Борис Иванов - Законы исчезновения
Или не мерещиться?!
Тень стояла неподалеку от соседнего колодезного сруба. Сгусток тьмы, лишенный формы. Нет... Если присмотреться, то ночной морок обретал форму... Форму кого-то, чье лицо было скрыто монашеским куколем, надвинутым по самые глаза. Если, конечно, у этого кого-то были глаза. Тьма, забранная в капюшон...
И эта Тьма манила ее. Подзывала движением выброшенной вперед руки. Или подобия руки...
Конча поднялась в полный рост. Выпрямилась... Присмотрелась...
Что-то отвлекало ее. Что-то уводило ее внимание в сторону.
Она обернулась.
Вторая укутанная в капюшон тень манила ее. Точно теми же движениями, что и та — первая. Словно ее отражение в невидимом зеркале.
Конча вздрогнула и подалась в сторону. Прочь от той невидимой «линии огня» — оси, что связывала два зовущих ее призрака. Быстро глянула на того и на другого.
Нет, это было не отражение. Они были очень схожи, но не повторяли одна другую, эти сотканные из Тьмы фигуры. И манили Кончиту они по-разному.
Одна — та, позади которой уползала в небо скальная твердь, — приглашающе взмахивала подобием руки с какой-то, как показалось девушке, безнадежностью. Словно не надеясь, что Конча последует ее призыву. Так это — для проформы — «Следуй за мной, следуй за мной, будь добра...»
Вторая — та, за спиной которой круто уходил вниз каменистый откос, — заманивала, умоляла, просила: «Ну пойдем, пойдем, дорогая... Не медли... Не раздумывай... Следуй за мной...»
Конча тряхнула головой, стараясь уйти от досадного наваждения. «Это не они... Это я... — подумала она. — Это я фантазирую. Придумываю. Это же — не люди. У них все должно быть по-другому... Но...» Но надо было делать выбор. И она шагнула к той тени, что показалась ей безнадежно унылой и отчаявшейся. Почему-то отчаянию и безнадежности верилось больше, чем призывающей страсти. «Если я ошиблась, то как долго мне придется в том раскаиваться?» — подумала Кончита.
Она прошла уже полпути к уныло манящему ее призраку, когда нашла в себе силы обернуться. Та — вторая — тень продолжала повторять свои мольбы с удвоенной энергией. Или это показалось ей?
Конча отвернулась и так сжала кулаки, что ногти врезались ей в ладони — до крови. Обернулась снова.
Призрак исчез — словно и не было его.
Унылая тень подпустила ее к себе — метров на пятнадцать-двадцать. Потом стала отступать, повернулась к Кончите спиной и знаком еще раз пригласила следовать за собой. Конча повиновалась.
Сна больше не было — ни в одном глазу. Все ее тело и все ее сознание наполнились тревожным, неопределенным ожиданием. Который раз в своей короткой жизни Конча делала ставку на жизнь и на все, что в этой жизни ей было дорого.
Тень — еле различимая — бесшумно скользила впереди. Почти бесшумно. Потому что кое-какие звуки все-таки сопутствовали этому плавному скольжению. Шорох ткани. Скрип камешков под ногами (или тем, что у этого создания заменяло ноги). Что-то еще — трудноопределимое. Дыхание? Может быть... Кончу это радовало — эти звуки означали, что провожатый не был плодом ее расшалившегося воображения.
Они миновали нагромождение колодезных срубов и пространство, разделявшее площадь Горных колодцев и Развалины. В Развалинах Конча чуть не потеряла своего призрачного проводника — слишком много здесь было зыбких теней, игравших в прятки с провалами беспросветной Тьмы. Но призрак был терпелив, он останавливался через каждые несколько шагов и, ничем, правда, не выдавая себя, ждал, пока Кончита снова не обнаружит его. Как он догадывался о том, что снова попал в поле ее зрения, было для Кончи загадкой.
Следуя за тенью, она достигла дна подвальных сооружений здания, высившегося в центре всего обращенного в руины комплекса. Своды древних подвалов давно просели и обрушились. Но стены, разгораживавшие отсеки этих таинственных помещений, сохранились и образовали теперь причудливый лабиринт, выйти из которого было бы нелегко даже при свете дня. Под ногами то хрустел раскрошенный камень, то хлюпала оставшаяся от прошлых дождей вода. А время от времени тихо прошмыгивали, а то и проскальзывали невидимые твари. Не то пугливые, не то безразличные к незваным гостям.
У ближней к уходящим ввысь скалам стены, в черной, непроницаемой тени проводник Кончи стал говорить. Точнее, издавать звуки, похожие на человеческий шепот. Так проводник — в кромешной тьме — указывал Конче направление, в котором ей надо следовать за ним. Что-то подсказывало Кончите, что не стоит прибегать к помощи пристегнутого к поясу фонарика. Свет был этим местам противопоказан. И Конча вся обратилась в слух и осязание. И еще — в чувство равновесия. Она — словно на минном поле — тщательно выверяла каждый шаг, с величайшей осторожностью перенося свой — не такой уж и большой — вес с одной ноги на другую.
