Лоис МакМастер Буджолд - Джентльмен Джоул и Красная Королева (ЛП)
– Да, и было увлекательно смотреть, как ты сам вырастаешь в отца. Если на это способен ты…
– То может кто угодно? – закончил за него Майлз.
– Я хотел сказать, «может, и у меня получится».
– Это все потому, что ты ужасно дипломатичен. Или – ну, не знаю, просто ни разу не позволял собственному эго вставать между собой и своей целью. Пугающее качество.
– Все равно, результаты впечатляют. У тебя несколько отличных детишек, Майлз.
– Надеюсь. Не знаю только, благодаря мне или несмотря на мои усилия. Но я могу тебе сказать, это я не специально. Многие понимают ситуацию неверно. Не родители формируют детей – а наоборот. Дети меняют наше поведение с самого своего первого крика. Лепят из нас то, что им нужно. И это может быть довольно жестким процессом.
Джоул поднял брови:
– В таком аспекте я не думал. – Но замечание странным образом обнадеживало.
– Уж поверь мне. Хотя я всю свою жизнь учился прямо на работе, так с чего я взял, что с родительством окажется по-другому? – Он помолчал. – Если то, что случилось в начале вечера, можно считать показательным, то у тебя уже есть правильные рефлексы, чтобы продолжать это дело.
Теперь головой покачал Джоул. «Если у меня будут дети…», – хотел сказать он в ответ, но первое слово уже не подходило.
– Когда у меня будут дети, я не хочу, чтобы тайна и молчание отрезали их от родных. – И он добавил: – Дети мои и Эйрела. Хотя у него в этом вопросе тоже не было ни права голоса, ни вето.
– Он полностью передал свой голос в этом вопросе маме. Теперь я понимаю, почему этот пункт его завещания был сформулирован так четко. Я буквально слышал его голос сквозь все юридические формулировки.
– Если увидят, что их принял ты, то и остальным ничего другого не останется. – Возможно, не всем, но достаточному количеству, чтобы Джоул мог, как выразился Майлз, «продолжать это дело».
– А если, скажем, я не стану этого делать?
– Аналогично.
– Полагаю, это расстроит маму, – вздохнул Майлз.
– И меня тоже. – Причем не только тем фактом, что Корделия огорчится, понял он, внезапно протрезвев.
– Ха.
Джоул поморщился и допил свой раствор электролитов. Похоже, болеутоляющее заканчивало свое действие.
– Так что же, гм… – Взгляд Майлза в сторону Джоула сделался холодным и испытующим. – Как эта идея сочетается с твоим планом вернуться в Форбарр-Султану в качестве нового шефа Оперативного Отдела? Мама мне ничего не рассказывала, – быстро добавил он. – Сказанное ей по секрету она не выдает. Я сам догадался. И она разозлилась.
– Ха. Вот единственный вопрос, на который легко ответить. Я туда не возвращаюсь.
– Когда ты это решил? – изумленно округлил глаза Майлз.
– Часа четыре назад.
Майлз наморщил нос:
– Знай моя мать заранее, что все так повернется, я уверен, она бы предпочла сама поджарить на костре немного зефира и покидать их в тебя.
Джоул совершенно непроизвольно хихикнул.
– Пугает, что я способен представить себе эту картину. Хотя сам момент решения не был для меня настолько четким. Просто еще утром я не знал, как поступлю – а теперь знаю. Кстати, я хочу рассказать Корделии сам. Если не возражаешь. И сперва мне нужно снять с себя некоторые обязанности.
Майлз махнул рукой в знак того, что понимает.
– Ладно-ладно. Но можно я расскажу Катерине? Если я не смогу это сделать, моя голова просто взорвется.
– На Сергияре сегодня и так хватало взрывов. Так что вперед. Предупреди ее, чтобы она… не то чтобы хранила секрет, но помалкивала. Я не собираюсь начинать все до тех пор, пока не помогу Корделии перенести в другое место столицу и базу, и пока она не сложит с себя обязанности вице-королевы. Превратности службы мне это позволяют, вот тогда я и пошлю прошение об отставке.
– А что насчет других людей в Форбарр-Султане? Я имею в виду рассказать ключевым персонам, а не публиковать новость в газете.
– Это я оставляю на ваше усмотрение, граф Форкосиган. Вам же там жить, а не мне. – И слава богу. Интересно, как много из этого разговора Майлз перескажет Десплену? Как славно, что Джоулу не надо волноваться на этот счет.
Майлз почесал нос.
– Ну… а Грегор знает все?
– Предполагаю, что твоя мать отослала ему полный обзор ситуации.
– И того, что касается твоего участия в деле?
– Да.
– Вот сукин сын! – Непонятно, было это общее замечание или отсылка к конкретному характеру. – Но если Грегор знал, – продолжил Майлз жалобно, – почему он просто не отправил меня сюда расследовать это дело?
