Елена Горелик - Имя твоё — человек
— Это я понимаю, — в голосе Каэ-Тала послышался холод. — Какие меры ты предложишь для того, чтобы снизить долю боевых потерь среди наших бойцов?
«Хорошо хоть перестал спрашивать, как снизить боевые потери у противника», — мысленно хмыкнул господин военный инструктор.
— Для этого у нас уже нет времени, — вслух он, конечно, произнёс совсем другое. — Если я не ошибся в прогнозах, то визит катэри следует ждать со дня на день. Придётся воевать с тем, что есть.
С места поднялся Глава, давая понять, что желает высказаться. Нойгеш невольно задрал голову вверх: рядом с Тори-Маэ он всегда чувствовал себя несмышлёным мальчишкой, и не только в смысле роста.
— С тем, что есть… — Глава не смотрел на него, но Нойгеш всей кожей ощущал, что старик видит его насквозь. — Иными словами, тари не были бы готовы к войне, даже если бы в нашем распоряжении было новейшее вооружение народа рунн. Я верно тебя понял, достойный друг?.. По-моему, напрашивается единственный выход — допускать прямое боевое столкновение лишь в самых крайних случаях.
— Но авиация… — начал было Каэ-Тал.
— Как можно больше телеметрии, — Нойгеш уловил идею старого Главы ещё до того, как тот её высказал, и едва сдержал вздох облегчения. — Пилоты должны управлять аппаратами дистанционно, иначе у вас их просто не останется. Ни аппаратов, ни пилотов. Если прорвётся катэрийский десант, выпускать против него можно будет лишь подготовленные мной боевые группы добровольцев.
— Или отряд самообороны, принявший особый препарат, — хмуро проговорил Каэ-Тал. — Не хотел бы я снова испытать на себе его действие…
«Силён, — подумал Нойгеш. — Чтобы наш уважаемый Сайто испытывал на себе препараты, состряпанные медиками для солдат — да скорее земля вознесётся на небеса или мужики рожать начнут».
Упомянутый главой Совета обороны препарат не представлял из себя ничего особенного. На обладателей «железной» гемоглобиновой крови он действовал как антишоковое средство. Но тари с их гемоцианином под действием препарата на два-три часа превращались в мало что соображающие машины убийства. Двое добровольцев, находившихся под его действием, буквально разорвали в клочья виртуального противника, даром что сами, по мнению компьютера, получили смертельные раны. Что же будет, если штурмовая группа катэри наткнётся на отряд из десятка озверевших от «допинга» тари? Нойгеш крепко подозревал, что не поздоровится ни тем, ни другим.
— Следует предупредить командиров отрядов, что особый препарат нужно вводить только в прямой видимости противника, — негромко сказал рунн. Здесь можно было позволить себе говорить негромко: зал заседаний Высшего Совета Тарины отличался потрясающей акустикой. — Вы ведь ещё не знаете, каковы могут быть побочные эффекты.
— Знаем, — проговорил глава Совета медицины. — Потому применять его следует лишь в самых крайних случаях. Как и подготовленные тобой, достойный друг, боевые группы. Но я опасаюсь не столько побочных эффектов препарата, сколько неизбежной волны депрессий и самоубийств, когда война закончится.
— Не война, а сражение, — поправил его Нойгеш. — О самой войне поговорим после того, как атака на Тарину будет отбита. Сейчас рассуждения о том, что будет «после» лишены смысла.
— Я… уверен, что мы отобьёмся, не уверен лишь в цене.
— Сохранение цивилизации тари, по моему скромному мнению, стоит любых жертв. Что бы я о вас ни думал, но вы не паразиты. Вы должны жить.
— Твоё мнение основано на сравнении и потому особенно ценно, но всё же нам нелегко смириться с мыслью о переустройстве нашего общества по военному образцу, — проговорил Глава. — Мы в любом случае возродим армию, но лишь для защиты. Никто и никогда не заставит нас нападать на иных, даже если эти иные уже приходили к нам с войной.
— Но…
— Достойный друг, мы и так допустили насилие над своим обществом, заставляя его готовиться к вторжению катэри. Защита своего дома для тари приоритетна, но ни один из нас, находясь в здравом уме, не согласится напасть на чужой дом. Это попросту невозможно.
— В вашем прошлом хватает примеров таких нападений, — огрызнулся Нойгеш.
— Те, кто это делал, не передали своё безумие потомкам, ибо не оставили детей. Тысячи лет мы изживали это и добились впечатляющих результатов. Ты хочешь, чтобы тари вновь сошли с ума? Особый препарат способен превратить нас в опасных хищников, но я не завидую тем, кто выживет после его применения. Эти тари — первые кандидаты в самоубийцы. Да, нас ломает при смене эпох, однако если мы не сохраним главное, какой смысл спасать толпу опасных сумасшедших? Не требуй от нас невозможного.
