Альфред Ван Вогт - Крылатый человек
— Одного не пойму, как ваш сын догадался, что ему нужно делать?
— Я вынес ответ на ваш вопрос в специальный раздел в моем рапорте.
— Как, вы написали рапорт? — спросил ошеломленный адмирал.
— Сами увидите, — ответил Джемисон.
В полутьме Диди сел в геликоптер в переулке 2 и полетел на вершину холма, откуда днем был виден Корабль. Здесь стояло и сидело несколько ребят. Диди не знал, люди они или руллы, но почти не испытывал в этом сомнения. Руллам не было смысла участвовать в этом ритуале.
Диди уселся под кустом рядом с каким-то мальчиком.
— Как тебя зовут? — спросил он.
— Март, — ответил ему резкий, но громкий голос.
— Ищешь источник?
— Ага!
— И я.
Наступал рассвет, и в его сиянии появился Корабль. Металл его оболочки постепенно запылал отраженным сиянием Солнца, которое еще не появилось. Сияние опускалось по металлу все ниже и ниже, пока из-за горизонта не показался край Солнца.
И чем выше вставало Солнце, тем больше, казалось, становился Корабль. Стоэтажный небоскреб Административного Центра казался рядом с ним всего лишь подпоркой.
С гордостью и восторгом смотрел Диди на Корабль. Тот, казалось, плавал в солнечных лучах, поднимаясь все выше и выше.
«Нет, — подумал Диди, — еще рано. Но день придет, и величайший звездолет, созданный руками человека, устремится в пространство. И тогда война кончится».
Голод заставил Диди спуститься с холма. Он перекусил в ближайшем ресторанчике. А потом полетел домой.
Джемисон был в спальне, когда открылась входная дверь. Он сжал пальцы жены.
— Диди устал, — сказал он, — пусть он отдохнет.
Веда высвободилась и ушла в свою спальню.
Диди прокрался через темную гостиную и включил свет. Одновременно вспыхнули лампочки на панели домашнего учителя — робота.
— Я понял, что такое Звук, — сказал Диди.
— Что?
Диди ответил.
— Ты оправдал мои надежды. Теперь иди спать, — сказал робот.
Скользнув под одеяло, Диди вновь ощутил вибрацию. Он слышал скрип пружин и дрожь пластикового окна. Вместе со всеми вещами дрожал пол.
Диди счастливо улыбнулся. Он не удивился появлению Звука. Это и были «миазмы» Пригорода, туман вибрации.
Теперь Звук останется с ним навсегда, даже когда Корабль будет построен. Это часть его жизни. Так он и заснул.
20
Проснулся Джемисон как обычно, сон мгновенно слетел с него-при воспоминаниях о событиях прошедшей ночи. Он взглянул на жену и облегченно вдохнул — все — таки она отдохнула. Ей вставать не скоро. Джемисон на цыпочках прокрался в ванную, умылся, в одиночестве съел завтрак и заодно прикинул варианты — как прошлая ночь повлияет на будущее.
Эзвал его не подкачал.
На работе Джемисон написал рапорт, где назвал происшедшие события не менее важными, чем постройка Корабля.
«Использование телепатии в качестве связи между различными расами — дело дальнейших исследований. Но сам факт существования такой возможности — величайшее событие в истории Галактики».
Он размножил доклад и разослал всем, кто был в нем заинтересован. Первый ответ прислал видный военачальник:
«Интересно знать, были ли приняты меры предосторожности при общении эзвала с людьми, причастными к временным Исследованиям. (Это было обозначение „Совершенной секретности“), и не следует ли в этом случае уничтожить эзвала в качестве предосторожности?» Этот ответ вызвал у Джемисона чувство отвращения. Эти военные всегда трясутся за свои секреты. И ведь это тоже было размножено и разослано.
Джемисон написал ответ, в котором доказывал, что эзвал не имел контакта с людьми, располагающими секретными сведениями. А сам он располагал лишь минимумом фактов, и те же сведения эзвал мог получить от агентов рулл.
Тут было слабое место — эзвал не умел читать мыслей рулл, но для игры в честность было не время.
«Кроме того, — продолжал он, — не известно, когда сложится аналогичная ситуация и к нам в руки попадет столь расположенный к сотрудничеству эзвал, не говоря уже о том, что от жизни Эфраима зависят отношения со всей расой эзвалов. Эти отношения будут прерваны на — всегда, если они что-либо узнают о случившемся».
Джемисон и эту бумагу размножил и отправил по адресам. Он перевел эзвала в другой отсек в целях без — опасности, мотивируя это тем, что в данном месте эзвал не будет иметь контактов с носителями информации.
