг логос. – НЕЗНАЧИТЕЛЬНЫЕ СЛЕДЫ ОРГАНИКИ.
Андерик нахмурился. Странно. Зачем им сбрасывать пустые боты?
– Наблюдение, проверьте обломки на органику еще раз.
– Совсем другой спектр, капитан, – доложил техник через минуту. – Почти нет органических молекул. – Он с удивленным видом оторвался от монитора. – Мне кажется, они пустые.
– Связь, вызови «Кулак»!
Через несколько секунд на экране возникло жесткое лицо кюверната Ювяшжта.
– Докладывай.
– Анализы показывают, что боты теперь беспилотные, – сказал Андерик, слишком усталый, чтобы изображать почтительность.
Мгновение Ювяшжт молча смотрел на него, потом изображение застыло. Несколько секунд спустя оно сменилось новым – связь возобновилась.
– Прекратить огонь и прыгайте в следующие координаты, – Ювяшжт продиктовал цифры. – Вместе с эсминцами «Адская Пасть», «Кровавый Нож» и фрегатом «Золотые Кости» уничтожите панархистский линкор, атакующий «Смерть-Буран». После выхода ждите дальнейших приказаний. Конец связи.
Экран погас. С минуту Андерик тупо смотрел на него, затем начал отдавать распоряжения, готовясь к бою, в который их поведут не плоть и кровь, а кристаллические воплощения давно погибших воинов. Интересно, подумал он, боятся ли они умереть еще раз?
* * *«КУЛАК ДОЛЖАРА»Анарис наблюдал, как Ювяшжт отдает приказы рифтерским эсминцу и фрегатам, защищавшим Артелион от десанта. Несмотря на то, что по уверенности этого человека за последние несколько минут было нанесено несколько сокрушительных ударов, действия его оставались точными и умелыми.
Хорошо еще, доклады из машинного отделения обнадеживали. Один двигатель был выведен из строя по меньшей мере на сорок восемь часов, но даже так «Кулак Должара» оставался грозной боевой машиной, тем более вооруженной питаемыми урианской энергией гиперснарядами. Теперь, когда угроза Аватару миновала, удача отворачивалась от панархистов, продолжавших вести бой в системе.
Что же касалось его собственной кампании, Анарис почти не сомневался больше, что Ювяшжт в его власти. Во всяком случае, он на это надеялся.
Было бы непростительно упустить его.
Что ж, это дело будущего. Пока у него хватало насущных дел. Он махнул рукой, подзывая Моррийона, но остановил его, услышав новый приказ:
– Штурман, бросьте нас на расстояние десяти световых минут от «Смерть-Бурана». Управление огнем, изготовить гиперснаряд.
«Он намерен не дать панархистам гиперрацию, уничтожив корабль».
Анарис шагнул вперед. Ювяшжт повернулся к нему, и официальный наследник с удовлетворением отметил на лице его почтение.
– Кювернат, – произнес он, понизив голос так, чтобы его слышал один Ювяшжт. – Возможно, это необходимый шаг, но я бы предложил отложить это на некоторое время, чтобы наши рифтерские друзья струсили немного. – Он улыбнулся, приглашая Ювяшжта посмеяться вместе с ним. – В конце концов, они же не должарианцы.
Короткий, лающий смешок вырвался у Ювяшжта. Анарис ощутил невысказанную благодарность за то, что он не смеялся по поводу просчетов капитана.
– Не больше, чем я панархист. – На мгновение он отвернулся.
– Штурман, отставить скачок.
Анариса захлестнуло торжество. Для такого гордого нобля, как Ювяшжт, это равносильно капитуляции.
– Я был бы глуп, если бы, прожив столько лет на Артелионе, не научился немного думать, как они. – Он помолчал, глядя на произведенный эффект. – И был бы еще глупее, если бы научился слишком многому.
Ювяшжт снова засмеялся.
– Глуп, если не мертв, – согласился он. – Впрочем, у Детей Дола все точно так же – в этом наша сила.
Он снова повернулся к своему монитору. Анарис понаблюдал еще немного за его переговорами с судами, ведущими бой рядом со «Смерть-Бураном». Прошло не меньше десяти минут, пока Ювяшжт не отдал новый приказ и «Кулак Должара» прыгнул наконец от Артелиона, чтобы тоже вступить в бой.
* * *«АЙЗЕНКЮСС»Диарх Эхьяна Бенджат смотрела, как «Фламмарион» уменьшается в размерах за кормой ее бота и исчезает в красной вспышке входного импульса. Потом она переключила экран на передний обзор. Далеко впереди маленькая светящаяся точка обозначала их цель, беспомощно висящий в космосе рифтерский эсминец.
