Алексей Бессонов - Пройдя сквозь дым
– На носителе нет ни одной системы вооружения, которая может быть примененена в атмосфере. Никаких систем зачистки плацдарма, только оборонительный комплекс, – помотал головой Чандар. – Придется действовать силами десанта.
– Погодите, как так? – изумился Виктор. – У нас же – «Лейпциг»?!
– Не «Лейпциг», а, к сожалению, «Лейден», – вздохнул физик. – Я даю готовность двум дивизионам. Даже если кто-то и поймет, с чем мы имели дело – все числятся в СБ, так что болтать не приучены.
– Тип «Лейден»? О, ч-черт!..
Ланкастер сразу понял, о чем идет речь. Их носитель, созданный на шасси весьма совершенного довоенного десантного линкора типа «Лейпциг», являлся на самом деле грубой штамповкой военного времени, мало отличавшейся от прародителя внешне. Предельно упрощенный для ускорения производства, «Лейден» предназначался лишь для транспортировки десантных сил, ни о каком штурме не могло быть и речи: действительно, вооружен он был только оборонительными комплексами, применяемыми исключительно в космосе. Соприкосновение противокорабельной ракеты с атмосферой могло привести к катастрофическим последствиям, сравнимым с гигантским цунами.
Что ждет Трайтеллар, если сюда придет действительно громадная армия, оснащенная вполне современным – для здешнего уровня – вооружением? Чудовищная война и миллионы смертей? Как отреагирует на это Конфедерация, ведь подобного потрясения Человечество еще не знало?
Ланкастер понял, что означали рассказы Суинии о хомо, врывавшихся на равнины ее родины. Очевидно, они давно уже установили контакт с трандарскими затворниками, но тем никак не удавалось создать стабильный и, главное, верно сориентированный «двустворчатый» портал, способный перенести большое количество объектов или же масс, поэтому, очутившиеся в мире Суинни, Истинные Сыны не могли пройти дальше и оказывались под прицелом ее сородичей. Все остальное объяснялось легко: изначально выдрессированные на войну с иными формами разумной жизни, Истинные не выносили никакого контакта с мохнатыми потомками сурчхоя, предпочитая смерть. Этой же, многотысячлетней, «дрессировкой», объяснялась и их воинственность: собственно, ничего другого, кроме как умирать за других, они не умели и не могли уметь. Любой контакт людей Конфедерации с такими собратьями неминуемо приведет к страшному – учитывая уровень знаний и техники Большого Человечества – погрому, последствия которого вряд ли возьмется просчитывать даже самый отчаянный политолог.
– Включение! – вдруг возбужденно выкрикнул Чандар. – Ого, рядом нами! Четыре километра к северу! Держит! Пульсация! Вижу! Кажется, это не тот, где крутятся электродвигатели…
– Посмотрите туда! – Ланкастер наклонился к экрану и ткнул пальцем в тускло светящийся объект на карте Чандара. – Что там движется? Добавьте разрешения и верните в реал, без обработки поиска энергопотребления!
В свете множества желтых прожекторов из горы одна за другой выезжали колесные бронемашины с длинноствольными пушками в полусферических башнях.
– Началось… – произнес Ланкастер. – Дивизионы готовы?
– Уже, – отозвался Чандар. – Подождем, пока ублюдки спустятся с гор?
– Нужен отдельный отряд на нейтрализацию портала: обрабатывать поверхность тактическими ракетами я бы не решился, кто знает, к каким последствиям это приведет…
– Да ни к каким, черт его дери – надо просто лишить портал питания, и он встанет. Вот! Выключился! Что им, мощности, что ли не хватает? Проклятье, Виктор, смотрите сюда – кажется, у нас уже гости!
За спиной Ланкастера ослепительно полыхнули работающие в дежурном режиме экраны кругового обзора. Уже понимая, что происходит, он увидел, как в следующей вспышке взлетел на воздух жилой «пузырь» строителей.
– Это обстрел! – завопил гренадер. – Поднимайте всех!
В тот момент, когда он вылетел из шлюза «Венома», слева коротко вспыхнули и растворились искорки силового щита, пробиваемого то ли ракетой, то ли снарядом: маломощные эмиттеры, которые держали купол над лагерем, рассчитывались всего лишь на защиту от представителей местной фауны, и отсечь тяжелый объект, идущий в воздухе на сверхзвуке, они не могли по определению. Над головой у Ланкастера раздалось сердитое урчание: догадываясь, что сейчас произойдет, он прыгнул в раскрытый люк своего штурмбота, и тут же грохнуло, а по броне за его спиной забарабанили осколки.
