Борис Долинго - Точка-джи-эл
Питу вздохнул:
– Да, тонко подмечено…
– Не откажетесь выпить? – Лосев протянул стаканчик профессору.
Питу взял выпивку:
– Не откажусь, спасибо.
Он выпил и протяжно выдохнул:
– Ваше, земное? Сильное снадобье!
Профессор посмотрел вокруг, вытряхнул из стаканчика оставшуюся каплю.
– Ещё? – по-своему истолковал движение Мансур.
– Нет-нет, – покачал головой Питу. – Благодарю, достаточно.
Потом понизил голос до конфиденциального шёпота:
– Как вы полагаете, каким образом камалы могли узнать про нашу экспедицию?
Лосев криво усмехнулся, и, взяв наполненный для него Мансуром стаканчик, опрокинул его, занюхивая рукавом бронекостюма. Как и положено, бронекостюм ничем не пах.
– Меня этот вопрос чрезвычайно волнует, – заметил он. – Как только выберемся отсюда, я постараюсь выяснить.
– Вы знаете, – продолжал Питу, по-прежнему понижая голос. – У меня есть кое-какие соображения, как подобное могло случиться.
Оба офицера с интересом воззрились на профессора.
– Любопытно услышать, – кивнул Лосев.
– Во всём виновато продолжающееся перемирие и сближение с чужими, – заявил Питу.
– Перемирие?! – удивился Мансур и показал пальцем наружу, в сторону места, где располагалась археологическая база. – Вы видели это перемирие! И о каком сближении можно говорить?!
Профессор понимающе покивал, жуя губами:
– И тем не менее! Пока с чужими длилось активное противостояние, пацифистские тенденции в нашем обществе были не слишком сильны. Конечно, уже не одну сотню лет муссируются тезисы, что разумные существа всегда могут понять друг друга, и так далее. Знаете, я и сам нет-нет, да и начинаю думать: почему, в самом деле, мы не могли бы жить в мире? Что нам, космоса не хватит? Планет новых не хватит? Что нам мешает относиться друг к другу как к родственным, а не к чуждым существам по самому главному признаку: мы ведь разумны ?…
Мансур усмехнулся:
– На Земле это называется «братья по разуму».
Питу потыкал в воздух указательным пальцем:
– Очень хорошее сравнение, жаль, что утопическое. Но утопия всегда живёт в умах людей. Так вот, я много думал последнее время над тем, что происходит…
По словам профессора, получалось, что в Содружестве Идентичных, и, главным образом, в обществе орхан, вскоре после подписания Пакта возникли новые тенденции, причём противоречивого типа. С одной стороны, быстро оформилось определённое мнение, что следует стремиться к максимальному сближению с так называемыми «братьями по разуму» – в этот раз Питу употребил земную формулировку. По мнению профессора, все годы, пока сохранялась сильнейшая конфронтация, единство и единомыслие Содружества во многом держалось на жёсткой дисциплине с безусловным подчинением большинства общественных институтов Высшему Совету, где на первых ролях главенствовали военные и контрразведчики. На этом фоне попытки утверждать, что чужие – братья, выглядели не слишком привлекательными морально. Но вот Пакт подписан, причём во многом благодаря вдруг изменившейся позиции камалов и их проявившемуся стремлению к дружбе – и в обществе всё чаще говорят, что военные продолжают жить по «законам военного времени», чтобы оправдывать своё непомерно высокое содержание и, соответственно, положение в обществе. И так далее, и тому подобное.
С другой стороны, с учётом относительно большого количества призванных под знамёна Содружества за последние двести лет землян, и их активности, позволяющей им часто добиваться весьма высоких постов в самых разных иерархиях, в сообщество были привнесены и многие взгляды, бытовавшие на Земле. В частности, идеи о свободной передаче информации, неограниченной свободе слова, и прочие так называемые демократические принципы. Эти принципы проникли в сознание многих членов Содружества зачастую исподволь, но налицо стало нарастать некоторое недовольство присутствием землян, выражающееся пока в критике теорий о том, что, возможно, Земля является прародиной всех идентичных…
Мансур усмехнулся:
– Ну, господин профессор, я слышал и обратное: что Земля когда-то была колонией всех идентичных рас. Потому только там и присутствуют все типы рас с разных планет!
– Согласитесь, что это менее вероятно, – покачал головой Питу. – Но самое главное то, из-за чего мы здесь: находка! Здесь обнаружен древний корабль, который, судя по всему, прилетел с Земли. Возраст его по предварительной оценке не менее четырёхсот тысяч лет. О чём это может свидетельствовать?
