Джек Уильямсон - ЛЕГИОНЕРЫ КОСМОСА
В два раза старше Эрика Ульмара и в два раза превосходящий его весом, Адам Ульмар был столь же красив, как и его племянник. Прямой, с квадратными плечами, он носил обычную форму Легиона без знаков отличия. В лице его была спокойная сила, нос крупный, рот мягкий. Глубоко посаженные синие глаза контрастировали довольно резко с девичьей вялостью узкого лица Эрика. Его длинные волосы, почти белые, были для него почти такой же характерной чертой, как и золотистые волнистые локоны для Эрика.
Джон Стар, к своему удивлению, почувствовал немедленную приязнь к этому человеку одной с ним крови, столь щедрого к своему неведомому родственнику, но теперь, похоже, предателю Легиона, которым он командовал.
– Командор, это люди, - кратко сообщил Мадлок, - которые потеряли АККА.
Адам Ульмар взглянул на них без удивления, на его выразительном лице блуждала слабая улыбка.
– Так это вы охраняли Аладори Антар? - спросил он, голос его был хорошо поставлен и приятен. - Ваши имена?
Джон Стар назвал своих спутников.
– А я Джон Ульмар.
Вновь улыбнувшись, Адам Ульмар встал из-за стола.
– Джон Ульмар? Надо думать, мой родственник?
– Я тоже так считаю.
Он стоял, не улыбаясь.
Адам Ульмар обошел вокруг стола, чтобы приветствовать его с теплой вежливостью.
– Мы поговорим наедине, Джон, - сказал он и кивнул Мадлоку, который удалился вместе с остальными.
После этого он повернулся к Джону Стару и сказал радушно:
– Приветствую тебя, Джон. Мне бы хотелось встретиться с тобой пораньше и при иных обстоятельствах. Академия Легиона дала тебе замечательную характеристику. Я задумал для тебя карьеру тоже замечательную.
Джон Стар, оставшись стоять с напряженным лицом, сказал жестоко:
– Надо думать, мне следует поблагодарить вас, командор Ульмар, за мое образование и направление в Легион. Несколько дней назад я сделал бы это с большой радостью. Сейчас же мне кажется, что меня обманули и превратили в инструмент.
– Я бы не сказал этого, Джон, - мягко возразил Адам Ульмар. - Это верно, что события пошли не так, как я запланировал. Эрик взял на себя слишком многое. Однако я направил тебя под его непосредственное начало. Я собирался…
– Под начало Эрика! - горячо воскликнул Джон Стар. - Предателя! А я-то просто боготворил его, не зная, кто он. Выполняя его приказы, я предал Легион и Зеленый Холл.
– Предатель - слишком грубое слово, Джон, для политических разногласий.
– Политические разногласия! - Голос Джона Стара срывался от ярости. - Вы признаете, что нарушили свой долг офицера Легиона? Вы, сам командир Легиона?
Адам Ульмар тепло улыбался ему, его это забавляло.
– Разве ты не понимаешь, Джон, что я - самый богатый человек в Системе? Что я - самый могущественный и влиятельный? Разве тебе не приходит в голову, что быть сторонником Пурпурного Холла гораздо выгоднее, чем поддерживать демократию?
– Вы пытаетесь, сэр, сделать из меня предателя?
– Прошу тебя, Джон, не применяй этого слова. Форма правления, за которую я стою, санкционирована историей гораздо раньше, нежели твои глупые идеи о равенстве и демократии. И, в конце концов, Джон, ты же Ульмар. Если ты поймешь свое преимущество, я смогу дать тебе богатство, положение и власть, чего ты от своей нынешней непрактичной демократии никогда не добьешься.
– Я этого не пойму.
Джон Стар по-прежнему стоял, напрягшись, перед столом. Адам Ульмар подошел к нему и настойчиво взял его за руку.
– Джон, - сказал он. - Ты мне нравишься. Даже когда ты был очень маленьким - я не думаю, что ты помнишь, что мы встречались, - ты проявлял качества, которые мне по душе. Твоя храбрость и эта упрямая целеустремленность, которая нам сейчас так мешает, - это то, чем не может похвастаться мой племянник.
Я заинтересован в твоей карьере. Я участвовал в ней гораздо больше, чем ты думаешь. Твое продвижение в Академии, все, что ты сделал, было под моим пристальным наблюдением.
У меня нет сына, Джон. А семья Ульмаров не очень велика. Только Эрик, сын моего несчастного старшего брата, ты и я. Эрик на двенадцать лет старше тебя, Джон. Он был избалован в детстве. Ему всегда говорили, что однажды он может стать императором. Он испортился. И мне не совсем нравятся результаты, Джон. Эрик слаб. Он твердолоб и коварен. Этот союз с существами планеты Убегающей Звезды - это прием труса. Он пошел на него без моего согласия. Потому что боялся, что мои планы восстания потерпят провал.
Мне крайне не нравится результат, Джон.
Что же касается тебя, то я устроил тебя в Академию, не сообщая тебе о своем высоком положении. Я хотел, чтобы ты научился полагаться на себя, выработал характер, уверенность и храбрость.