Никаких других признаков кипевшего вокруг них боя не было видно. Космос слишком велик, а корабли – даже линкоры – слишком малы. Она не видела и других ботов; даже если бы она знала точно, куда смотреть, их матово-черные корпуса ускользнули бы от ее зрения, точно так же, как другие средства маскировки помогали им избежать обнаружения датчиками рифтерских судов. «Айзенкюсс» – «Стальной Поцелуй» – бесшумно несся по бархатной подкладке космоса к своей жертве.
Пройдет еще несколько минут, пока они достигнут точки начала атаки – двигатели выйдут на режим боевого форсажа, разгоняя бот до скорости, на которой прорвется сквозь защитные поля эсминца и его заградительный огонь. «И ведь они наверняка знают, что мы идем к ним». Как сказал им мелиарх Абрамс на инструктаже перед боем, одно то, что капитан Арменаут не использовал свои рапторы, с головой выдавало их намерения.
Ну что ж, нет смысла из-за этого переживать. Она поерзала в тяжелом, бронированном скафандре, пока еще неподвижном, и включила программу проверки систем.
– Что, опять? – послышался полный муки стон по каналу открытой связи.
– Интересно будет посмотреть, Чженг-ли, как ты будешь ковылять в обездвиженной скорлупе весом в полтонны, – ответила она. – Да, опять. – Она улыбнулась. Соларх Джонс Чженг-ли славился своим умением ворчать по поводу любой нудной работы, что, впрочем, не мешало его отделению быть одним из лучших на всех тренировках и учениях. Последовало еще несколько шутливых замечаний, но потом все стихло. Боевая броня морского пехотинца – дело серьезное, так что тридцать мужчин и женщин на борту бота – пять отделений – занялись дотошной проверкой состояния сервосистем своих бронированных скафандров, превращавших их в самых опасных бойцов за всю историю человечества.
По прозрачному забралу пробежала сетка разноцветных линий, сопровождаемых столбцами надписей. Все в норме.
Проверка закончилась почти перед тем, как навигационный компьютер доложил, что они подходят к точке начала атаки. Именно на это она и рассчитывала. Теперь можно было разобрать уже очертания рифтерского эсминца, длинного и угловатого, слегка нечеткого из-за продолжавшего сочиться из пробоин газа.
Бенджат нажала клавишу боевой готовности рукой в тяжелой перчатке – пока единственной запитанной, и то на пять процентов мощности, части скафандра. С шипением загерметизировалось забрало; она услышала, как лязгают автоматические блокираторы на ее скафандре.
– Пора закрывать лицо или дышать вакуумом, Мэри, – произнесла она традиционную фразу. – Приготовиться к перегрузкам.
– Но ты не забудешь меня утром? – завопил Дженг-ли такой же традиционный отзыв, вызвав град двусмысленных шуточек. Пять ее отделений были готовы к атаке.
И тут по каналу внутренней связи грянули фанфары Гимна Феникса. Еще пару секунд спустя компьютер включил форсаж, и сил на разговоры ни у кого больше не было. Все в десантном боте было подчинено одной цели: благополучно прорваться сквозь пространственно-временные искажения защитных полей за тараном из направленного ядерного взрыва. Лишь предельно допустимый минимум энергии был оставлен на защиту экипажа от перегрузок, достигавших десяти единиц.
Эсминец на экране вырастал с пугающей быстротой, заполнил собой весь экран и тут же исчез во вспышке, от которой экран померк; чудовищный рев проникал до самых костей. Корпус бота зазвенел как попавший под лавину колокол, когда двигатели вышли на режим самоубийственной перегрузки, преодолевая чудовищную тормозящую силу, – стоит им сейчас отказать, и люди превратятся в своих скафандрах в жидкий кисель.
Потом наступила короткая секунда звенящей тишины, завершившаяся еще одним оглушительным взрывом, сорвавшим переднюю часть бота. На мгновение десантный отсек наполнился дымом, который тут же соткался в узкие струи, вырывавшиеся сквозь пробоину в корпусе эсминца в открытый космос. Потом движение их замедлилось: аварийная автоматика герметизировала отверстие.
– Хорошо ли тебе, любовь моя? – заорал Дженг-ли, вызвав смех и град новых хохм. На забрале Бенджат вспыхнул огонек индикатора, со стуком отстрелились защитные блокираторы, и ее скафандр ожил. Крышка противоперегрузочного люка поднялась. И она вышла наружу.