Дина давно прислушивалась к разговору. Сначала делала вид, что не обращает внимания, но потом не скрывала интереса. При последних словах профессора Питу она встала и подошла к мужчинам.
– Это говорит о том, что если бы из находки не делали секретность, то не случилось бы того, что случилось! – заявила Дина.
Лосев вздохнул, стараясь сохранять нейтральное выражение лица, но чувствуя, как в душе поднимается глухое раздражение, готовое выплеснуться наружу.
– Того, что случилось, не произошло бы, если бы какой-то паршивый поборник свободы слова, скорее всего из вашей среды, господа учёные, умышленно или неумышленно не слил информацию камалам. Неумышленно информация могла попасть только к нашим журналистам, но тогда камалы не успели бы среагировать столь оперативно. Значит, информация передана целенаправленно.
– И что, у вас есть подозреваемые? – скривила губы Дина.
Лосев пожал плечами:
– Я не могу никого конкретно подозревать – это предчувствие. Но контрразведка разберётся. Круг потенциальных подозреваемых не такой уж большой.
Дина вдруг по-женски всплеснула руками и сказала почти без обычного язвительно-напористого выражения:
– Да ведь дело не в том, кто конкретно это сделал, а в том – почему?
Мансур повёл бровями, закусил губу и дёрнул головой, но промолчал.
Полковник хмыкнул:
– Странная трактовка, однако. Погибла уйма народу – тут однозначно важно, кто конкретно виноват . А мотив «почему» – второстепенен.
Дина в волнении сцепила и расцепила руки и сделала пару нервных шагов взад-вперёд.
– Видите, я… ну, почти уверена, что тот, кто передал информацию камалам… Кстати, не обязательно камалам, мог и нашим журналистам, а там уже кто-то передал своим коллегам из инопланетян… Это могло быстро случиться. Нет, дело не в этом!..
Мужчины внимательно смотрели на ассистентку кафедры Центрального института археологии планеты Орхан. Даже профессор дан-Банор, разбуженный громким обсуждением проблемы, подтащил свой мат поближе и внимательно слушал, подперев голову рукой.
Лосев переглянулся с Мансуром – лейтенант прикрыл глаза и сжал губы. Полковник молча кивнул.
– Тот, кто так поступил, мог руководствоваться и совершенно иными причинами, – продолжала Дина. – У нас почему-то существует никому не понятная комиссия при Совете, которая засекретила… попытались засекретить, факт находки древнего корабля. Это сделано из страха потерять свой ложный приоритет в Содружестве! Орхане боятся именно этого – иначе бы никто не скрывал от народа находку!..
– И чтобы восстановить справедливость, – продолжил Лосев, – надо взять и слить информацию камлам? Которые хорошо понимают нас и являются наилучшими друзьями народов Содружества, чем его собственное правительство, да?.. Хм, шикарная логика, поразительно! Помню, когда-то представители СИ пытались объяснять мне, что идентичные и чужие никогда не поймут друг друга. А теперь я объясняю это женщине, которая выросла в Содружестве! Логический перевёртыш какой-то получается!
Дина попыталась протестовать:
– Ну, во-первых, никто не знает, как к камалам попала информация! Может, никаких предателей не существует. И потом, дело не в этом – дело в справедливости и правде, без которых общество…
Профессор дан-Банор сокрушённо покачал головой.
– Знаете, дорогая моя, – заметил он, – правда и справедливость – вещи замечательные. Но они столь часто имеют не абсолютное, а относительное значение, что не поддаются объективной трактовке. Коли вы коснулись примера Земли, родной планеты уважаемых офицеров, то замечу вот что. Я неплохо знаком с земной историей. Лет сто тому назад на Земле – господа Лосев и Валеев прекрасно поймут, о чём я, – некая политическая партия вела борьбу за справедливость в масштабе всей планеты. Правительство собственной страны они называли «антинародным», и во время очередной войны, которую вело это правительство, партия стала продавать государственные секреты врагам по ту сторону фронта, исходя из концепции, что «чем хуже, тем лучше». Плохое правительство, мол, проиграет в войне, ослабнет, начнётся народная революция, и тому подобное. Вы, милочка, своими рассуждениями напоминаете мне этих деятелей. Давайте, пусть враг нам надаёт по башке – лучше для правительства будет, одумаются. Но поймите, существует много других методов, куда более щадящих по отношению к своим согражданам!
