Дэвид Файнток - Надежда гардемарина
– Но посмотрите, во что я его превратил?!
– Не вы, – громыхнул шеф. – Филип Таер!
Я не обратил на его вспышку никакого внимания:
– Допустим. А Филип Таер? Я его вознес и сам же отдал в руки Алекса.
– И поделом ему. Алекс мстит. Ну и что?
– Я мог остановить Филипа. Как-то повлиять на него!
Шеф хватил своим увесистым кулаком по столу:
– Никто не мог его остановить! Только поэтому его и отправили на наш корабль.
Я похолодел. Шеф был прав на все сто. И в моей ненависти к самому себе появилась брешь.
– А Рики Фуэнтес, – продолжал шеф, – он не может говорить о вас без блеска в глазах. А Паула и Рейф? Что заставило их бросить родителей? Не прелести службы в Военно-Космическом Флоте, а вы, точнее ваш имидж, идиот несчастный! – И столько было страстной убежденности в речах шефа, что мне оставалось лишь молчать.
– Кто вам сказал, Ники, что вы должны быть идеалом?
«Это наш долг». Я снова вспомнил нашу старую, унылую кухню, открытую Библию на шатком столе отца.
– Неужели вы думаете, что это возможно? – Голос шефа доносился, будто издалека.
– Нет, но к этому надо стремиться!
– И как, получается?
Нахлынувшие воспоминания еще дальше унесли голос шефа. Я замечаю сердитый взгляд отца и сам начинаю злиться. Я из кожи вон лезу, но он все равно недоволен, он требует от меня совершенства. Но я не Господь Бог. Только он может быть совершенным. Значит, я никогда не смогу добиться от отца похвалы. Несмотря на все мои успехи.
– Это несправедливо! – кричу я в отчаянии отцу и получаю звонкую оплеуху. И все равно я был уверен, что отец не прав, что сам Господь Бог не требует от человека совершенства. Сердце сжалось от боли. Бог не требует, а я требую? От самого себя?
Лицо отца по-прежнему стояло передо мной, будто в дымке. Постепенно я стал понимать, что со мной происходит. Мысли о совершенстве внушил мне отец. И теперь я невольно выискивал у себя недостатки.
– Я не справляюсь со своими обязанностями. Понимаете? – Я посмотрел на шефа. – Взять хотя бы Вакса. Он нарушил отданный мной приказ. И подлежит за это суровому наказанию.
– А почему нарушил?
– По глупости. Ждал, пока мы вернемся на корабль. Рисковал жизнью многих ради спасения нескольких.
– Но почему?
– Не знаю! Иначе заставил бы его подчиниться.
– Да потому что он вас любит.
Я был близок к истерике.
– Он знал, на что идет. – Шеф был беспощаден. – Но ради вас готов был пожертвовать карьерой. А может быть, даже жизнью.
– Не понимаю! После всего, что я с ним делал? Тряпка и полировальная паста в ангаре баркаса. Издевательские холодные души…
– Вы не дали ему уподобиться Филипу Таеру. Вы единственный смогли помочь ему. За это он вас и любит.
До сих пор у меня в ушах стояли полные ненависти слова, которые я бросил ему на мостике.
– О Господи!
– Перестаньте себя мучить, Ник.
– Что же я натворил!
– Вы не можете быть идеалом, поймите! – Его слова повисли в воздухе.
Я долго молчал, прежде чем нашел в себе силы поднять на него глаза. Потом ответил со вздохом:
– Да, не могу.
– Но вы хороший командир.
Я заставил себя улыбнуться:
– В самом деле?
Я мог изгнать образ отца. Ведь избавился же я от Таука.
– Да, вы хороший командир.
Мне будет не хватать отца. Может, я научусь жить без него?
– Однажды я выбросил из шлюза человека, – напомнил я.
– Однажды я кое-кому выпустил кишки, – парировал шеф.
– О Господи, за что?
– Не скажу.
Наступило молчание. Потом я спросил:
– Что же мне делать с Ваксом?
– Это вам решать.
– Опять мне. Мне одному.
Он поднялся, протянул ко мне руки, но тут же опустил их.
– Можно к вам прикоснуться? – спросил неуверенно.
Я молча кивнул. Тогда он положил свои большие сильные руки мне на плечи, сжал их. Я заплакал, но быстро взял себя в руки. Он вернулся на место.
– Может быть, нам возобновить наши встречи? – спросил я немного погодя, боясь услышать отрицательный ответ.
– Как вам будет угодно, сэр, – спокойно ответил он.
– Мне бы очень хотелось.
– Мы причалили, сэр, – доложил Алекс.
– Отлично. – Я повернулся в кресле. – Когда они прибудут?
– Могут прибыть в любую минуту, сэр, – ответил Шантир, – Если помните, радиограмма была отправлена им вчера вечером.
