Дэн Симмонс - Небесные странники
— Если они сумели сконструировать подобную машину, то могли в свое время, когда звезда G2 начала превращение, просто покинуть свою систему, — размышлял Патек Георг. Мужчина с красной полосой взглянул на Путника. — А вы пытались уничтожить эту штуку?
На странном лице Путника, скрытом под силовым полем, возникла тонкая улыбка, похожая на оскал ящерицы.
— Много раз. Погибли десятки тысяч настоящих Бродяг. Машина обладает энергетическим защитным полем, которое превращает нас в пепел на расстоянии примерно ста тысяч километров.
— Возможно, это просто защита от метеоров, — предположила Дем Лиа.
Улыбка Путника стала еще шире, придав его лицу ужасное выражение.
— Если так, она представляет собой очень эффективное орудие уничтожения. Мой отец погиб во время последней попытки атаковать врага.
— Вы пытались добраться до системы красного гиганта? — спросил Петер Делем.
— У нас не осталось ни одного корабля, — пояснила Храмовник.
— Тогда с помощью ваших солнечных крыльев?
Очевидно, Петер мысленно произвел расчет и вычислил, сколько времени займет подобное путешествие. Годы — десятки лет, если двигаться на солнечном ветре, но Бродяги живут значительно дольше.
Узкая, с длинными пальцами рука Путника разрубила воздух.
— Турбулентность гелиосферы слишком велика, — сказал он. — Но мы сотни раз пытались проделать это. В экспедиции отправлялись десятки, а возвращались единицы или вообще никто. В одной из таких попыток шесть ваших стандартных лет назад погиб мой брат.
— И сам Путник был сильно ранен, — тихо добавила Рета Кастин. — Отправились шестьдесят восемь лучших путешественников в космосе, а вернулись двое. Все оставшиеся у нас медицинские знания потребовались, чтобы спасти жизнь Путника, а это означало для него два года в специальной камере.
Дем Лиа откашлялась:
— Чего вы хотите от нас?
Двое Бродяг и Храмовник наклонились вперед. От имени всех заговорил Главный Лесник Кил Редт.
— Если вы согласны с нами в том, что в системе красного гиганта не осталось населенной планеты, уничтожьте Разрушитель немедленно. Избавьтесь от этой уборочной машины. Спасите нас от бессмысленного, никому не нужного, бесконечного уничтожения. Мы вознаградим вас так щедро, как только сможем, — дадим вам продуктов, фруктов, воды на все путешествие, поделимся передовыми генетическими технологиями, нашими сведениями о близлежащих системах — всем, что вы захотите.
Люди Спектральной Спирали переглянулись. Наконец Дем Лиа произнесла:
— Если вам здесь удобно, четверо из нас просят извинения. Нам потребуется некоторое время, чтобы обсудить этот вопрос. Сес Амбре с радостью останется с вами и поговорит, если вы пожелаете.
Главный Лесник взмахнул длинными руками с широкими ладонями:
— Нам очень удобно. И мы с восторгом воспользуемся шансом поговорить с достойной госпожой Амбре — женщиной, которая видела супруга Энеи.
Дем Лиа заметила, что молодая женщина-Храмовник, Рета Кастин, явно напугана предстоящим разговором.
— А затем вы сообщите нам свое решение, так? — спросил Путник.
Глядя на его восковое тело, огромные веки и руки, похожие на конечности инопланетянина, Дем Лиа почувствовала, что по спине у нее бежит холодок. Это существо питалось солнечным светом, улавливая достаточно энергии, чтобы приводить в движение электромагнитные солнечные крылья шириной в сотни километров; оно перерабатывало использованный воздух, воду и отходы жизнедеятельности, существовало среди абсолютного холода, сильного жара, под действием радиации, почти в полной пустоте. Человечество проделало долгий путь от ранних гоминид, появившихся в Африке, на Старой Земле.
«А если мы откажемся, — подумала Дем Лиа, — то триста тысяч рассерженных Бродяг, таких как он, приземлятся на нашем корабле, подобно гавайским дикарям, излившим свой гнев на капитана Джеймса Кука, который запретил им вытаскивать гвозди из обшивки корабля. Доброго капитана не просто жестоко убили, но еще и выпотрошили, разделали на куски и сварили». Не успела эта мысль промелькнуть у нее в голове, как Дем Лиа опомнилась. Бродяги не станут атаковать «Спираль». Это подсказывала ей интуиция. «А если они нападут, — напомнила она себе, — наши орудия превратят их в пар за две и шесть десятых секунды». Дем Лиа почувствовала себя виноватой, ей стало нехорошо от собственных мыслей. Чувство вины преследовало ее, когда она прощалась с делегацией и с тремя спутниками ехала в лифте на капитанский мостик.