Однако на ступенях она едва не загремела вниз — в сырую утробу подземелья. На ступенях, которые совершенно неожиданно обозначились под ногами и вели круто вниз, в неведомые катакомбы, простершиеся, наверное, в недрах скалы, служившей опорой тому, чем некогда были Развалины. Холодный, кусающий ледяной пастью за сердце страх падения пронзил ее.
Но этот страх ни в какое сравнение не шел с тем страхом, который охватил ее, когда падение ее остановила чья-то сильная рука, крепко ухватившая за локоть и потянувшая прочь от разверзшегося под ногами провала. Потом она так и не смогла себе объяснить, как удалось ей сдержать вопль (а скорее всего, то должен был быть просто визг) ужаса, который готов был вырваться у нее при этом. Вместо того чтобы закричать, она просто спросила — сразу ставшим глухим голосом:
— Т-ты кто?
— Пожалуй что тот, к кому вы сюда пришли, храбрая мисс, — ответил ей из темноты не лишенный приятности баритон. Скрытый в темноте незнакомец слегка растягивал гласные и чуточку экономил на согласных — так говорят коренные обитатели далекого Джея. — Ведь вы не просто забрели сюда полюбоваться на развалины? И не шутки ради позвонили в тот стопудовый колокольчик, что над колодцем?
— Может, все-таки представитесь по-человечески? — сердито парировала Конча, стараясь попрочнее утвердиться на круто уходящих вниз ступенях.
— Давайте спустимся в более удобное для разговоров место, — миролюбиво предложил невидимый собеседник. — Там и представимся друг другу. А заодно и изложим свои проблемы...
— Я не против того, чтобы податься в место поудобнее этой норы, мистер, — согласилась Конча. — Только отпустите мою руку, пожалуйста. Вы мне синяков наделаете. Лучше я буду вас держать за рукав... У меня конь внизу остался. В скалах...
— О нем позаботятся... Вот мой рукав...
— Это кто позаботится? — возмущенно фыркнула Конча. — Эти ваши... черные?..
— Не бойтесь, мисс, — усмехнулся невидимый в темноте хозяин здешних мест. — Я дружен не только с нечистой силой.
* * *— Здесь вы можете зажечь фонарик, если он у вас есть, — сообщил Кончите ее спутник после долгого спуска по лестницам и блуждания по залитым тьмой гулким коридорам. — На моих слуг свет действует неважно, но сейчас их нет с нами. Я их отпустил.
Конча ке заставила себя долго упрашивать и бодро щелкнула кнопкой своего мини-светильничка. Косо глянула на своего спутника и чуть было не испугалась вновь. Ей почудилось, что у того под накинутым капюшоном нет лица. Но тусклые отблески света на лбу и щеках ее провожатого и огромные белки его глаз тут же рассеяли ее недоумение — тот был всего-навсего чернокожим.
— Сюда, мисс...
Провожатый открыл перед Кончей небольшую дверь, за которой вспыхнул мягкий, не режущий глаза свет, и они вошли в просторную кабину, в общем-то, самого обычного, слегка старомодного лифта. Провожатый коснулся панели управления, двери закрылись, кабина заскользила вниз.
— Меня зовут Кончита Фарга, — представилась Конча. — Я — гражданка Малой Колонии. И попала сюда несколько необычным путем...
— Обычным путем сюда не попадают, — вздохнул негр. — А я, как вы догадались, — Меняла Душ. А если по-человечески — Томас Лэмберт Роббинс. Один из Пятерых Носителей Дара... Можно просто — Том.
Лифт и не думал останавливаться и, по разумению Кончи, недалек уже был от здешней преисподней.
— Почему, мистер Роббинс, вы не вышли сразу забрать меня от этих Колодцев? — сердито осведомилась Конча.
— Да потому, мисс Фарга, что по мою душу могла прийти не очаровательная молодая леди вроде вас, а некто совсем другой. Некто или нечто... В этих краях, мисс, быстро пропадает привычка рисковать. Единственное, что заставило меня вылезти из моей берлоги, так это то, что у меня начали сманивать посетителей. Или клиентов, если хотите... Вверенное мне племя оказалось не таким кротким, как те, что достались моим друзьям...
Лифт наконец остановился, и они вышли в узкий туннель, освещенный всего лишь парой далеко отстоящих друг от друга люминесцентных панелей. Туннель уходил во тьму. И тьма эта веяла свежей сыростью. Оттуда, из сырой прохлады, доносились приглушенный плеск и гул подземного потока. Конча чуть вздрогнула. Двери лифта с еле заметным чавканьем закрылись у нее за спиной.