До вечера пришло еще несколько откликов — все благожелательные, кроме одного, гласившего:
«Человек, что за чудовище выдал ты за ребенка?» На этом закончилась неделя.
Джемисон ожидал сообщения из Информационного центра, которое он запросил о расах, с которыми невозможно установить контакт.
Он позвонил Калебу, пригласив его на ленч, и попросил его съездить с ним в Центр.
Карсон был сильно похож на своего деда.
Вокруг него всегда сиял ореол успеха деятельности, казалось, он все время хранил какую-то тайну, которой ни с кем не имел права делиться.
В «Корабельной каюте», государственном ресторане для высших администраторов, Джемисон посвятил Карсона в свои планы:
— Необходимо совершить с Эфраимом путешествие на какую-либо планету, не поддающуюся контакту, и использовать его в качестве посредника.
Карсон кивнул:
— Это верная мысль. У нас появилась возможность вернуть Галактике целые миры.
Затем он принялся обсуждать детали освобождения эзвала. Покончив с ленчем, они кинули прощальный взгляд на силуэт Корабля за окном и вышли к лифту.
— Неужели на этом Корабле можно будет достичь родины рулл?
Этого говорить не стоило, как сразу он понял по реакции Джемисона.
— Слушайте, бросьте сердиться, давайте задержимся у охранника и пройдем проверку.
Джемисон кивнул:
— Вот именно, нам обоим необходимо это сделать.
— С полной серьезностью они прошли процедуру проверки, и естественно, оказались людьми — по крайней мере, на время.
В этом шатком мире, полном шпионов, ясность вообще была понятием относительным. Один неверный вопрос, не так сказанное слово — и человек подвергался проверке. Конечно, желание Карсона пройти проверку говорило само за себя, но порядок есть порядок.
По пути к Центру Карсон сказал:
— Ну, по крайней мере, теперь мы можем быть откровенными. Какими критериями пользуется компьютер при отборе рас?
— Явная несовместимость с человеком и возможность использования в войне с руллами. Необходимы экстремальные условия. У меня уже была осечка.
И он рассказал о неудаче с попыткой прочесть мысли рулл. Видимо, они в самом деле пришли из другой Галактики: в этой Галактике все жизненные формы должны были быть чем-то схожи.
Вопрос был весьма важным. Человек посылал звездолеты в глубины Галактики, открывал новые миры, постигал тайны жизни, но так и не смог понять — что же это такое — жизнь. Можно было лишь гадать об этом, и совпадают ли эти догадки с действительностью, Джемисон не знал.
— А у вас уже есть какая-нибудь планета на примете? — спросил Карсон.
— Нет, все решит компьютер, — был ответ.
Они спустились в машинный зал. Защелкал перфоратор. Джемисон взглянул на ленту и присвистнул:
— Так я и знал. Конечно, ПЛОЯ. Что же еще?
— Плояне? — нахмурился Карсон, — но ведь это же миф! Существуют ли они в действительности?
— Не знаю. Мы это узнаем.
Джемисон был доволен. Ему были важны не плояне, а идея сотрудничества между расами с помощью эзвала, и плояне были всего лишь пробным каналом.
Шлюпка Джемисона выскользнула из крейсера и по отлогой траектории скользнула к планете. Осторожно ввел он ее в верхние слои атмосферы, чтобы не сжечь обшивку. Затем установил нормальную скорость для этой высоты — 5000 ф/мин., а в двенадцати милях над поверхностью уменьшил ее до 30 миль в час, и перешел в горизонтальный полет.
Открылся и закрылся люк. Джемисон выжидал.
Внезапно стрелки на всех приборах резко скакнули. Скорость падения резко возросла, судно бросало из стороны в сторону. Шлюпка больше не подчинялась Джемисону, бестолку он нажимал на кнопки. Оставалось ждать.
И вот на высоте 12 000 футов судно вошло в заданный режим — качка прекратилась. В действие вступила система управления, основанная не на электросхемах. Все электричество было выключено. Люк был задраен наглухо.
Ракеты вынесли шлюпку в космос. Джемисон осмотрелся. Он не знал точно, почему захлопнулся люк. Но скорее всего он поймал плоянина.
…Первая экспедиция на Плою высадилась около ста лет назад. И сразу же произошла катастрофа — все металлические части корабля оказались под напряжением. Очень интересное с этой точки зрения науки явление, которое, правда, никогда не заинтересует 81 человека, погибших в первый же миг. В живых осталось 140 человек, не прикасавшихся к металлу, но 22 из них не поняли причины гибели остальных и тоже были убиты.
