Гарри Гаррисон - Чума из космоса
– Да, это доказано.
– Тогда следующий шаг ясен. Именно для этого у вас здесь голуби. Вы хотите установить, может ли человеческий вирус снова заразить птиц. Из этого вытекает, что Фрэнк и Рэнд заболели одной и той же болезнью. Тогда нам понадобится прервать цепь инфекции только в одном месте, чтобы остановить эпидемию.
Нита подготовила шприц. Она сунула руку в клетку и взяла одного из голубей так, что тот больше не мог двигаться, птица ворковала и моргала, когда игла вонзилась ей в кожу. Потом Нита посадила птицу обратно в клетку к остальным голубям и поставила эту проволочную клетку в герметически закрывающийся шкаф. Воздух туда подавался по специальной системе.
– Вопрос еще остается открытым, – сказал Сэм. – Заразит ли вирус больного полицейского клетки другого человека? Может быть в птицах он изменяет свои свойства.
– Нет, это уже проверено, – сказала Нита. – Здесь у меня нет нужных приборов, но я отправила пробы биокультуры из нарывов на шестой этаж. Там установили, что они не поражают человеческие ткани.
Сэм повернулся к спокойно спавшему пациенту. Его состояние не изменилось, дальнейшее распространение болезни или, по крайней мере, ее продвижение вперед приостановилось, хотя температура так и не снизилась. Сэм вернулся в лабораторию и уселся за письменный стол напротив девушки-врача. Нита делала записи в блокноте.
– Лаборатория называет теперь эти вирусы Рэнд-альфа и Рэнд-бета, – сказала она. – Я считаю, что это и останется официальным названием.
– А какая в них разница?
– У командора Рэнда был вирус Рэнд-альфа, смертельный вирус, который не переносится людьми и млекопитающими, а только исключительно птицами. Рэнд-бета, по-видимому, идентичен вирусу, который убивает птиц и переносится людьми.
– И птицы могут заражаться друг от друга?
– Да, и очень легко. Поэтому и произошло такое быстрое распространение болезни.
– Итак, вопрос, который мы задаем, звучит так: превращается ли вирус Рэнд-бета, переносимый людьми, в вирус Рэнд-альфа? Как только мы это установим, нашим заботам конец. При этом потеряет жизнь множество птиц, но мы сможем остановить болезнь на этой стадии и воспрепятствовать тому, чтобы ею заражались люди.
– Это то, что я надеюсь обнаружить, – сказала Нита.
Ее взгляд испытующе скользил по приборам, которые она прикрепила к клетке.
– Если птицы заболеют, значит, это вирус Рэнд-бета, а это означает, что у нашего пациента вирус Рэнд-альфа, такой же, как и в первом случае. Этим будет доказано, что существуют две формы болезни и что источником заражения могут быть только птицы. Как только этот резервуар инфекции истощится, эпидемия будет остановлена.
Оба они наблюдали за подопытной птицей, которая сначала вытянула одно крыло, а затем откатилась в сторону.
– Температура ее тела поднялась на четыре градуса, – установила Нита.
Появились первые предательские узелки, и скоро стало ясно, что течение болезни шло свои чередом.
Нита сказала:
– Я отправлю пробу крови в лабораторию, чтобы ее исследовали под электронным микроскопом. Но я не думаю, чтобы были какие-нибудь сомнения. А что сделаете вы?
Сэм взял шприц из герметической пластиковой коробки.
– Во всем этом заключении не хватает только одного фактора, который доказал бы, правы вы или нет, – сказал он.
Он повернулся к постели больного.
– Нет, вы не должны этого делать! – воскликнула Нита.
Она так крепко схватила его за руку, что шприц выпал из пальцев Сэма и разбился об пол.
– Сэм, вы не должны этого делать! Эта проблема уже дебатировалась в ВОЗ. Было предложено вызвать добровольцев, но потом было решено подождать. Это опасно и не так уж и нужно.
– Я другого мнения. Мы не можем быть уверены, что не может быть дальнейшего распространения эпидемии, если не будет доказано, что вирус Рэнд-альфа не может передаваться от человека к человеку, а пока существуют сомнения, мы оба будем сидеть в этом изоляторе, как в тюрьме. Кто-то должен проверить на себе вирус Рэнд-альфа. От командора Рэнда я сам подвергся действию вируса Рэнд-альфа, и поэтому именно я должен быть этим добровольцем. Кто-нибудь против?
– Я должна…
Он улыбнулся.
– В обоих случаях, дорогой доктор, женщины и дети допускаются в последнюю очередь.
Нита долго молчала, потом отвернулась и открыла стерильную коробку.
