Джек Макдевит - Омега
– Бесполезно. Он не послушает меня. Это смешно. – Слеза скатилась по ее щеке.
Его удивило, что у нее были слезные протоки.
– Диггер Данн – твое настоящее имя? – спросила она.
– Да.
– Странное имя.
Он порылся в куртке и достал ожерелье Келли.
– У меня есть для тебя кое-что. – Диггер протянул ей цепочку. – Это принесет тебе удачу.
Макао неуверенно посмотрела на ожерелье, как будто оно могло укусить. Подарок жоки. Но наконец взяла, и, пока надевала на шею, Диггер изображал самую безобидную улыбку, на какую был способен.
– Очень славно, – сказал он. – И ты славная.
– Спасибо. – Она прижала палец к жучку. – Никогда не видела ничего подобного. Что это?
– Другой такой вещицы на свете нет. – В каком-то смысле это соответствовало истине. – Это сделали специально для тебя.
Макао посмотрелась в зеркало и повернулась к Диггеру, польщенная, напуганная, неуверенная.
– Спасибо, Диггер Данн.
Он кивнул.
– За все, – добавила она.
Из библиотечного архива
Общественность, кажется, удивлена тем, что гумпы так похожи на нас. Они ожидали, что инопланетяне будут... э-э... неземными. Как будто их математика – может быть недоступной пониманию, как будто их социум обязан развиваться из чего-то отличного от общества охотников и собирателей, как будто им не положено нуждаться в укрытии от бури и любить своих детей.
На самом деле им присуще все это и гораздо больше. У них есть эгоистичные политики, есть ссоры, есть даже игра в мяч.
Конечно, существуют и некоторые различия. На наш взгляд, гумпы выглядят странно. Им неинтересно уезжать далеко от дома, они едва знают, что находится в нескольких сотнях километров за их морскими и сухопутными границами. У них примитивные религиозные представления. И они, кажется, придерживаются таких взглядов на секс, которые большинство из нас не одобрило бы. По крайней мере публично.
Возможно, пора признать, что гумпы – наши духовные братья. Если отбросить в сторону различия во внешности и технологии, кто усомнится, что многие из нас вполне уютно чувствовали бы себя в Бракеле, городе, который наши исследователи все еще упрямо зовут Афинами? И, вероятно, этим существам из далекого мира вполне понравилось бы в Джорджтауне или в каком-нибудь молле.
Гумпы, корбикканцы, как они сами себя называют, вместе с нами и ноками являются единственными известными живыми цивилизациями. Ноки постоянно ссорятся. Корбикканцы, кажется, нашли способ жить мирно. Как можно смотреть на тех и других и не видеть в них себя?
К. В. Криссинджер. «Выдержать до конца».30
Лукаут. Кулнар. Пятница, 19 сентября
Видеодатчик на ожерелье Макао, по-видимому, передавал изображение ее кожи, так что картинки не было. Похоже, Макао жила одна. В течение вечера раздавались только шорох шагов, плеск льющейся воды и звуки струнного музыкального инструмента. Слышался шум ветра, крики лесных зверей. Двери открывались и закрывались, громыхал засов. Гумпа то и дело вздыхала.
Именно это больше всего раздражало Диггера. Сколько же можно проверять засовы? И эти вздохи. Что ж, он мог это понять. Ее только что посетил жока, и, если гумпы разделяли расхожее земное представление о том, что дьявол может быть очень привлекательным, все обаяние Диггера оказывалось бессильным.
Самым удивительным было то, что, когда Диггер ушел, гумпа не выбежала из дома с криками. Не отправилась к другу или соседу рассказать о случившемся.
Диггер был эмоционально опустошен, почти как если бы сам только что пережил неожиданную встречу с демоном. Как только шаттл совершил посадку на Утопии, он принял душ и, завернувшись в халат, уселся слушать, как Макао бродит по дому.
– На ее месте, – сказала Келли, – я бы уже бежала к своей матери. Или еще куда-нибудь. Куда угодно, лишь бы быть с другими людьми.
Всходила Омега. Она приближалась чересчур медленно, чтобы можно было заметить от ночи к ночи какое-либо реальное изменение. Но при сравнении с изображениями, сделанными пару недель назад, Диггер видел разницу. А гумпы, более привычные к наблюдению ночного неба, знали, что Омега растет.
Диггер отодвинул кресло и вышел. Обычно он просыпался два или три раза за ночь, но на этот раз спал как убитый, пока Билл не разбудил его вскоре после рассвета.
– Макао проснулась, – сообщил он.
