Ким Робинсон - 2312
Скафандр Варама должен был перекрыть отверстие перегородками, как турникетом. Может, нижняя часть ноги уже замерзла и погибла, но скафандр справился с утечкой и поможет справиться с шоком. Она взяла высунувшийся из ее пояса шланг и продела его в отверстие в скафандре, маленькое, меньше сантиметра диаметром — шланг едва прошел. Свон пальцем зажала отверстие с другой стороны и подала через шланг теплый воздух. Все это время она кричала:
— Варам, я здесь, очнись!
Ответила только Полина:
— Из-за твоего крика я не могу считать его жизненные показатели.
— Что это значит?
— Он дышит. Сердце бьется.
— А что с ногой?
— Кожа обморожена, вероятно, ткани тоже. Давление девяносто на пятьдесят, значит, он потерял много крови. Он в шоке.
— Стабилизируй его, согрей! Возьми управление его скафандром!
— Успокойся. Я связалась с его скафандром. Пожалуйста, помолчи.
Свон замолчала и предоставила своему компьютеру действовать. Срочная медицинская помощь — один из древнейших алгоритмов ИИ, настолько отлаженный за столетия, что компьютер теперь справлялся лучше человека. Полина сказала: есть все основания считать, что его положение стабилизировалось.
Но потом Полина сказала:
— Его скафандр поврежден. Я хочу взять управление на себя.
— Ты это можешь?
— Да. Это легче сделать, подключившись к нему, так что отныне вы связаны.
— Тем лучше, только делай.
Свон принялась возиться с дырой в штанине скафандра. Скафандр можно было починить, поставив заплату, и Свон принялась готовить эту заплату, привязанная к поясу Варама энергетическим и информационным кабелем. Вокруг медленно вращались звезды, но она на них не смотрела. Заплаты в наборе Варама были в основном квадратные с закругленными углами; требовалось снять с заплаты оболочку, потом приложить, прижать и ждать, пока пройдет химическая реакция.
Когда скафандр был запечатан, она спросила Полину, можно ли что-нибудь сделать с ногой. Возможно, зря, но Свон понимала, что боится. Полина сказала — не стоит.
— Его скафандр применил повышенное давление воздуха и коагулянты. Кровотечение уже остановлено.
— Скафандр оказывает ему медицинскую помощь?
— Да.
Утешительно было напомнить себе, что скафандр — не только маленький космический корабль, но и своего рода личный госпиталь.
— Варам, ты меня слышишь? — спросила она. — Как ты?
— Слышу, — прохрипел он. — Не очень.
— Что болит?
— Ногу жжет. И я… тошнит. Пытаюсь удержать рвоту.
— Хорошо, сдерживайся. Полина, можешь дать ему что-нибудь противорвотное?
— Да.
Они плыли сквозь звездную ночь. Свон не хотелось это признавать, но больше она ничего не могла сделать. Млечный Путь казался мотком белого светящегося шелка с Угольным Мешком[143] и другими черными пятнами, еще более черными, чем обычно. В остальных местах звезды везде так наполняли черноту, что она не казалась кромешной — словно за чернотой таилась белизна, нестерпимо яркая. «Чернота в Млечном Пути должна означать, что в Угольном Мешке очень много угля. Неужели вся чернота неба сделана из черной угольной пыли? — рассуждала Свон. — А если бы все звезды Вселенной были видны, стала бы ночь белой?»
Самые яркие звезды словно находились от них на разных расстояниях. Когда Свон увидела это, космос раздался, вытянулся вдаль, перестал казаться задним планом, до которого несколько километров. Они были не в черном мешке, а в бесконечном пространстве. Свидание в огромной комнате.
— Варам, как ты себя чувствуешь?
— Немного лучше.
Это хорошо. Рвота в шлеме опасна, не говоря уж о том, что последствия неприятны.
Они плыли в пространстве. Прошло несколько часов. Пища поступала к ним в жидком виде — в скафандре можно было пить через трубку, еще в специальных мешках в шлеме были бруски, которые можно жевать, — жевать и глотать. Свон проделала все это. Помочилась в памперс в скафандре.
— Варам, есть не хочешь?
— Я не голодный.
Не очень утешительно.
— Тебя снова тошнит?
— Да.
— Плохо. Сейчас я попробую стабилизировать нас относительно звезд. Ты почувствуешь, как я тебя тяну. Может, тебе закрыть глаза, пока мы не остановимся?
— Нет.
— Хорошо, все равно будет не очень быстро. Поехали.
