Александр Воробьев - Огненный след
— Все чисто, командир.
— Ну, будем надеяться.
Вращение останавливали потихоньку, и тяжесть сходила на нет достаточно незаметно, так что Денис заметил невесомость лишь по характерной щекотке в районе желудка. Он машинально сглотнул, стремясь избавиться от неприятного ощущения, но тут к его облегчению, рявкнула сирена, оповещая о начале ускорения. Теперь в пол превратилась бывшая стена, в которую стало вдавливать все сильнее и сильнее. Под действием изменившейся силы тяжести койки плавно развернулись на девяносто градусов. Конструкторы, экономя место на полноценных антиперегрузочных ложементах, заставили койки вращаться туда-сюда! И так будет ближайшие семь с половиной часов, пока „Авер“ не погасит скорость до орбитальной.
Стюарт вдруг перестал ухмыляться.
— Заремба, нас уже обнаружили?
— Если и не заметили, то в ближайшее время все одно засекут. Мы же им теперь выхлопами прямо в морды светим.
Помрачневший Бэйн с досады шлепнул себя по ляжке:
— И планетой не прикрыться! Как назло, она была на отрезке орбиты, обращенном в нашу сторону.
— А тут выбор простой. Или сейчас прикрываемся планетой, или на финальной стадии полета. А я предпочту быть прикрытым в „красной зоне“. Да и не дергайся, раз уж нас все равно засекли, то включили активный радар, и если ящеры дернутся, мы успеем среагировать. Там максимум один корабль, осилим!
— Хотелось бы верить. — Стюарт покрутил головой, оценивая обстановку. — Ну что, отстегиваемся?
— Да, пожалуй, пора.
Денис отстегнулся и перекатился на бок, поморщившись от приложенных для столь простого действия усилий. Теперь все четверо сидели на полу, которым стала бывшая стена, и убивали время.
Стюарт вдруг хлопнул себя по лбу:
— Может, пока в картишки? Нас как раз четверо, распишем лучей эдак на двадцать?
Ольсен тут же подсел поближе, но Денис отрицательно помотал головой:
— Без меня, парни. Я лучше еще покемарю.
Спать он не очень-то и хотел, но в „реф“ ему категорически не везло? карты всегда приходили отвратные, а умения переломить ситуацию на „нуле“ не хватало. Вот он и пасовал, обычно дожидаясь, пока другие не начинали закрывать уже его поля. Сегодня проигрывать не хотелось. Пусть вон Ольсена лучше без недельного жалования оставляют,? парнишка еще не понял, с какими волчарами свела нелегкая.
Спалось Денису плохо. Он ежеминутно просыпался и ворочался, стараясь принять удобное положение. Полтора грава? пусть перегрузка и небольшая, но на протяжении нескольких часов выматывала, даже когда лежишь.
Денис потянулся, разминая затекшие конечности, и повернулся к остальным. Экипаж все еще сидел вокруг планшета, на котором были расписаны лучи „рефа“. На удивление, лицо Ольсена не омрачало выражение безысходности. Скорее наоборот, он был весел и активен, а вот Стюарту с Зарембой, кажется, изрядно поплохело.
— Как дела, парни?
Ольсен показал большой палец, а Бэйн, повернувшись, мрачно поинтересовался:
— Проснулся, командир? Хорошо, что играть не сел. Ольсен нас порвал, как аспайры Первый ударный. Сам уже закрылся, меня закрыл, осталось еще два луча Зарембе, и все.
— Хех, много проиграли?
— Недельное жалование! Каждый! А ты поработай-ка мозгами, когда живот прихватило!
— Так слазай в гальюн.
— Спасибо, я лучше остановки двигателя подожду. Обезьян у меня в предках не было, по трапам при полной тяге лазать!
Ухмыляющийся Денис подкатился поближе и благодарно похлопал Ольсена по спине:
— Объявляю благодарность! Ты отомстил этим шулерам за своего командира! Где так играть научился?
— У меня друг был в старших классах. Его отца звали Ольгерд Вукович.
— И чего? — не понял Денис.
— Он чемпион Евразии по „рефу“. Базил весь в отца, ну и меня научил кое-чему.
— Вот оно как… — протянул Стюарт и вдруг просиял: — Есть идея! Ты пока молчи о своем друге, и мы промолчим. И обыграем-ка мы Клауса, из экипажа „семнадцать ноль третьего“. Согласен?
Ольсен улыбнулся:
— Конечно!
Он явно начинал вписываться в сплоченный коллектив, пережитое во время второго сражения сплотило их. Теперь Ким Ольсен стал полноправным членом экипажа, пилотом, чье мастерство может спасти их жизни, и, пожалуй, другом. В маленьком экипаже иначе нельзя? ведь и жить, и умирать они будут вместе. А этот факт во все времена облегчал сближение.
