Йося Мороз - Я и мой капитан
- Ясно, - Ира углубилась в изучение списка, - но ты все-таки выясни для записавшихся, кто откуда, чтобы мы могли составить меню.
- Я работаю над этим.
- Вот этот противный слизняк, например, чем питается? - симбионт сделал пометку напротив последнего идентификатора.
- О! - удивился я. - На Сириус ты называла их 'улиточками', а теперь 'противный слизняк'!
- Это разные вещи! - возразила самка. - У тех улиток домики были. А этот еще и загадил весь пол своей слизью.
'Капец! Наличие раковины, оказывается, может сделать из лягушки царевну! Надо будет попросить того 'слизняка' укрыться в какой-нибудь синтетической оболочке, а то, видите ли, нашу 'принцессу' смущает его внешний вид'.
- Я составлю рекомендованный набор блюд на основании твоей выборки, - сухо пообещал я. - Покажи, пожалуйста, список еще раз.
Ира наклонила браслет так, чтобы 'блокнотик' попал в угол обзора камеры. 'Нда...' Симбионт явно не утруждал себя записью наименований видов существ. Писал просто: 'голубые гоблины - 6 шт. (это о первых посетителях), муравей - 1 шт. (это об инсектоиде с Альфа Девы), палочка - 1 шт. (вот это меня добило окончательно, я долго не мог сообразить, что за 'палочка' такая). Дальше шла 'медуза'... Я хмыкнул вслух:
- Медуза...
- Она весьма странная, - откликнулась самка. - Облапала меня с ног до головы.
- Понимаешь, существа с Веги видят только в ультразвуковом диапазоне, поэтому и ощупывают все вокруг. Но спасибо тебе, что сохраняла самообладание и не дергалась.
Ира пожала плечами:
- Пожалуйста, было даже приятно. Потихоньку привыкаю, Макс.
Но больше всего меня поразил 'Фантик - 3 шт.'
- Слушай, - посоветовал я самке. - Ты хоть имперцев с Бетельгейзе 'фантиками' не называй, особенно в их присутствии.
- А что такое? Они же на оберточную фольгу похожи, еще и шуршат постоянно, аж мурашки по коже.
- Они - неорганические создания матричного типа, какими же еще им быть?
- Я не против, только бы шелестели тише.
- Они так общаются. Кстати, надо бы универсальный переводчик тебе купить.
- Пожалуй, - мечтательно сказала Ира, трогая ямочку на шее, где предположительно должен бы находиться кулон транслятора. - Можно же выбрать какой-нибудь красивый? Как у Солн'гха, например. Или там бархотку с камнем?
- Его переводчик на заказ сделан, это определенно дороже...
Симбионт перестал улавливать мои звуковые колебания, видимо, вовсю представляя себя в новом ожерелье.
- Так мы договорились? - попытался я направить ее мысли в другое русло.
- А? - очнулась Ира. - О чем?
- Не называть никого 'гоблинами', 'медузами' и, тем более, 'фантиками'. Полагаю, тебе было бы неприятно, если бы тебя окрестили 'обезьяной'.
- Да, хорошо. Но почему ты за эти 'фантики' так зацепился-то?
- Потому что они из Империи Бетельгейзе.
- И что?
- Они очень чувствительны к таким вещам, а еще влиятельны и грозны в военном плане. Их государство насчитывает более миллиона звездных систем. Ты же не хочешь спровоцировать международный конфликт?
- Ого! - удивилась самка. - А сколько в твоей Федерации планет?
- Восемьсот тысяч систем примерно. В основном станции, обитаемых планет значительно меньше.
- Ох... Восемьсот тысяч! - прошептал симбионт, откинувшись на спинку кресла. - Целой жизни не хватит, чтобы все это посмотреть...
Я не понимал, для чего самке понадобилось непременно побывать на каждой захудалой станции, но озвучивать не стал.
В отсутствие новых посетителей Ирина откровенно маялась за директорским столом, поэтому я предложил закругляться с приемом:
- Идем на корабль, тебе отдохнуть пора. Вряд ли кто-то еще сегодня придет.
Очутившись на борту, симбионт даже не пошел в свой отсек для прохождения обязательных водных процедур. Ира едва доплелась до кровати, бухнулась на нее, накрылась с головой своим чехлом 2х2 метра, затащив под покрывало сумочку. Потом долго барахталась, извиваясь всем телом под полотном, бубня: 'Надо одеяло купить нормальное, колется как рогожка, блин! И подушку...' 'Что она там делает?' - я с интересом следил за этим процессом, не имея ни малейшего понятия, что происходит. Наконец, голова самки вынырнула из-под ткани, а следом и руки, и 'сумочка', которую Ира мостила под щеку. Только теперь до меня дошел смысл этой операции по переодеванию под одеялом, как и то, для чего симбионт оставил такую немилую его сердцу 'оранжевую робу'. Вместо того, чтобы выбросить, самка использовала мой корабельный комбинезон в качестве пижамы!