Последнее событие, Джон, было чем-то вроде проверки. И оно доказало, надо думать, что ты обладаешь всем, на что я рассчитывал. Кроме того, ты мне нравишься.
– Да, - сказал холодно Джон Стар и замолчал.
– Империя будет восстановлена. Ничто не сможет остановить нас, Джон. Зеленый Холл обречен. Однако я не хочу ставить на это место слабого человека. Ульмары - старая фамилия, гордая фамилия, Джон. Наши предки заплатили за Империю кровью, трудом и мозгами. Я не хочу, чтобы наше имя было опозорено, а такой человек, как Эрик, может опозорить его.
– Вы хотите сказать… - закричал пораженный Джон Стар. - Вы хотите сказать, что я…
– Именно, мой мальчик. - Адам Ульмар улыбался, его приятное, гордое, выразительное лицо светилось надеждой. - Я не хочу, чтобы Эрик Ульмар был Императором Солнца, когда Зеленый Холл будет низложен. Новым императором будешь ты.
Джон Стар стоял, не шевелясь, молча глядя в красивое сильное лицо с короной белоснежных волос.
– Да, ты будешь императором, Джон, - мягко повторил Адам Ульмар, ласково улыбаясь.
– Ты подходишь гораздо лучше, чем Эрик, ты на прямом пути к цели. Я получил подтверждение.
Джон Стар встряхнул руками и сделал шаг назад, недоверчиво смеясь.
– В чем дело, Джон? - Высокий командор выглядел глубоко удивленным. - Ты не…
– Нет! - Джон справился с дыханием и добавил решительно:
– Я не хочу быть императором. Если бы даже я стал императором, я бы отрекся. Я бы восстановил Зеленый Холл.
Адам Ульмар медленно вернулся за стол и тяжело, устало сел. Долгое время он безмолвно сидел, глядя на напряженную решительную фигуру Джона Стара в хмурой задумчивости.
– Я вижу, - сказал он наконец, - что ты серьезен. Неудачный результат твоего обучения, чего я не мог предвидеть. Я думаю, что сейчас тебя слишком поздно изменять.
– Я уверен в этом.
Адам Ульмар снова задумался, и затем, когда он вдруг встал, его длинное лицо стало властным и решительным.
– Я надеюсь, ты понимаешь ситуацию, Джон… Наши замыслы будут осуществлены. Если не ты, то Эрик будет Императором Солнца. Возможно, прислушиваясь к моим советам, он будет править не слишком плохо. В любом случае, Зеленый Холл обречен. Я думаю, что ты, со своими дурацкими убеждениями, будешь против нас?
– Да, - тепло пообещал Джон Стар. - Я ни на что другое не надеюсь, только на срыв ваших подлых планов.
Адам Ульмар кивнул. Какой-то миг казалось, что он улыбается.
– Я знаю это. - В его печальном язвительном голосе отчетливо звучала фамильная гордость. - И это означает, Джон Ульмар, - я буду столь же честен с тобой, как и ты со мной - это означает, что ты должен провести всю свою жизнь в заключении, иначе будет необходимо тебя убить. Я слишком уверен в твоих способностях и целеустремленности, чтобы оставить тебя на свободе.
– Спасибо, - сказал Джон Стар голосом более теплым, чем ему бы хотелось.
Что-то смягчило гордую властность на лице старого командора.
– Так до свидания, Джон. Мне жаль, что нам приходится расставаться именно так.
Он положил ладонь на плечо Джона, и на лице его было сочувствие, когда тот невольно вздрогнул от боли.
– Ты нездоров?
– Какое-то оружие с черного корабля. Оно делает зеленые ожоги.
– А, красный газ! - Неожиданно командор стал очень хмур. - Приоткрой тунику, дай мне взглянуть. Похоже, что это некий аэробный вирус. Хотя отчеты, привезенные экспедицией, неполны и крайне запутаны. Его воздействие очень неприятно, однако мои эксперты в области планетарной медицины научились с ним бороться. Повернись-ка, дай я еще раз посмотрю… Ты должен немедленно лечь в госпиталь. И я думаю, мы сможем тебя вылечить.
– Спасибо, - сказал Джон Стар менее угрюмо. Ибо он слышал ужасные рассказы о несчастных людях, заживо гниющих в ужасных мучениях от такого газа.
– Мне жаль, мой мальчик, что я ничего другого уже не смогу для тебя сделать. Я очень сожалею, что ты предпочел заключение после госпиталя, а не пустующий трон императора.
ЗОВ СВЫШЕ ЖИЛЯ ХАБИБУЛЫ
В госпитальной палате, в южном крыле колоссального Пурпурного Холла, грубоватый немногословный доктор промыл рану Джона Стара голубым, слегка люминесцирующим раствором, наложил густой слой мази, перевязал и отправил его в постель. Двумя днями позже старая кожа стала отваливаться жесткими зеленоватыми чешуйками, оставляя под собой новую здоровую плоть.
