Мы - ищем! Завет (СИ) - Эльтеррус Иар
Согласно выводам старших офицеров легионов, лучшим способом спасти узников было мгновенное усыпление всех людей в концлагерях при помощи специально разработанных и произведенных на фабриках боевых станций дроидов с парализаторами. А затем перемещение спящих в другое место, там и разберутся, кто есть кто. Кто узник, а кто надсмотрщик. Последних не ждало ничего хорошего, поэтому следовало обследовать их и лишить возможности покончить с собой — им еще на суде предстояло свидетельствовать о преступлениях режима «машиаха». Видимо, надсмотрщики что-то предчувствовали, поскольку практически все из них не расставались с оружием, а кое-кто даже припас яд.
Мир бурлил, ожидая известий из Израиля. За исключением России — она жила своей жизнью, не особо обращая внимания на другие страны, и такая политика старому еврею нравилась. Надо будет подкинуть империи новых технологий, которые она способна будет воспринять на нынешнем уровне развития. После нейтрализации «сверха» больше никто не помешает Земле идти своим путем — никаких других цивилизаций поблизости нет. Только аллери, ставшие смертными, да десятка полтора их соседей, но это едва ли не на противоположной стороне галактики. Плюс второй источник инферно этой вселенной, куда еще только предстояло наведаться. Он тоже расположен довольно далеко, через шесть галактических рукавов.
Челноки, заняв позиции над лагерями, выпустили тучи дроидов, которые, отследив, чтобы не осталось не покрытых излучением зон, одновременно запустили парализаторы. Узники, надсмотрщики, охранники и наемные работники попадали, где стояли. Сразу после этого над лагерями появились из гиперпереходов роботы-саперы и принялись за сканирование территории. К счастью, никаких особо хитрых зарядов не нашлось, обычная местная взрывчатка, тротил. Правда, в больших количествах. Но заряды были быстро спроважены в атмосферу Юпитера, где они не могли причинить никакого вреда, и лагеря стали безопасны.
В то же мгновение, как это стало ясно, из гиперепереходов в больших количествах посыпались легионеры ордена на своих любимых летающих досках. Они без промедления начали сортировать спящих, полагая, что узников не станут одевать в форму, а охранников в полосатые робы. Однако память каждого все равно будет считана, чтобы избежать ошибок и не наказать невиновного, к этому готовились четыре дварха и шестьдесят наиболее профессиональных в этом деле аарн, обученных абстрагироваться от увиденного. Но работа в любом случае предстояла долгая и нелегкая. На всякий случай Целители Душ приготовились помогать считывающим, если вдруг кто-то из них паче чаяния впадет в психошок. А это при считывании памяти надсмотрщиков вполне вероятно.
Документы из канцелярий и архивов концлагерей изъяли для предстоящей разборки и публикации самых страшных в наиболее влиятельных земных газетах. При этом надо было организовать все так, чтобы эти публикации не вызвали взрыва антисемитизма и погромов, ведь это точно так же, как и действия израильтян, вызовет всплеск инферно. А подобного допускать аарн были не вправе, их послали ради обратного.
К счастью, без влияния «сверха» израильтяне не сумеют развернуть террор достаточного уровня, но натворить смогут еще многое. Это желательно было предотвратить, поэтому Исраэль отдал приказ начать изымать наиболее фанатичных и одиозных раввинов, а с одним из самых авторитетных решил предварительно поговорить, попробовав воздействовать на него без насилия, которое очень не любил. Не был уверен, что получится, но попытаться стоило. Правда, несколько позже, сначала следовало окончательно разобраться с концлагерями.
Рав Шломо Леви хмуро смотрел на стол, где лежала целая груда донесений и писем. Разбирать их старик не имел ни малейшего желания, но понимал, что придется. С момента исчезновения машиаха все пошло кувырком. Он присутствовал при этом исчезновении, поскольку руководил канцелярией двора, и видел, как их владыка провалился в геенну огненную или ледяную, об этом говорили багровые отблески и леденящий холод, начисто выморозивший дворец во время летней жары. Так может это был не машиах? Шломо помотал головой, отгоняя от себя крамольные мысли. А кем еще мог быть Ицхак Коэн? Ведь он спас евреев от истребления и за короткое время создал из ничего огромное государство! Даже Великобритания боялась могущества Израиля! Кто, кроме машиаха, мог такого добиться? Никто. Вот только цена этого… Что ж, цена была очень велика, то ведь дело того стоило? Правда же, стоило? Он не знал, кому задавал этот вопрос, наверное, Всевышнему, чьи имена старик избегал называть даже мысленно, это можно делать только в молитве.