Теперь жучок был повернут наружу, так что земляне видели, как гумпа разожгла огонь, подбросила пару поленьев, умылась и оделась. Затем ожерелье скрылось под ее блузой, и изображение снова пропало. Но ее можно было слышать, и этого было достаточно. Макао на пару минут вышла из коттеджа, обменялась любезностями с соседом: похоже дождь собирается, как ваш сын?
Затем она вернулась, и вновь полилась вода. Послышались звуки, которые не поддавались идентифицикации. Переставляемые тарелки. Закрывающаяся дверь. Звяканье инструментов.
– Когда у нас появились ножи и вилки? – спросила Келли.
– Состоятельные люди пользовались ими в Средние века.
Келли все это быстро наскучило, и она пошла в ванную. Диггер слышал, как она плещется в душе. Когда она вернулась, одетая в комбинезон «Дженкинса», все было по-прежнему. Раздавался ритмичный звук дыхания Макао. И ее сердцебиения.
Келли посмотрела на серый океан.
– Как думаешь, ты убедил ее?
Диггер думал, что да. Он был уверен.
Келли принесла ему на тарелке тост. Он намазал его земляничным джемом.
Они услышали треск досок. Потом пламени в камине. Изображение, просто желтый экран (цвет блузы Макао), изменилось. Появился интерьер, который Диггер еще не видел. Задняя комната. Затем перед ними надолго застыл потолок, без признаков какого-либо движения.
– Она сняла медальон и положила куда-то, – заметил Диггер.
Поднялся засов, открылась и закрылась дверь.
– Входная дверь, – сказала Келли.
– Ай-яй-яй.
– Может, она просто вышла в сарай. Накормить зверей.
Макао не было несколько часов. Когда она наконец вернулась, с ней была еще одна женщина.
– Где? – спросила другая.
– Вот.
Земляне увидели, как между линзой и потолком что-то мелькнуло. Рука?
– Вот здесь.
– И ты оставалась тут всю ночь?
– Ора, я верю ему.
– Именно поэтому они так опасны, Мак. Шол – король лжецов.
– Смотри, – проговорила Макао, – он дал мне это.
Изображение затуманилось, и люди увидели Ору. Она была в красной блузе и фиолетовом шейном платке. Зеленый глаз, сильно увеличенный, уставился на них с экрана.
– Очень мило, – произнесла Ора. – Красивенько. – И затем: – Что-то не так?
Долгая пауза.
– Я думала, может ли он быть здесь сейчас.
– Сейчас день. Они не выносят дневного света.
– Ты уверена? Были разговоры о жоке на дороге прошлой весной. Средь бела дня.
Глаз отодвинулся. Стали видны стены, затем снова потолок.
– Мак, у меня мурашки по спине. – Ора сказала не совсем так. Это скорее было «заставляешь мои легкие работать сильнее». Но Диггер понял смысл.
– Почему он пришел ко мне? Ора, я даже не верю в жоку. Ну или по крайней мере не верила до прошлой ночи.
– Я предупреждала, что этим кончится. Смеешься над богами! Чего ты ожидала?
– Я никогда не смеялась над богами.
– Хуже того. Ты отрицала их существование.
– Ора, я не знаю, что делать.
Спор продолжался. Макао отвергала обвинения, оправдываясь тем, что попросту утверждала, будто боги не контролируют повседневные дела. Не заставляют солнце двигаться. Или море возвращаться на берег в час прилива.
Ора, видимо, нервничала оттого, что пришла к Макао в дом, заговорила о привидениях, и предположила, что Макао захочет пожить у нее. Какое бы колдовство не устроил Диггер, это не помешало женщинам перекусить. А потом они ушли – без малейшего намека на то, что может предпринять дальше Макао.
Жучок по-прежнему показывал четкое изображение потолка.
Не зная, что еще попробовать, Келли и Диггер просто ждали. Большое насекомое жужжало в датчике. Ставни, похоже, были открыты – дневной свет был очень ярким. Вскоре он потускнел, и послышался стук дождя по крыше.
– Она пошла к кому-то поговорить, – предположила Келли.
Возможно, в здание городского правления, Т’Каллу. Главой исполнительной власти в Кулнаре был буглик. «Я собираюсь в Т’Каллу встретиться с бугликом». Звучало почти нормально.
Диггер сидел, угрюмо пялясь на потолок Макао, когда услышал, как открылась дверь. К тому времени дождь, кажется, прекратился.
– Достала? – Голос Оры.
– Вот.
Шаги по доскам.
– Его не видно?
– Нет. Мы одни.
– Хорошо. Слушай, возьми для меня немного кессела, Мак.
Диггер уловил звук, как будто кто-то резал ножом луковицу.
– Я думала, ты не поверишь, что это поможет.
– Нет. Я сказала, что не верю, что это действует. Но попытка не пытка.
