Ерофей Трофимов - Созвездие злобных псов
«Гюрза» и «Грач», с их объёмистыми магазинами, в руках хорошего стрелка могли доставить много неприятностей, а старенький ПМ позволит драться даже тогда, когда противник оказался рядом. Ну, и напоследок лежащая в кармане граната Ф-1. Пятьдесят метров нашпигованных осколками от чугунной рубашки это совсем не подарок. А если учесть, что твари забывают о драке при любом ранении, то такое сопротивление вполне может сильно охладить их пыл.
Дождавшись, когда волна ксеносов окажется от него метрах в двухстах, Матвей тщательно прицелился и плавно нажал на спуск. «Сто третий» привычно дёрнулся, выплёвывая две пули, и к радости проводника, в рядах противника упали сразу пятеро. Пули калибра семь шестьдесят два прошивали туши ксеносов насквозь. Радостно оскалившись, Матвей принялся выкашивать противника, перекатываясь из стороны в сторону и не давая взять себя на прицел.
Но как оказалось, радость его была преждевременной. Из леса шли всё новые ряды тварей. Их оружие позволяло бить прицельно с расстояния в три сотни метров, и вскоре вокруг проводника земля буквально кипела. Активизировались и твари, оставшиеся у ворот базы, но защитники быстро покончили с ними. Броневик, который Вадим загнал в кювет, медленно двинулся по канаве вдоль дороги. Башня БРДМа развернулась в сторону противника, и мощный пулемёт начал выплёвывать пулю за пулей.
Сидевший на месте стрелка Максим умудрялся стрелять буквально одиночными выстрелами, пытаясь уберечь ствол от перегрева, но даже в таком режиме через несколько минут вынужден был сменить оружие. Урон от стрельбы из ПК был не меньше, но и к нему боезапас был не бесконечен. Бойцы группы покинули машину, заняв позиции в том же кювете, а ряды противника всё пополнялись.
– Да сколько ж вас там, твари?! – с ненавистью прошипел Матвей, продолжая стрелять.
Словно сообразив, что в лоб противника не взять, пришельцы разделились, обходя участок дороги, где засела группа. Матвей оглянулся. Отходить было поздно. До ворот базы было около двухсот метров. Они или не дойдут, или противник ворвётся на базу на их плечах. Значит, выход оставался только один. Удерживать проход к воротам до тех пор, пока может драться. Первые ряды ксеносов подкатились к забору и, нарвавшись на минное поле, откатились назад.
Автомат в очередной раз сухо щёлкнул бойком. Матвей привычно сунул руку в подсумок, но не найдя магазинов, выругался. Быстро оглядевшись, он увидел двенадцать спаренных рожков и кучу стреляных гильз. Патроны к автомату кончились. Положив его на землю, проводник достал из кобуры «Гюрзу» и, быстро проверив, как выходят из гнёзд две запасные обоймы к ней, сменил позицию.
Откатившиеся от забора ксеносы сгрудились на краю минного поля, чем тут же воспользовался Вадим. БРДМ взревел двигателем и рывком, словно кабан из камышей, вырвался на дорогу. Мехвод переключил передачу, и тяжёлая машина понеслась прямо на противника. Огромные колёса буквально плющили ксеносов, разбрызгивая наполнявшую их жижу во все стороны. Энергетические лучи их оружия сосредоточились на броне машины, но Вадим был мастером своего дела.
Броневик утюжил ряды противника, меняя направление движения и нанося страшный урон. Всё кончилось, когда лучи сожгли резину колёс. БРДМ разом потерял скорость и манёвренность. Вскоре его броня нагрелась так, что стала отсвечивать красным, а потом взорвался бензобак. Дизельное топливо не горит так, как бензин, но температура была слишком высокой. Увидев это, Матвей взвыл дурным голосом, вскочил на ноги и, пробежав метров сто пятьдесят, снова залёг, открыв прицельный огонь.
Не ожидавшие такого манёвра ксеносы на минуту растерялись, из-за чего потеряли полтора десятка солдат. Поменяв обойму, проводник снова сменил позицию, но противник опомнился. На Матвее сосредоточилось сразу два десятка стрелков, но инертность их оружия снова спасла проводника. Откатившись назад, он расстрелял последние патроны к «Гюрзе» и, бросив пистолет, достал «Грач».
Очевидно, длительное брыкание проводника окончательно вывело тварей из себя. Убедившись, что проход к воротам удерживает один стрелок, они попёрли на него всем стадом, стараясь прижать к земле плотным огнём, или, на худой конец, выгнать на дорогу, где скрыться будет точно негде. Увидев такую наглость, Матвей впал в свою пресловутую ярость, моментально превратившись в машину для убийства. Мозг отключился. Сознание фиксировало всё происходящее как-то отстранённо, словно со стороны.