— Вы видели его, — тяжело дыша от волнения, начала Истинный Глас Древа Рета Кастин, — супруга Энеи?
Сес Амбре улыбнулась:
— Мне было четырнадцать стандартных лет. Это было очень давно. Он путешествовал с планеты на планету на скоростном транспорте и на несколько дней остановился в доме моих приемных родителей из-за болезни. У него был камень в почке. Затем солдаты Пакс схватили его и держали под арестом, ожидая прибытия следователей. Мои родители помогли ему бежать. Это продолжалось всего несколько дней, очень много лет прошло с тех пор. — Она снова улыбнулась. — И помните, тогда он еще не был супругом Энеи. Он не принял причастия ее ДНК, даже не понимал тогда, что означают ее кровь и учение для человечества.
— Но вы видели его, — настаивал Главный Лесник Кил Редт.
— Да. Большую часть времени он лежал в горячке, терзаемый болью, солдаты приковали его наручниками к кровати моих родителей.
Рета Кастин наклонилась ближе:
— Вы не заметили вокруг него какой-нибудь… ауры?
— О да, аура была, — со смешком отвечала Сес Амбре. — До тех пор, пока мои родители не вымыли его губкой. Он много дней путешествовал без удобств.
Бродяги и Храмовник разочарованно откинулись на спинки кресел.
Сес Амбре подалась вперед и дотронулась до колена молодой женщины.
— Я прошу извинения за легкомысленные речи. Я понимаю важность роли, которую сыграл Рауль Эндимион в нашей истории. Но это случилось очень давно, и время было смутное. В те годы на Витус-Грей-Балиане Б я была бунтующим подростком, только и думала, как бы удрать из общины «Спирали» и принять крестоформ в каком-нибудь близлежащем городе Пакс.
Три собеседника постарались отодвинуться подальше, насколько позволяли кресла. На двух лицах, которые могли выражать эмоции, читалось потрясение.
— Вы хотели впустить это… этого паразита в свое тело?
Каждый человек во Вселенной, испытавший Момент Сопричастности Энеи, видел, знал, ощущал реальность, следовавшую за обрядом принятия «креста бессмертия». Это была паразитическая масса узлов искусственного интеллекта, которые создавали в реальном пространстве Техно-Центра, используя нейроны и синапсы тела жертвы так, как им было удобно. Они могли убить человека-хозяина ради нескольких последних секунд, когда перед смертью его нервная система работает на пределе возможностей. Затем Церковь с помощью технологии Техно-Центра воскрешала тело человека — и крестоформ — паразит становился все более мощным и разветвленным с каждой смертью и воскрешением.
Сес Амбре пожала плечами:
— Тогда это был доступный вид бессмертия. И шанс выбраться из нашей пыльной деревушки, присоединиться к реальному миру — миру Пакс.
Три дипломата-Бродяги смотрели на нее, не находя слов.
Сес Амбре подняла руки к воротнику и раскрыла его, обнажив горло и начало шрама, оставшегося после того, как Энейцы удалили крестоформ.
— Меня похитили, отвезли на одну из последних планет Империи и вживили крестоформ. Девять лет я с ним жила, — сказала Сес Амбре так тихо, что собеседники едва могли слышать. — И большая часть этих лет прошла уже после Момента Сопричастности Энеи, — продолжала Сес Амбре. — После разоблачения планов Центра поработить нас с помощью этой отвратительной вещи.
Истинный Глас Древа Рета Кастин взяла морщинистую руку Сес Амбре в свои.
— И все же вы отказались присоединиться к Энейцам после освобождения. Вы вернулись к остаткам своей культуры.
Сес Амбре улыбнулась. В глазах у нее стояли слезы, и внезапно она показалась намного старше.
— Да. Я чувствовала, что обязана сделать это ради своего народа, ведь я покинула его во время кризиса. Кто-то должен был сохранить культуру Спектральной Спирали. Мы потеряли столько людей во время войн. Еще больше мы потеряли, когда Энейцы дали нам возможность присоединиться к ним. Так трудно отказаться стать почти богом.
Путник издал ворчание, похожее на сильные радиопомехи.
— Это наша величайшая забота после Разрушителя. На лесном кольце не осталось в живых никого из тех, кто пережил Момент Сопричастности. У нас есть только его детали — великое знание силы сострадания и могущества Связующей Бездны, знания Энеи, которые Энейцы могут распространять во вселенной. Но здесь возникла Церковь Энеи. И когда-нибудь часть нашего народа отвергнет наследие Бродяг и Храмовников и в один миг превратится в Энейцев.
