Олег Ерохин - Властелин Галактики. Книга 1
Если он не станет хорошим косморазведчиком, разве когда-нибудь именем Лолы будет названа звезда?
Джонни засел за учебники. Через месяц он сдал экзамен мрачному Гопперу.
К концу второго года обучения Джонни стал одним из лучших учеников школы косморазведчиков. Жак Сиртак оказался прав, в мучениях труда куда более почитается память умершего, чем в безутешной скорби. Да и вообще, слезы и печаль – это удел женщины, тогда как удел мужчины – тяготы и пот.
По прошествии двух лет обучения Джонни и его сокурсников подвергли квалификационному экзамену. Помимо прохождения всех установленных программой курсов Джонни к этому времени имел за плечами двадцать пять полетов в качестве навигатора на корабле с искродиевым двигателем (двадцать – с инструктором, пять – самостоятельных). Правда, в учебных полетах не было собственно работы косморазведчика, все они совершались по проторенным маршрутам.
Для определения способности работать косморазведчиком всех экзаменующихся подвергли икс-тесту. Икс-тест был камнем преткновения на квалификационном экзамене: как правило, допущенный к экзамену если и проваливался, то только проходя икс-тест.
Успешно проходить икс-тест курсантов учили целый год в кабинете кинетики икс-перехода. Иными словами, курсантов учили тому главному, что отличало работу косморазведчика от работы просто навигатора: для того, чтобы совершить икс-переход, просто навигатору достаточно было дать команду бортовому компьютеру, тогда как косморазведчик осуществлял икс-переход вручную.
Сделать же это куда как непросто.
Обычная скорость, с которой несется космический корабль в подпространстве, – тысяча световых, то есть скорость корабля в подпространстве в тысячу раз превышает скорость света. Искродиевый двигатель, обеспечивающий эту скорость, не может сбавить или увеличить ее плавно, это особенность искродия, в подпространстве скорость можно увеличивать всякий раз десятикратно или уменьшать десятикратно. То есть при включении искродиевого двигателя скорость космического корабля увеличивается с субсветовой сразу в десять раз и корабль попадает в подпространство, где можно, регулируя подачу искродия в двигатель, достичь скорости в сто, тысячу, десять тысяч раз превышающей световую, а теоретически – и еще большей. Практически использовалась скорость в тысячу световых, так как при скорости в десять тысяч световых ни корабельная автоматика, ни навигатор не могли с достаточной точностью управлять кораблем.
Войти в подпространство нетрудно, включи искродиевый двигатель и все, куда труднее было “вынырнуть” из подпространства в натуральный космос. Чтобы выключить искродиевый двигатель усилий требуется не больше, чем при включении, сложность заключается в том, что отключить искродиевый двигатель допустимо было только в определенной точке подпространства. Отключение искродиевого двигателя в неправильном месте приведет к тому, что космический корабль вкупе с экипажем разлетится на элементарные частицы.
В подпространстве звезды смотрелись как жирные медузы – красные, желтые, фиолетовые – с растянутыми во все стороны щупальцами. Чтобы выйти в натуральный космос, навигатор должен был выключить искродиевый двигатель в момент нахождения корабля в зоне такого щупальца. Можно сказать, щупальца звезды были воротами из подпространства в натуральный космос (воротами односторонними: пройти из натурального космоса в подпространство можно было где угодно).
Переход корабля из подпространства в натуральный космос осуществляется автоматически, если точка выхода была известна и программа маршрута находилась в бортовом компьютере. Но определить эту точку, зафиксировать ее мог только человек. В подпространстве все приборы слепы, только человек видит звезды-медузы с их щупальцами-воротами, поэтому самый первый выход из подпространства к той или иной звезде человек должен был делать вручную. Позже в программу маршрута включались координаты точки икс-пе shy;ре shy;хо shy;да.
Косморазведчик и был тем человеком, который пролагал дорогу к звездам. Искусство косморазведчика заключалось в том, чтобы нажать на кнопку, отключавшую искродиевый двигатель, точно в момент нахождения корабля в зоне щупальца-ворот, ни раньше ни позже. Если косморазведчик ошибался, он погибал вместе с ко shy;раблем.
Икс-тест представлял собой череду смоделированных ситуаций, схожих с теми, в которые попадал завершавший путь косморазведчик.