До первой остановки двигателей оставалась еще с четверть часа. При длительных полетах с ускорением, чтобы не мучить экипажи, каждые два часа делали передышку, отключая двигатели на тридцать минут. Денис прислушался к организму и решил, что вполне обойдется без гальюна до следующего периода невесомости. Он снова закрыл глаза и кемарил до тех пор, пока не услышал:
— Внимание! Экипажу приготовиться к отключению двигателей!
Уже слегка покряхтывающий от напряжения Стюарт просиял:
— Ну, наконец-то!
И, едва гул двигателей стал стихать, а сила тяжести уменьшаться, он кинулся к трапу. К моменту наступления невесомости в двери мелькнула его пятая точка, и Стюарт унесся занимать очередь к санитарному блоку. Денис, висящий в полуметре от стены, хмыкнув, расслабленно закрыл глаза, наслаждаясь парением в воздушном потоке.
Перерыв пролетел незаметно. Денис едва успел опять прикорнуть, как снова был разбужен сигналом готовности к ускорению. Пришлось в очередной раз пристегиваться к койке и дожидаться выхода на полную тягу.
На сей раз играть не стали, решив все-таки набраться сил перед вылетом. Денис же, поняв, что больше не хочет спать, достал планшет и запустил остановленный с утра фильм.
За следующие семь часов он заново пересмотрел два старых фильма, черкнул пару строк в дневник и даже успел слетать во время очередной невесомости в гальюн. Под конец Денис стал просто мечтать о близком брифинге и о вылете, и даже о возможном бое,? обо всем угодно, лишь бы избавиться от этой всепоглощающей скуки. Да, похоже, его вчерашнее желание бодрствовать весь перелет оказалось не более, чем следствием постгибернационной депрессии. Целый месяц торчать в тесных клетушках жилого отсека, сатанея от малоподвижного образа жизни,? такое испытание скорее привело бы его к нервному расстройству. И теперь, едва придя в норму, он вполне это осознавал. Поэтому, как только стих гул двигателей, и снова запустили вращение жилого модуля, Денис с нетерпением, едва сдерживаясь, дабы не начать мерить шагами каюту, ждал вызова на брифинг. И дождался.
— Пилотажной группе собраться в конференц-зале!
Ну вот, сейчас они все и узнают.
На брифинге Ди Митров был предельно краток.
— Как вам известно, пассивный радар при выходе из прыжка засек активность возле одного из спутников Зефирантеса. Если точнее, возле Антуриума, черт бы подрал эти названия! Один из зафиксированных объектов был достаточно крупным, чтобы оказаться кораблем, аналогичным тем, что уничтожили два наших крейсера в системе Каштура. Так вот, после того как мы вышли из-за Зефирантеса, объекта на прежнем месте не оказалось, а в сторону внутренних планет улепетывали два десятка небольших судов. Повторюсь, именно небольших. Это может оказаться засадой, господа. Поэтому нам поручено произвести разведку, в частности, облететь спутник и убедиться, что за ним нас не ждут их линкоры. После чего, если там действительно никого нет, а корабль нам привиделся, вы тормозите и выходите на орбиту Антуриума, где ищете базы аспайров.
Незнакомый капитан-лейтенант с „Фон Брауна“, что сидел неподалеку от Дениса, выкрикнул с места:
— А если их линкор окажется за планетой?
Ди Митров окатил каплея своим фирменным оценивающим взглядом:
— В таком случае, капитан-лейтенант, посланный на разведку дивизион дает залп и сваливает оттуда на полной тяге, прикрываясь планетой. Или у вас во Втором ударном плохо обстоят дела с тактическим мышлением?
Капитан-лейтенант счел за лучшее промолчать, не нарываясь на недовольство нового командира. Ди Митров еще пару секунд сверлил его взглядом, затем продолжил:
— Задание очень ответственное, поэтому в рейд пойдет второй дивизион. Капитан-лейтенант Марченко, вы там особо не геройствуйте. Если что, сразу давайте деру и орите на всех диапазонах. На такой короткой дистанции такшипы обгонят аспайров. Правда, садиться вам придется с ходу, но вы с этим справитесь.
Комдив, Денис это видел, несколько неуверенно покрутил усы:
— У меня в дивизионе два экипажа из двухгодичников. Их таким трюкам не учили, сами понимаете.
Ди Митров задумался, впрочем, вывод напрашивался только один.
— Возьмете два такшипа из любого дивизиона по выбору.
Денис возмущенно приподнялся со своего сиденья:
— Господин капитан второго ранга, у меня хороший пилот, он справится!
— Так точно, справлюсь! — подскочив со своего места, поддакнул Ольсен. — К тому же мы можем и не садиться!