Тело действовало самостоятельно, словно отлично понимая, что задерживаться на месте нельзя. Прыжки, кувырки, перекаты – всё слилось в сплошной каскад движений, заставлявший противника постоянно промахиваться. Сам же Матвей стрелял уверенно, расчётливо, привычно выцеливая каждую жертву. И каждый его выстрел заставлял заходиться предсмертным свистом сразу по два, а то и три ксеноса.
Неизвестно по какой причине, но на этот раз пришельцы не пытались принимать форму гуманоидов, предпочтя воевать в своём истинном обличье. Поэтому прятаться на ровном месте им было трудно. Ведь в своём обычном виде они были одинаковы в любом измерении. И именно поэтому оружие людей наносило им такой колоссальный урон. Судя по всему, ксеносы решили сделать ставку на более мощное оружие.
Продолжая перемещаться и отстреливаться, Матвей заметил, как группа тварей подошла к кювету, где прятался Рой. В ту же секунду вместе с мелькнувшей мыслью, что пёс ранен и не сможет драться, Матвей увидел, как мощное тело его собаки одним прыжком взвилось в воздух, обрушившись на противника. Такой драки проводник ещё не видел. Рой вертелся волчком, одним движением могучих челюстей вырывая куски плоти из тел противников.
Чтобы разбросать пытавшуюся обойти Матвея группу, Рою потребовалось меньше минуты. Все познакомившиеся с его клыками ксеносы выбыли из боя. Поливая траву наполнявшей их жижей, они пронзительно свистели от боли, но стрелять в собаку остальные твари не решались, боясь зацепить своих. Эта короткая передышка позволила Матвею в очередной раз сменить позицию и заменить обойму в пистолете.
Рой, понимая, что это их последняя драка, вёл себя так, будто в него бес вселился. Огромный пёс, расправившись с одной группой, тут же ринулся в самую гущу врагов. В рядах противника тут же началась настоящая свалка. Зная, что долго ему не продержаться, Матвей выхватил из подсумка гранату и, вырвав зубами чеку, с размаху швырнул её в самую толпу. Взрыв разметал десятка три тварей, заставив остальных испуганно шарахнуться в стороны. Быстро выпустив последние патроны, он сменил обойму и бросился в атаку.
Это было самоубийство, но он не мог по-другому. Он не мог бросить Роя одного. Ведь пёс мог драться только тем, что дала ему природа, а значит, место проводника было там, в той самой свалке, где насмерть дрался его Рой. Тот самый Рой, которого он взял крошечным щенком и которого учил всему, чему только мог научить. Добежав до рядов противника, Матвей принялся в упор расстреливать тварей.
Когда боёк щёлкнул вхолостую, проводник бросил «Грач» и, выхватив старенький ПМ, снова открыл огонь. Восемь выстрелов, быстрая смена обоймы – и ещё восемь сухих хлопков. Эти выстрелы очистили пространство рядом с Роем, и пёс, в очередной раз полоснув клыками ближайшего противника, встал рядом с проводником. Оба были обожжены, тяжело дышали, а из множества царапин сочилась кровь.
Швырнув пистолет в ближайшего ксеноса, Матвей выхватил нож и достал из кармана последнюю гранату. Отлично знавший, что это такое, Рой облизнулся сухим от усталости и боли языком и, повернувшись к своему человеку, сказал:
– Идём к ним. Пусть их умрёт как можно больше.
– Вперёд, малыш. У тебя клыки, а у меня клинок. А главное, мы ещё можем драться. Только держись рядом со мной. Вместе жили, вместе и уйдём, – ответил Матвей и, испустив какой-то дикий вопль, ринулся в драку.
Нож из медицинской стали кромсал туши ксеносов, словно желе. В условиях планеты ксеносы были неуклюжими, но проводник возвышался над ними, и это позволило тварям начать стрельбу. Сообразив, что укрыться за тушами ксеносов не получится, Матвей вырвал чеку из гранаты и, зажав рычаг пальцами, использовал её словно кастет. Внезапно твари отхлынули в стороны, и в бойцов полетели энергетические лучи.
Матвей понял, что задумали ксеносы. Теперь им могла помочь только их собственная скорость передвижения. Оглянувшись на Роя, Матвей улыбнулся окровавленными губами и тихо прохрипел:
– За мной, малыш.
Рванувшись вперёд, они влетели в ряды противника, и проводник, всадив нож в ближайшего ксеноса, разжал пальцы, бросая гранату между собой и псом. Раздался взрыв, а дальше навалилась резкая боль и спасительная темнота.
* * *Первый Управляющий не успел дойти до зала чести. Никто кроме дежурных навигаторов не видел, как на поверхности планеты вспыхнули очередные огни взлетающих ракет. Отслеживая траекторию движения оружия аборигенов, они пытались получить нужные указания от своего командования, но все высшие офицеры, отложив дела, вышли в коридор, отдавая последний долг уважения Первому Управляющему.