- Ух... - сладко потянулась Ира, босыми ступнями вытолкнув сапоги из-под одеяла. - Так когда вылетаем, Макс?
- Через полтора местных суток, - ответил я.
- Почему так поздно? - зевнула самка.
- Хотелось бы дождаться Глюка, - я действительно беспокоился. - Да и у тебя завтра свидание, если не передумаешь...
- С чего бы? - Ира отвернулась к стене, согнув биподы.
- Спокойной ночи, - пожелал я по-русски.
- И тебе... а, ну да... ты же не спишь... - донеслось до меня на грани слышимости. - Разбудишь там когда...
'Фу-ух. Наконец-то можно спокойно заняться сравнением цен на Дафтан с ценами на Бормотун, - я с облегчением взялся за дело. - Вот, энергоблок ядерного реактора... вроде бы разница неплохая...'
Утром Ира первым делом отправилась в 'душ', захватив 'сумочка', забитую нанотканью. Я забеспокоился, что симбионт начнет ее полоскать, и еще раз напомнил в микрофон, что это технологическим процессом не предусмотрено. Но самка лишь огрызнулась из отсека для симбионта в стиле: 'Не лезь не в свое дело'. И я перестал лезть. Мое ожидание продлилось около часа, пока Ирина не выскользнула из 'раздевалки' в белом комбинезоне, купленном накануне.
Только теперь я понял, для чего ей была нужна 'смена одежды': самка модифицировала штанины до очень коротких шорт, едва покрывавших ее тазобедренный сустав, а рукава и вовсе свела в полный ноль. Отчего была похожа сейчас на легкоатлетку в обтягивающей форме с Земли. И при этом постоянно жаловалась на невозможность сделать шлейки - даже наноткань имеет ограничения в упругости.
- Как тебе купальник? - спросила Ирина, позируя перед 'зеркалом' рубки.
- Хороший, - заверил я (хотя ничего в этом не понимал), - белоснежный. Значит, ты решила все-таки сходить на пляж?
- Ага, - симбионт критически осматривал заднюю поверхность комбинезона, на которой уже сделал глубокий вырез между лопаток до самой талии, - только скажи честно, Макс? Покатит такое?
'Хм, честно...'
- Выглядишь ты довольно гладко и обтекаемо, если смысл в этом, - осторожно начал я. - Но какой из меня советчик? К тому же тут принято купаться обнаженными. Расы четвертой ступени обычно 'не заморачиваются' такими условностями, как костюмы для плавания.
- Нет, голой я в воду не полезу. Это уже слишком! - отрезала самка, продолжая вертеться так и эдак перед экраном, потом добавила заговорщицки: - А что - этот 'зеленый' будет совсем без одежды? - и улыбнулась как-то хитро-любопытно.
- По-видимому, да.
- И ты совсем не ревнуешь? - подмигнула мне Ира.
- С чего бы?
- Ну, ты понимаешь... - загадочно сказала самка, - слово за слово... туда-сюда...
Я не понимал: 'Что еще за 'туда-сюда'?
- Если ты о биологической совместимости видов, то вынужден тебя разочаровать.
- В смысле?
- Репродуктивный орган грумбриджийцев находится вовсе не в том месте, о котором, подозреваю, ты думаешь.
- А в каком? - симбионта явно увлекло обсуждение анатомии Солн'гха и его вида.
- Там где у землян располагается язык. Разве ты не заметила, насколько он у него длинный?
В этот момент Ира уже натягивала черное платье прямо поверх урезанного комбинезона.
- Он его не сильно-то и высовывал. Хотя это интересно... очень интересно!
Уж не знаю, какие картинки из земного трактата 'Кама-сутра' она рисовала себе в голове в этот момент, но рисовала точно. Я был в этом уверен, отметив то обстоятельство, что симбионт опустил свое декольте ниже кромки чашечек 'купальника' так, чтобы видна была верхняя часть бюста. А следом еще и сделал очень длинный разрез вдоль бипода - от щиколотки до основания бедра. Все эти факты свидетельствовали о том, что Ира очень серьезно относилась к предстоящей встрече с Солн'гха.
- Прошу тебя только, не 'вытирай об него ноги', как ты делала до сих пор.
- Ничего подобного, - заявил симбионт, вставляя модификаторы в платье. - Он просто вел себя по-хамски!
- Как это? - я был в полной растерянности.
- У нас, когда мужчина подкатывает к девушке в баре, он первым делом угощает ее мартини за свой счет, - пояснила Ира. - А этот зеленый даже не предложил.
- Ты что?! - возмутился я. - По обычаям грумбриджийцев это смертельное оскорбление! Это значит, что он не считает тебя особью, способной обеспечить не то, что детей, но даже собственное существование! По его понятиям, такие не заслуживают даже презрения.