Смотреть, что там происходит с несчастными работягами, никак не ожидавшими ночного нападения, ему было некогда. Собственно, спасти строителей он мог только одним способом… Одновременно с запуском двигателей ожил тактический канал от Чандара:
– Даю вводную: четыре тысячи семьсот метров север, вероятно, батарея ствольной артиллерии, ОП на возвышенности… при семи тысячах пехоты на бронетранспортерах. Буксируемая ствольная артиллерия пока на крюке… восемьсот единиц…
– Поднимайтесь и останьтесь на координации! – попросил Ланкастер. – Врежьте по уродам чем есть, остальное я сейчас доделаю!
Атакующие явно не рассчитывали на присутствие в рабочем лагере атмосферной техники Конфедерации: на экранах Ланкастер видел десятки полугусеничных транспортеров с буксируемыми пушками, и сотни грузовиков, – вся эта публика, стиснутая, очевидно, перед переходом буквально борт к борту, теперь довольно организованно расползалась по сторонам на марш. Огонь вела батарея тяжелых длинноствольных орудий на гусеничном шасси, размещенная на склоне круглого невысокого холма. Видимо, самоходчики стояли отдельно, а как только их перебросило, сразу же выскочили на огневую позицию.
Цель была как на ладони. Виктор коснулся пальцем панели ввода – в днище катера разъехались в сторону створки интегрированного ракетного пенала, и среднеразмерный бинарный «Джибс» отстрелился с направляющей. Холм полыхнул белой двойной вспышкой, в которой утонули все пять самоходок.
– Смотри, Суинни, – процедил сквозь сжатые зубы Ланкастер. – Ты была права, они уже здесь. Но это не надолго!
В рядах мотопехоты начался раздрай, водители задних машин, до того спокойно ждущие, когда настанет их черед начинать движение, резко переложили реверс, тотчас же зацепившись пушками на крюках друг за друга, и тут посреди темной шевелящейся массы войск распустились десятки алых бутонов: таков был залп «Венома», сразу избавившегося от большей части тактических ракет.
Суинни, сидящая за спиой Ланкастера, охнула. Картина побоища и впрямь выглядела кошмарно – те грузовики, что не разлетелись в клочья вместе с десантом, полыхали, перевернутые, скрученные взрывной волной, а между ними метались фигурки в горящей серой униформе. Не дожидаясь статистики поражения, Виктор выпустил весь пенал своих «Джибсов». Теперь уже полыхала сама степь, и лишь некоторые машины, уцелевшие после бойни, резво рулили во все стороны.
На экране задней полусферы появился катер лейтенанта Мендозы.
– Крепко спите, – сказал ему Ланкастер. – Добейте удирающих, быстро! Ушедших не прощу!
– Есть! – гаркнул Мендоза.
К северу от лагеря, со стороны недавней атаки, уже опускались машины десантного дивизиона, который Чандар снял с носителя. Ланкастер приказал командиру держать людей на борту, а сам вышел на канал «Венома».
– Пока все в порядке, – устало заговорил физик. – Оставайтесь на позиции, а мы полетим вырубать портал. Я возьму отдельную гренадерскую роту, мне ее хватит. Хватило бы времени… кто знает, сколько войск у нас на подходе? Если что – снимайте с орбиты хоть весь легион, теперь это уже не принципиально.
– Что у нас в лагере? Ярослав, людям нужна помощь!
– Я хочу, чтобы доктор Огоновский остался со мной, – отчеканил Чандар, – хотя он и рвется в бой. Вы меня поняли? Не переживайте за строителей, санитарная команда уже в десяти километрах. Сами вы никому не поможете.
– Я вас понял, – выдохнул Ланкастер и добавил, уже громче: – Я занимаю позицию.
Он приземлился в нескольких метрах впереди головной машины танковой роты: дивизион высадился академически правильным клином тяжелыми танконесущими ботами вперед, буквально по учебнику. Впрочем, высадка происходила в полигонных условиях, без намека на какое-либо противодействие противника, так что от командира странно было бы ожидать каких-то ошибок: в военных Академиях Конфедерации учили крепко.
Едва штурмбот Ланкастера коснулся грунта, на связь вышел командир дивизиона, доложившийся о себе – очевидно, до того он не решался тревожить знаменитого генерала, понимая, что ему сейчас есть чем заняться.
Прибывшая санитарная команда грузила в свои машины всех без разбору строителей – и живых, и мертвых, на борту отсортируют… лагерь быстро опустел, санитарные катера ушли в черное небо. Виктор подумал о том, что сейчас испытывает Осайя, летящий над горами в тяжелом «Веноме», который стал для него пресловутым Ковчегом Судьбы. О чем он решится рассказать своим соратникам, которые, замерев в притихших городах, ждут неведомого, сжимая в руках старенькие автоматы?