Она дала толчок в направлении, противоположном вращению; из-за тяжести Варама, висящего у нее на боку, это было трудно. Лучше взять его на буксир и толкать вперед. Она так и сделала и чуть сжала его; в ответ он тихонько жалобно замычал. Она более или менее стабилизировала их относительно звезд и развернула так, что впереди оказалась Венера. Планета оставалась в тени. Если солнечный щит уничтожен или поврежден, они бы, несомненно, увидели это — ставший ослепительно белым полумесяц или какую-то часть, и, поскольку они были со стороны «зонтика», внешней части щита, который возможно подвергся удару, Свон казалось, что освещенная сторона Венеры должны быть обращена к ним.
А может, и не должна: приходилось признать, что она потеряла ориентацию. Но, похоже, атака сорвана.
— Полина, можешь сказать, что произошло с кораблем и щитом?
— Поступают только первые отчеты по радио, но из них следует, что произошло столкновение «ШТУ-Мобиля» с группой камней вчетверо большей его по массе. Это укладывалось в предусмотренные пределы, к тому же корабль шел с такой скоростью, что смог отвернуть массу от щита.
— Значит, получилось.
— Если не считать того, что осколки ударили по кораблю возле нас, взрыв разбросал обломки корабля, и один из них попал в Варама.
— Да, конечно. Но это просто не повезло.
— Несколько человек на корабле, должно быть, погибли.
— Знаю. Очень не повезло. Их накрыло «шрапнелью». Но щит уцелел?
— Да. Система его защиты, очевидно, отразила обломки, и те полетели в нашем направлении.
— Значит, сейчас система поверила в камни?
— Или ее отражательные элементы поверили. Не знаю, какая там у них была проблема.
— Они знают о новой системе Вана с повышенным уровнем обнаружения?
— Ван говорил им, но их система закрытая, чтобы избежать вмешательства. Не знаю, подключились ли они к новому источнику сведений.
— Возможно, в действия закрытой системы как раз легче вмешаться.
— Могла эта система отказаться от новых данных?
— Маловероятно. Сейчас она в подчинении непосредственно руководства Рабочей Группы, а на Венере проблемам безопасности придают очень большое значение.
Варам ничего не добавил к этому разговору. Свон держала его за руку, время от времени сжимая ее. Больше они ничего не могли сделать. Он в ответ сжал ее руку, и его пальцы расслабилась.
— Ты в порядке? — спросила она.
— Все хорошо, — ответил он.
— Пробовал поесть?
— Еще нет.
— Что-нибудь выпить?
— Нет пока.
Они плыли в темном пространстве, невесомом и теплом, подобно двум маленьким спутникам Венеры или двум самостоятельным планетам на околосолнечной орбите. Иногда такую ситуацию сравнивают с возвращением в утробу, в позу зародыша. Прими психоделический наркотик, будь Звездное Дитя. На самом деле зрелище совсем не такое ужасное, как можно было бы подумать. На несколько мгновений Свон даже задремала. А когда открыла глаза, ей показалось, что Венера стала чуть больше. Неудивительно: покидая корабль, они, должно быть, двигались с большой скоростью.
— Ты по-прежнему здесь?
— По-прежнему.
Вот и хорошо, подумала Свон. Мы оба здесь. Делать нечего, только ждать. Ожидание никогда не входило в число ее любимых занятий. Обычно у нее бывало больше дел, чем времени на них, поэтому она всегда торопилась. Ей показалось, что они слишком долго ждут спасения. Когда они уходили с корабля, шел разговор о спасателях, которые направляются к ним. Может, Варама отбросило в противоположную сторону, а Свон, не заметив этого, последовала за ним. Или они покинули плоскость эклиптики и оказались в стороне от маршрутов кораблей-спасателей. Или бедная погибшая яхта была единственным кораблем в этом районе, и теперь им придется ждать, пока не подберут всех остальных. Погибшая яхта, вероятно, главная причина увеличения числа жертв, поэтому на них рано или поздно обратят внимание. Спасатели поймут, что подобрали не всех, и станут искать дальше; а в скафандрах мощные передатчики. Задержка, скорее всего, объясняется тем, что они не в плоскости эклиптики. Или ушло много времени на то, чтобы подобрать всех остальных. Последнее ускорение «ШТУ-Мобиля» может означать, что их скорость превышает обычную скорость кораблей-спасателей. Если все пройдет, как должно, ресурса скафандров им хватит — скафандры способны поддерживать жизнь десять дней, а они пробыли в пространстве всего лишь (надо уточнить у Полины) часов двадцать. Больше или меньше — она не могла сказать. Венера определенно подросла. Свон вспомнила рассказы о заблудившихся в космосе, найденных спустя много лет замерзшими. Сколько таких было в истории человечества?
