Андрей Ливадный - Восход Ганимеда
Семен, который все еще сидел на корточках, вдруг понял, — еще секунда, и он сойдет с ума.
Что бы там ни говорил его разум, но Марк оказался тысячу, миллион раз прав — ЭТО БЫЛО ЧУДОВИЩНО…
Его психика отказывалась воспринимать это страшное создание. А когда оно внезапно остановилось и начало поднимать переднюю пару своих членистых многосуставных конечностей в сторону двух оцепеневших людей — Семен не выдержал.
Его рука метнулась к оброненной мертвым бойцом «АР-20»…
Семен бы выстрелил — он готов был разрядить весь магазин автоматической винтовки в это отвратительное создание, которое пришло в их мир, чтобы…
Закончить роковую мысль, а вместе с ней и движение соскользнувшего на спусковую скобу оружия пальца ему не дала Лада.
— Отойди! — закричал Семен, но она не слышала или же не слушала его. Блокировав биссектрису[5], Лада сделал первый шаг навстречу монстру. В ее руках не было ничего — они оказались подняты вверх и развернуты ладонями к жутким фасетчатым глазам твари…
Сказать, что ей не было страшно?
Глупо. Она боялась так, что от нервного перевозбуждения дрожала каждая мышца ее тела…
Ужас захлестывал ее, сминая рассудок, словно многотонный каток, случайно наехавший на хрупкую пластиковую игрушку…
Тогда зачем она пошла вперед, демонстрируя свои пустые ладони, в то время, как один вид этой твари говорил, кричал о том, что между ними не может возникнуть никакой общности — только страх, отвращение и инстинктивное неприятие чуждых человеку форм?..
Лада не могла этого объяснить.
Просто она готовилась к чему-то подобному. Она ХОТЕЛА шагнуть навстречу своему ужасу, и сейчас, когда внезапно отказал оцепеневший от пристального взгляда двух фасетчатых глаз разум, тело продолжало идти…
Семен отшвырнул винтовку и бросился к ней.
— Лада! Остановись!!!
Было поздно.
Конечность твари, поднятая вверх в непонятном, но угрожающем жесте, резко опустилась и…
Она прошла сквозь заледеневшую от ужаса Ладу, не причинив ей никакого вреда, словно действительно оказалась не больше чем сгустком тумана, фантомом…
Ноги девушки подкосились, и тело в скафандре начало безвольно оседать на мертвый прах отложений, что толстым слоем покрывал язык древнего льда.
Семен подхватил ее, сел на землю, пытаясь заглянуть внутрь шлема через выпуклое стекло забрала, ударился об него своим, заметив лишь ее плотно сжатые, побелевшие губы, а инсектоидное существо, что возвышалось над ними, вдруг начало таять, терять свои очертания…
Словно оно уступало место другим, совершенно невозможным с точки зрения земной эволюции контурам, что прорезались сквозь алый туман, двигаясь по направлению к людям.
Губы Лады дрогнули, пытаясь что-то сказать, но для Семена было достаточно и этого легкого движения, чтобы он понял — она жива! Смертельно напугана, но жива!
— Молчи… Не волнуйся, все хорошо! Ладушка, милая, они действительно фантомы!.. — горячо шептал он, прижимая к себе ее безвольное тело, словно хотел спрятать ее, укрыть от надвигающихся со всех сторон фигур.
Они шли, протягивая к ним руки, и вдруг распадались, таяли, исчезали в воздухе, как только кому-то удавалось коснуться человека и взглянуть в его глаза…
Семен продолжал инстинктивно закрывать собой Ладу.
Он смотрел в их нечеловеческие черты, и страх, который он познал, уходил, растворялся в тумане вместе с исчезающими, призрачными фигурами…
Только сияние в центре ледника разгоралось все ярче, словно над Ганимедом действительно происходил фантастический восход нового солнца…
* * *В центре ледника ветер отсутствовал полностью.
Остановившись на краю внушительного углубления, которое протаяло во льду, повторяя контур лежащей на дне конструкции, Семен и Лада смотрели вниз, наконец увидев то, что едва не уничтожило первую в истории внеземную колонию людей.
Предмет не выглядел каким-то фантастическим. Это был сияющий параллелепипед с небольшим вздутием на верхней плоскости, которое пульсировало, испуская тот самый призрачный малиновый свет.
Фантомы исчезли, будто их и не было.