Мы находились в системе «Надежды». Наконец я связался по радио с орбитальной станцией и попросил о срочной встрече на борту корабля генерала Хо, губернатора Уильямса и капитана Форби.
– Мистер Таер.
Парень вскочил, встал по стойке «смирно», как на параде:
– Да, сэр. – Его светлые волосы были подстрижены короче, чем обычно. Лицо и руки сияли чистотой.
– Ступайте в офис коменданта и узнайте, когда они прибудут.
– Есть, сэр! – Он повернулся и строевым шагом направился к люку. Я взглянул на Алекса. Он как ни в чем не бывало смотрел мне в глаза.
Я откинулся в кресле:
– Итак, мы благополучно прибыли в очередной порт. Вы, как всегда, замечательно поработали, пилот.
Хэйнц покраснел от неожиданной похвалы:
– Благодарю вас, сэр.
– Алекс, займитесь текущими вопросами. Отчаливаем через двадцать четыре часа. На два дня раньше. Проследите, чтобы пассажиров об этом оповестили. И чтобы не было задержки с грузами. Особых проблем не предвидится: обо всем сообщили по радио.
– Есть, сэр. Разрешите приступить?
– Приступайте. Лейтенант Кроссборн!
– Да, сэр? – Он выглядел подавленным от своего унижения, но явно обрадовался, что хотя бы временно будет освобожден от своей идиотской работы. После выхода из синтеза баркас следовало держать в рабочем состоянии.
– Приведите на мостик Вакса Хольцера.
– Есть, сэр.
Я взял микрофон:
– Главного инженера Макэндрюса на мостик. Филип, запыхавшись, доложил:
– Прошу прощения, сэр. Губернатор на станции, с ним генерал Хо. Шаттл капитана Форби причаливает.
– Я встречусь с ними через несколько минут. Будьте готовы, проводите их на мостик.
– Есть, сэр. – Таер вышел. Он стад каким-то скованным, напряженным. Не то что раньше. Наверняка из-за Алекса.
В проеме люка показались Вакс Хольцер и лейтенант Кроссборн. В гражданской одежде с чужого плеча Вакс чувствовал себя явно неловко.
– Введите его, мистер Кроссборн.
Вакс с каменным лицом проследовал за Кроссборном на мостик. Я ждал их стоя. Следом за ним появился шеф и прямо-таки обалдел, увидев Вакса.
Я зашагал по мостику.
– Как известно, лейтенант Хольцер был отстранен от должности за действия, не совместимые со званием офицера, в тот день, когда мы обнаружили «Телстар». Однако, вернувшись к рассмотрению, этого вопроса, я пришел к выводу, что был не прав, – Взглянув на шефа, я почувствовал, что краснею. – Вообще-то действия мистера Хольцера вполне можно было расценить как мятежные, если не принимать во внимание некоторые смягчающие обстоятельства. Дело в том, что командир покинул корабль, а при создавшейся ситуации у мистера Хольцера не было времени вызвать старшего офицера.
Таким образом, командование кораблем перешло к нему и, как старший офицер, он получил право самостоятельно принимать решения, почему, собственно, и не вошел в синтез, дожидаясь, пока я вернусь на корабль.
Именно поэтому я не могу настаивать на том, что его действия были мятежными, хотя и не одобряю их.
Все внимательно меня слушали. И внимательней всех – Вакс.
– К тому же мистер Хольцер не мог не думать о том, что Адмиралтейству вряд ли понравится, если командира оставят умирать в межзвездном пространстве. Этого нельзя сбрасывать со счетов.
Я не стал говорить о том, что Вакс нарушил приказ ради моего же спасения.
– Итак, я восстанавливаю Вакса Хольцера в должности. Дарла, вы можете стереть запись, которую я приказал вам сделать?
– Да, командир. Прикажите мне стереть ее и внесите приказ в журнал, после чего запись будет полностью уничтожена.
Я сделал запись в журнале:
– Дарла, сотрите приказ об отстранении от должности Вакса Хольцера.
– Есть, сэр.
Я повернулся к Ваксу:
– Вы восстановлены. Но я по-прежнему считаю ваши действия недопустимыми. Вы пренебрегли безопасностью корабля. Лишаю вас за это трехмесячного оклада. И делаю вам выговор.
Вакс просиял:
– Есть, сэр.
– Наденьте форму и приступайте к своим обязанностям.
– Есть, сэр! – торжественно ответил он, но не сдержал улыбки и, лихо отсалютовав, пошел к люку. Однако, не дойдя до него, пустился бежать.
– Все свободны. – Я нажал на кнопку связи. – Мистер Таер, проводите наших гостей на борт.
Тремя часами позже губернатор Уильямс медленно шел по коридору вместе со мной, генералом Хо и командиром Форби.
– Я понимаю, – сказал губернатор. – Вы не можете остаться, чтобы защитить нас.
– Разумеется, сэр. К тому же мне необходимо предупредить Адмиралтейство.