– А зачем он обычно отправляет тебя на расследование?
– Чтобы я сунул поглубже свой нос, выяснил, что происходит, исправил, что смогу, и вернулся с докладом.
– Так ты ответил на свой собственный вопрос?
– Этот риторический прием ты подцепил у моей матери, – проворчал Майлз.
– И как он, работает?
– Ага.
– Ну и хорошо.
Майлз откинулся в кресле, положил поудобнее ногу на ногу, побарабанил пальцами по подлокотнику.
– Итак, э-э… как ты планируешь их назвать?
Несмотря на усталость, Джоул почувствовал, как расплывается в улыбке.
«Я выиграл.
Выиграли мы все».
Глава 17
Ближе к полудню Корделия прошла через сад к канцелярии вице-королевства. Оливера она отправила в госпиталь на базу: показаться специалисту по ожогам, переодеться, забрать с собой из квартиры немного вещей и вернуться, ни в коем случае не заходя на службу. С ним она послала Рыкова, строго наказав ему присмотреть за выполнением всех пунктов инструкции. Может, она сумеет уговорить Оливера держать здесь смену одежды для их обоюдного удобства? Кстати о публичном объявлении неких приватных вопросов.
Прошлым вечером он вернулся из сада совершенно вымотанным – что, впрочем, неудивительно, Майлз гарантированно способен довести до изнеможения того, кто и так просто устал. Что же они друг другу сказали? Наскоро плеснув в лицо водой, Оливер со стоном повалился в постель. Где, слава чудесам военной фармацевтики, смог уснуть, а не метаться в бессонных мучениях от ожогов. Сегодня утром он приходил в себя… медленно. Не то, чтобы шевелился, точно зомби – для зомби его сонная улыбка была чересчур довольной, – но все же Корделия надеялась, что к возвращению он будет двигаться чуть поживее.
И Блез, и Иви грандиозно провели время на вчерашнем пикнике: он – по работе, а она пригласила всю свою семью, кого только смогла собрать. Прекрасное времяпрепровождение без каких-либо серьезных травм. Впрочем, что бы ни случилось вчера, сегодня утром оба уже ждали ее с повесткой дня.
– У меня есть предварительная редакция официальной съемки с пикника. На ваше одобрение, – доложил Блез. – В планетарной сети сегодня утром уже циркулирует множество частных записей, э-э, этого прискорбного инцидента с возгоранием. Я думаю, будет разумно добавить к ним нашу съемку, с более, так сказать, контролируемым углом зрения.
– У нас есть собственная запись?
– Да, мне посчастливилось оказаться рядом, я как раз снимал в реальном времени плац-парад и подготовку к фейерверку. И заснял происшедшее с очень удачного ракурса.
«Вот уж не думала, что из него может выйти что-то вроде военного корреспондента!»
– Не думаю, что Оливер будет так уж счастив.
– О, как раз адмирал Джоул вышел просто прекрасно! Я провел некоторые изыскания, так вот, снимки, где видно, как он прикрыл ваших внуков, сегодня утром в сети пользуются наибольшей популярностью.
– Да, они весьма хороши, – прощебетала Иви. – Самые лучшие я сохранила себе в файл на память.
– Дай посмотреть! – не сумела удержаться Корделия.
Еще бы: обнаженный по пояс Оливер, во всей красе своего быстрого соображения и героизма, смотрелся очень даже. Корделия внимательно поглядела на снимки.
– А ты ведь замужем, Иви, – заметила она наконец.
– Эй, смотреть-то мне никто не запрещает!
– Ага. Сделай мне копию этого файла, хорошо?
Иви радостно улыбнулась:
– Конечно, ваше превосходительство.
Выражение лица Блеза стало еще более сконфуженным. Женщины, которым он обеим в сыновья годился, переглянулись и не стали его просвещать.
– Добавь эти снимки, – распорядилась Корделия Блезу, – но акцент сделай на расчете взрывотехников и той отличной работе, которую они проделали, чтобы нейтрализовать критическую ситуацию и взять все под контроль. «Боеготовность сергиярских войск, да, она как всегда на высоте!» – ну и все в том же духе.
– Но ведь ни один из тлеющих фрагментов не упал к ним на подмостки.
– И слава богу. Пошевеливайся, Блез.
Он усмехнулся и сделал нужные заметки.
– А когда у тебя будет время, – добавила Корделия, – собери все, какие сможешь, необработанные снимки облака шаров – до, во время и после инцидента – и отошли их доктору Гамелину в Университет. Он вчера от меня просто не отставал – они совершенно точно раньше не наблюдали подобный феномен. И он был очень взволнован. У него есть какая-то теория касательно того, почему во время грозы шары всегда прибиваются к земле, и он прикидывает, нельзя ли их использовать для предсказания атмосферных явлений. Не такой он человек, чтобы упустить возможность естественного эксперимента, – с одобрением признала она.