— Спустимся? — спросил Семен, оглянувшись на автомат с борта «Гарри Трумэна», который тащился вслед за ними, настойчиво фиксируя происходящее.
Лада кивнула, сжав его руку.
* * *С борта «Трумэна» действительно наблюдали за разворачивающимися внизу событиями.
Больше того, на борту военного крейсера случилось нечто невероятное — люди собрались подле большого экрана, образовав самую настоящую толпу, в которой русские смешались с американским экипажем, офицеры с рядовыми, — сейчас действительно стерлись все различия, и автопереводчик отчаянно захлебывался, переводя многоголосицу мнений.
У самого экрана стояли Наумов и Кински.
— Что они делают?! — Джон подался к экрану, когда две фигуры в скафандрах начали спуск в своеобразную воронку, окружавшую объект.
— Сейчас увидим… — ответил Наумов, который переживал не меньше своего американского коллеги. — Если этот предмет — устройство для первого контакта, то оно должно как-то отреагировать на их приближение! — предположил он.
И оно отреагировало.
Только совсем не так, как то могли предполагать люди…
Две фигуры в скафандрах спустились на самое дно воронки, потом подошли вплотную к светящемуся артефакту, верхняя грань которого оказалась выше макушек их гермошлемов, и кто-то из них двоих, — кто именно, невозможно было понять, — протянул руку к вертикальному борту предмета.
В следующий момент очертания сияющего параллелепипеда внезапно задрожали, смазались, словно по его поверхности пробежала темная рябь, затем последовала ослепительная вспышка и…
Передающие видеокамеры автомата на мгновение ослепли, а когда к ним вернулась чувствительность, то на дне воронки уже не было ничего — ни странного светящегося предмета, ни людей, только во льду остался четкий прямоугольный отпечаток глубиной в несколько метров…
— Они исчезли! — потрясенно выдохнул Джон Кински.
В забитом до отказа людьми отсеке американского крейсера повисла гробовая тишина.
Артефакт исчез, унеся в неизвестность двух людей…
Лишь потерявший цель для съемки автомат бестолково ползал по дну воронки, пока не свалился в оставшуюся во льду прямоугольную яму…
Эпилог
— Коля, иди скорее, новости!
Отец Семена вошел в столовую, где работал телевизор, как раз в тот момент, когда диктор начал передавать сообщение:
— …Сегодня, двадцать седьмого августа две тысячи двадцать девятого года была восстановлена связь с колонией Ганимеда, прерванная пять дней назад по техническим причинам. Как сообщили нам в Мировом центре освоения космоса, транссистемный космический корабль «Альфа» успешно завершил полет и в данный момент начал плановую разгрузку на одной из геостационарных парковочных орбит колонии…
— Ну, слава богу… — Николай Андреевич посмотрел на жену. — Хоть умом и понимаешь, что там все в порядке, а на душе все равно неспокойно… — сокрушенно признался он. — Значит, мать, скоро жди звонка!
— Да, уж позвонил бы…
— Погоди! — Отец взял пульт, усилив звук. — Опять где-то трясет…
— …По не подтвержденным пока данным, сегодня были зафиксированы подземные толчки и обнаружен сход каменной лавины в районе одного из горных сел, расположенных на границе России и Грузии. В данный момент к месту предполагаемой катастрофы вылетели вертолеты пограничников…
* * *В первый момент Ладе показалось, что она умерла.
Ощущение было именно таким — будто разом отказали все органы, со спазматической болью остановилось сердце, мгновенно онемели руки и ноги, исчезло зрение, осязание, только в глубинах мозга продолжала тлеть крохотная искра затухающего сознания.
Потом реальность вернулась — так же резко и болезненно, как и пропала.
Она почувствовала, что падает, но высота оказалась небольшой — удар о твердую поверхность последовал сразу же за щекотливым ощущением зависания внутренностей…
Открыв глаза, она увидела все тот же малиновый свет, только теперь он стал мягче, глуше и освещал намного меньшую площадь.
Туман исчез вместе со льдом, словно их никогда и не было.
Лада приподнялась, опираясь на руки, и поняла, что лежит на неровном каменном полу какого-то замкнутого помещения.
— Семен! — отчаянно позвала она, больше всего страшась того, что не услышит ответа.
Рядом с ней, за спиной раздался неясный шум. Резко обернувшись, она увидела его — Семен сидел на каменном полу пещеры, в нескольких метрах от нее, и пытался обеими руками зажать треснувшее от удара о камень стекло своего гермошлема.