«Плохая новость для уважаемого министра обороны, — мысленно съязвил Нойгеш, присев на краешек огромного, под тарийские габариты, кресла. — Он-то рассчитывает на мясо, а тари мясом быть не желают. Сайто о них когти сломает… А ведь обидно. Это ведь нас тари только что обозвали опасными сумасшедшими. Вдвойне обидно то, что они, кажется, правы».
Пока глава Совета обороны докладывал, сколько произведено стрелкового оружия и перепрофилировано под военные нужды разнообразной техники, достойный друг Тарины разглядывал фрески. Зал заседаний, созданный около пятисот местных лет назад, был расписан сценами из важнейших событий последних восьми тысячелетий. Нойгеш уже успел коротко ознакомиться с учебниками по истории и узнавал ключевые сцены. Вот прибытие Хору-Ура. Вот появление первых высокорослых тари. Вот Трёхлетняя тьма и осада прибрежными племенами столичного города Арке-На. Безумная Уви, предводительница дикарей, стреляющая в Верховного Маргата. Вот сцена подписания мирного договора после окончания Последней войны — главы некогда соперничавших государств держатся за руки в знак того, что не имеют больше претензий друг к другу. Вот объединение всех государств и избрание первого всепланетного Высшего Совета. Вот уничтожение экваториальными станциями метеоритного патруля огромного обломка, сорвавшегося с орбиты… Фрески занимали примерно две трети окружности зала, и Нойгеша поначалу удивляла такая небрежность. Почему отделка не закончена? Только сейчас сообразил: тари оставили место для будущих великих событий.
«Ха! А ведь у нас с Анной есть все шансы быть изображёнными на следующей фреске, — язвительно хмыкнул он. — Первые иные, прибывшие на Тарину не в качестве богов или захватчиков, а как друзья. Лестно. Только не хотелось бы оказаться на картине в качестве мёртвого героя».
— …острая нехватка стрелкового вооружения вынудила нас создать боевой заряд к обычным охотничьим ружьям, — продолжал говорить Каэ-Тал. Нойгеш оставил разглядывание фресок и заострил внимание на докладе. — Также мы обратили внимание на то, что если охотой у нас увлекаются немногие, то каждый второй взрослый мужчина и каждая третья взрослая женщина имеют дома спортивный лук. Это не оружие против десантников катэри, но в качестве средства самообороны или для диверсионных акций вполне годится. Даже без модернизации, сила этих луков достаточна, чтобы пробить лёгкую броню катэри или нанести им серьёзные повреждения…
Нойгеш припомнил древнюю-предревнюю стрелу, лежавшую в вестибюле под прозрачным колпаком. С точки зрения рунн это был дротик или даже лёгкое копьё. Видел он и спортивные стрелы, выполненные из высокотехнологичных материалов. Если такая угодит в грудной щиток лёгкого боевого скафандра катэри, пробить, может, и не пробьёт, но удар будет настолько силён, что проблемы со здоровьем хозяину скафандра гарантированы. Тари — ребята на диво сильные, и луки у них мощные. А если они догадаются смазать наконечники своих стрел каким-нибудь парализующим катэри веществом, лучшего средства для захвата «языка» просто не найти.
Экран связи вспыхнул голубым огнём входящего вызова так неожиданно, что все вздрогнули. Глава тронул сенсор на подлокотнике своего кресла, отвечая на вызов.
— Достойные, — на экране появился встревоженный молодой тари. — Только что сообщили — на высокой орбите Ресты появились корабли неизвестной конструкции.
— Параметры? — тут же отреагировал Каэ-Тал.
— Объекты были захвачены главным телескопом орбитальной станции за несколько десятых долей до того, как прервался гравитационный сигнал с планеты. Передаю изображение.
Картинка была нечёткой, из-за скорости контуры кораблей смазались, но Нойгеш мгновенно узнал старых знакомых. Он всей кожей ощутил взгляды членов совета, ждавших его вердикта.
— Два звена штурмовиков и четыре истребителей в качестве прикрытия. Авангард основных сил, — с нехорошей усмешкой произнёс рунн. — Они всегда выходят из гиперканала первыми, на случай столкновения с боевыми спутниками или авиацией. Но поскольку у вас ни того, ни другого…
— …основных сил долго ждать не придётся, — кивнул Каэ-Тал. Нойгеш заметил, как молодой глава Совета обороны подавил волнение и — из песни слова не выкинешь — страх. — Боюсь, мы потеряли станцию дальней связи на Ресте. Достойный Тори-Маэ, твоё слово?