Испытуемый садился перед экраном компьютера. На экране появлялась картинка: звезда-медуза в черноте космоса, движущаяся серебристая черточка-корабль. Необходимо было нажать на кнопку в тот момент, когда корабль находился в зоне щупальца. При нажатии на кнопку в момент, когда корабль находился в “черной” зоне, экран ярко вспыхивал, вспышка имитировала взрыв корабля. Не менее опасно было нажать на кнопку слишком поздно: ближе к звезде “щупальца” становились толще, однако если космический корабль выходил в натуральный космос у самой поверхности звезды, он не мог вырваться из ее гравитационных пут, он падал на звезду и сгорал. Как только черточка-корабль входил в зону фатального притяжения звезды, экран тоже ярко вспыхивал.
Картинки менялись на экране каждые десять-сорок секунд. Всего икс-тест проводился в течение часа, за это время на экране успевало появиться и исчезнуть около ста двадцати картинок. Если в восьмидесяти процентах случаев экзаменуемый вовремя нажимал на кнопку, икс-тест считался пройденным.
Джонни при прохождении икс-теста показал результат девяносто два процента правильных нажатий, это был отличный результат. Только один человек из сотни выпускников, некто Сэмюэль Эльм, сумел достичь лучшего.
Решением квалификационной комиссии Джонни было присвоено звание косморазведчика второго класса. Как правило, выпускники частных школ косморазведчиков получали звание “косморазвед-чик третьего класса”, но для Джонни и Сэмюэля Эльма сделали исключение.
Вручение сертификатов косморазведчика, как всегда, проходило на площади Вечной Памяти, где находился Памятник Погибшим в Космосе.
Из полукружья Земли тянулся к небу цветок – слабый, с изогнутым стеблем, с маленькими и жалкими листьями. Должно быть, неласково встречало его небо: космической радиацией, метеоритными потоками и астероидами, холодом и безвоздушной пустотой. Трудно приходилось цветку, но могучие человеческие руки защищали его, беря начало от матери-земли, сводом возвышались над ним широкие ладони.
Памятник был сделан из синеватого сплава, цветок покрывала позолота.
Первым, по обычаю, держал слово священник. Вступительным аккордом его речи был стих из Будущего Завета:
Я возьму лепесток лугового цвета,
От мертвящих звездных лучей
Защитит он титановой брони надежней.
За священником выступили: ректор Академии Астронавтики: “Передовые рубежи освоенного пространства – это передовые рубежи науки, не забывайте об этом, косморазведчики!”, директор Имперской Службы Космической Разведки: “Буду рад всех вас увидеть в штаб-квартире ИСКР, Галилея 17, в самое ближайшее время”, бывалый косморазведчик: “Если вы хотите уцелеть, ребята, поскорее затвердите себе одно: ваша жизнь дороже любых денег”.
Потом была клятва астронавта: “Я, от Земли рожденный, клянусь жизнью и смертью, матерью и отцом, светом и светлым небом, клянусь, я умру на Земле. Если же я, против своей воли, не смогу исполнить этот свой долг при жизни, пусть мой прах доставят на Землю. Могуществом Императора и силой закона я клянусь твердо следовать Уставу Астронавтов. Это моя клятва никогда не может быть забыта, и никто и ничто не может меня от нее освободить”.
Сертификаты вручали начальник ИСКР и его заместитель. В заключение торжества из динамиков грянул гимн астронавтов, и молодые косморазведчики подхватили его тысячами глоток.
В штаб-квартире Имперской Службы Космической Разведки, занимавшей громадное здание-лабиринт на улице Галилея (множество корпусов различной этажности, соединенных переходами), в эти дни яблоку негде было упасть: около десяти тысяч только что сертифицированных косморазведчиков жаждали быть принятыми на работу. Директора школ представляли своих воспитанников заместителям шефа ИСКР. Чиновники, ознакомившись с документами претендента и задав несколько вопросов, как правило, сразу же выносили решение, пригоден им этот работник или нет. В большинстве случаев трудовой контракт заключался, ежегодно около десяти тысяч косморазведчиков гибло, выполняя задание, так что ИСКР нуждалась ежегодно в столь же массовом пополнении.
Выпускников школы, в которой обучался Джонни, представлял Пьер Сиртак. От ИСКР в кабинете находился мистер Шофф, косморазведчик первого класса, крепкий старик с рачьими глазами навыкат.