– Я не могу с вами спорить, – сказала она. – Может быть, вы и правы. Я этого не знаю. Во всяком случае, я не могу вас удерживать. Но я цитолог и не могу допустить, чтобы чрезмерно усердный ассистент заработал гепатит или что-нибудь подобное. Я сама подготовлю сам инъекцию. Согласны?
– О'кей, – сказал Сэм.
Он снова вернулся к своему пациенту, пока Нита готовила культуру. Он знал, что она никогда не сделает попытки воспрепятствовать его эксперименту и не наполнит для этого шприц дистиллированной водой или нейтральной плазмой. Зато существовал вопрос, который было крайне важно решить.
Она могла быть женщиной с типично женскими чувствами и восприятиями, но она все же оставалась врачом.
– Готово, – сказала она.
Сэм смазал свою руку спиртом и, заметив ее дрожь, взял шприц из ее рук, держа его отвесно, выдавил из него пару капель и погрузил иглу глубоко в свою кожу. На лице его при этом не было никакого выражения.
Глава 5
– Вирус Рэнд-альфа не поражает человеческие ткани, – сказала Нита.
Она так крепко сжала одной рукой другую, что кончики ее пальцев побелели.
– Так что едва ли существует опасность, что вы заразитесь этой болезнью.
Она старалась убедить себя и его в безопасности этого эксперимента, и Сэм предполагал, что так и будет. Переход от тихой лабораторной работы к жестокой борьбе не на жизнь, а на смерть был очень быстрым.
– Шансов на это мало, – сказал Сэм, – но подождем. Не хотите ли доложить обо всем Мак-Кею, пока я забочусь о пациенте?
Полицейский все еще спал, но не стало ли его дыхание более глубоким? Сэм перевел на указателе маленький рычажок. Прибор тихо загудел и выплюнул листок бумаги, на котором было нанесено графическое изображение всех регистрируемых данных.
Сэм проследил все кривые по отдельности. Они все показывали ухудшение общего состояния до момента введения интерферона около трех часов назад. После инъекции кривые уплощались, данные стали более благоприятными, когда жаропонижающее сбило лихорадку, но улучшения состояния не наступило. Лихорадка снова возобновилась, пациент, казалось, был более близок к смерти, чем когда-либо. Сэм сейчас же подготовил новую инъекцию интерферона и сделал ее больному. Она не оказала на него никакого действия.
– Доктор Мак-Кей очень сердится, – сказал Нита. – Он назвал вас легкомысленным глупцом, но благодарит вас за то, что вы сделали. Он напомнил мне о том, чтобы я тщательно наблюдала за вашим самочувствием и регистрировала каждое замеченное изменение, как будто я сама этого не знаю. Вы почувствовали какие-нибудь симптомы?
Она взяла его запястье и бросила изучающий взгляд на шкалы приборов.
– Нет, как видите, никакой реакции. Я ничего и не ожидаю. Культуры человеческих тканей достаточно чувствительны. Если вирус Рэнд-альфа переносился бы на человеческие ткани, нам бы уже давно стало бы известно об этом.
Снова на руках доктора Бертолли умер пациент, и он не смог этому воспрепятствовать.
При первой инъекции интерферон оказался эффективным и оттянул конец на несколько часов. Но при повторной инъекции он не оказал никакого действия.
Лихорадка снова усилилась и жаропонижающее оказалось неэффективным. Был использован автомат сердце-легкие, а потом искусственная почка. Единственная надежда Сэма заключалась в поддержании жизненных сил организма пациента при помощи переливания крови и антибиотиков. Он знал, что это был безнадежный случай, но боролся до конца и не хотел признавать этого.
Он надеялся выиграть бой, который был проигран уже с самого начала. Он только отвернулся, когда Нита положила на его руку свою. Он увидел, что она заплакала.
– Сэм, он мертв, Мы больше ничего не сможем сделать для него, – тихо сказала она.
Сэм внезапно почувствовал усталость.
Как долго он боролся за жизнь пациента? Часов двенадцать или больше? Он взглянул на часы и вспомнил об указателе функций организма на своем запястье. Все показания были в норме, только пульс был несколько замедлен, но это было результатом усталости. Борьба за жизнь полицейского заставила его забыть о своем собственном положении. Он вздохнул. Если он заразился вирусом Рэнда, симптомы должны были бы уже проявиться. Эксперимент удался, но он казался слишком незначительным по сравнению с трагедией последних часов.
– Сядьте, – сказала Нита, – и выпейте черный кофе. Он поможет вам.
Он нацедил чашку и опустошил ее одним глотком.