— Ребе! — влетел в кабинет секретарь, он выглядел так, словно за ним гнались все демоны ада, глаза вытаращены, весь белый, дыхание тяжелое и прерывистое. — Только что пришли телеграммы, все лагеря в Сахаре опустели! Они пусты, полностью пусты! Ни людей, ни документов в архивах! И заложенных под бараками мин тоже нет!
Шломо мертвенно побледнел, откинувшись на спинку кресла, и вытер выступивший на лбу холодный пот. Если документы из лагерей будут опубликованы в прессе, то на Израиль накинется весь мир. Такого кошмара ему не простят. И такой войны стране не выдержать. Но кто мог это сделать? Как⁈ Да, раввину никогда не нравилась политика поголовного уничтожения взрослого населения завоеванных территорий, но идти против машиаха старик не решался. А тот заявил, что не принявшие великих истин должны умереть. Правда, что это за великие истины, не сообщил, на все вопросы отвечая, что пока рано их озвучивать. Вот когда Израиль расширится до пределов мира, тогда и придет время. Противоречить ему давно никто не решался, машиах был гневлив и казнил приближенных при малейшем недовольстве. Вот они и старались угодить грозному повелителю.
Немного подумав, Шломо собрался было позвонить в колокольчик, чтобы снова вызвать покинувшего кабинет секретаря. Следовало срочно созвать совещание руководителей всех ведомств, ибо неприятности на Израиль надвигаются немалые. Однако какой-то треск помешал ему и заставил повернуться к источнику звука. Одна из стен кабинета вдруг налилась светом, а затем на ней появилось изображение человека средних лет в черно-серебристом комбинезоне с изображенным на левом плече жутким нечеловеческим глазом, лежащим на когтистой лапе ящера. Пейсы, кипа и характерная внешность давали понять, что это тоже еврей.
— Мира и здравия я тебе не желаю, — заговорил незнакомец. — Палачам и убийцам хорошего не желают. Однако перед тем, как принимать крайние меры, я решил поговорить с тобой, что понять ты еще остался человеком или окончательно превратились в чудовище.
Ввиду отсутствия в иврите обращения на «вы» он говорил «ты». Его язык звучал старомодно и непривычно, однако был вполне понятен. Шломо возмущенно вскинулся, услышав обличающие слова незнакомца. Палачам и убийцам⁈ Да как он смеет⁈
— А что, вас после того, что вы творили в концлагерях, можно назвать иначе? — понял его возмущение незнакомец. — Не думал, что мой народ может дойти до такой степени бесчеловечности…
Из старика словно воздух выпустили, он вспомнил отчеты об утилизации узников и заскрипел зубами. Шломо всегда казалось, что за это когда-нибудь придется ответить. Вот, похоже, время отвечать и пришло…
— Кто ты? — хрипло выдохнул он. — Кто дал тебе право судить?
— Нас попросили в Сферах Творения убрать отсюда источник инферно, абсолютного зла. И мы это сделаем. А кто я? Аарн. В прошлом еврей из Бердичева, раввин. Покинул планету Земля в 1920-м году. Но это была Земля другой реальности. Имя — Исраэль Штольц. Хочу тебе кое-что показать, может дойдет, в кого вы попытались превратить евреев. Еще в одной реальности именно нас убивали так, как вы убивали тех, кого звали «гоями». Смотри!
И перед глазами Шломо потекли страшные картины чудовищных лагерей, в которых людей травили газом, потом сжигая тела и продавая окрестным фермерам оставшийся от них пепел. Он видел как варили мыло из человеческого жира; как шили сумочки из татуированной кожи, сдираемой заживо; как выкачивали кровь из маленьких детей, выбрасывая крохотные иссушенные тела на свалку; как морили голодом женщин и стариков; как замораживали людей в ледяные статуи.
