Владимир Васильев - Наследие исполинов
Отчаяние захлестывало душу, как штормовые волны припоздавший катер.
Семенов тем временем завел разговор еще с двумя подошедшими вояками-людьми. Один из первых козырнул и доложил на англике:
— Это тот, о котором вы предупреждали, сэр!
— Хорошо, Майки, — отозвался тот. — Я — капитан разведроты, мобильная пехота, военно-космические силы доминанты Земли. А это наш… э-э-э… канонир. Общайтесь, не буду мешать.
И обернулся к своим молодцам:
— Майки! Чак! Готовить платформу! Разведчики-пехотинцы тут же растворились в наползающем предрассветном тумане.
Действительно близился рассвет.
— Семенов? — спросил канонир.
— Семенов, — подтвердил Семенов.
— Отлично сработано, коллега! Полковник Попов тобой чрезвычайно доволен. Без дураков! Наверху о ваших подвигах на Табаске уже легенды ходят.
При упоминании полковника Попова Семенов мгновенно подобрался; откуда-то сразу проступила военная выправка.
— Ладно, — продолжил «канонир». — Все потом. Теперь мы должны вывезти искателей. Разведка готовит платформу, до космодрома домчим с ветерком.
— А… Сколько нас теперь?
— Нас? — «Канонир» повертел головой. — Семнадцать человек и два орудия. Ну, плюс уцелевшие из спасателей и туристов.
Семенов едва не отвесил челюсть:
— Всего семнадцать человек?
— А что? — не понял «канонир». — Мало?
— Турбазу охраняют…
— Никто ее больше не охраняет. Шат-тсуры эвакуируются. Крейсер вот-вот уйдет со стационара. И мы должны успеть тоже эвакуироваться, пока планету не разнесут на камешки.
— А разнесут?
— Как только командующий вторжением доложит императору, что искателей он не захватил, император тут же решит, что искателей лучше уничтожить вместе с их тайной и с планетой заодно. По принципу «не вам и не нам».
— А вдруг командующий уже доложил?
— Не доложил. Иначе планету уничтожат вместе с командующим и этим чертовым крейсером.
Скотч слушал, затаив дыхание. Даже отчаяние понемногу отхлынуло.
Все еще далеко не закончилось.
— Но времени мало, Семенов…
Словно подслушав его, из тумана донеслось приглушенное:
— Платформа готова!
— Пошли! — без промедления отреагировал «канонир».
Цубербюллер, тоже молча внимавший разговору, помог Скотчу подняться.
Какое-то время ушло на то, чтобы собрать всех уцелевших и убитых. Убитых подобрали не всех — не нашли Воронцова, Фаусто Аркути и Жбана. Искать по затянутым сырым туманом кустам не оставалось времени.
А уже на платформе «канонир», Семенов и один из разведчиков переоделись в комбинезоны искателей. Семенов безошибочно подсказал, из какого рюкзака их достать.
Экзотик-тур
Едва наметился рассвет, МакГрегори, Тамура и Сориал покинули спасительную переночуйку. Как и условливались накануне. Невзирая на ясную ночь, утро снова выдалось сырое и туманное. Сориал все время зевал да ежился. На крыльце МакГрегори протянул Тамуре бласт:
— Держи. Все равно ты с ним ловчее всех… Тамура молча принял оружие и сунул за пояс. Последние дни на охоте он привык к этому старомодному куску металлопласта, к этому ладному импульснику с лаконичным девизом на рукоятке. «Смерть или слава», «Death or Glory». На двух самых распространенных языках землян, русси и англике. Тамура много размышлял: кому принадлежал бласт в прошлом? Скольким принес он смерть и скольким славу? И скольким — и то и другое? Жаль, что оружие неодушевлено. Оно многое могло бы рассказать о хозяевах, которых — обычно переживает, человека за человеком. Вот этому бласту лет пятьсот, не меньше. Наверняка им владели десятки людей. Наверняка бласт вплетался в десятки судеб и наверняка что-то менял в них.
Но кто расскажет эту, без сомнений, захватывающую историю? Скорее всего никто. Разве потом директора турбазы поспрошать, Вадима? Да только жив ли он еще? А если жив — то знаком ли с историей старого бласта? Вполне возможно, что и нет — бласт мог попасть к нему чисто случайно. Как к недавним диспетчерам маленького окраинного космодрома.
Тамура всегда серьезно и уважительно относился к оружию. Тем более — оружию старому и заслуженному. Его далекие-далекие предки тоже уважали оружие, еще не огнестрельное, а холодное. И споры между воинами того времени часто разрешались лишь демонстрацией оружия: тот, у кого меч был хуже, заранее признавал поражение. Во всяком случае, так рассказывали легенды.
Увы. Те времена давно минули. Теперь в моде выстрелы в спину, из-за угла. Выстрелы в безоружных — если у них есть что отнять. Вторжение на Табаску — суть тот же выстрел в безоружного, только заметно масштабнее.
Тамура против воли сцепил зубы. В целом он был добрым человеком, но прощать агрессора не умел.
— Зевай потише! — шикнул на Сориала МакГрегори. — На весь лес подвываешь!
Жорж послушно клацнул челюстью и зажал рот рукой. Переночуйка быстро растворилась в густом тумане. Тамура уверенно вел товарищей сквозь лес, прямо к месту предполагаемой посадки рискового корабля. По предварительным прикидкам, нужно было пройти километров десять — двенадцать; это двадцать — двадцать пять килоун. И затем — расходиться. Ибо все трое прекрасно понимали: обнаружить корабль будет даже не непросто. Скорее, практически невозможно. Собственно, больше они уповали не на собственную наблюдательность, а на то, что пожаловавшие смельчаки сами их обнаружат и решат пообщаться. Подобное представлялось куда более вероятным.
На фоне звуков утреннего леса далекий басовитый гул прозвучал очень чужеродно и отчетливо. Тамура сразу же встал будто вкопанный. Остальные тоже.
— Что это? — прошептал Сориал.
— Кажется, на космодроме. — МакГрегори повертел головой. — В том стороне, точно.
Туман только-только начал рассеиваться.
— Блин, — пожалел эмоциональный Сориал. — И на дерево не влезешь, не поглядишь. Кругом сплошной кисель.
— Спокойно, Жорж, — осадил его МакГрегори. — Наверное, разведкорабли скелетов опять стартуют. Тоже гостей искать хотят. Ночь переждали — и на работу.
— Надо дальше идти, — бесстрастно предложил Тамура. — Пронг поднимется, туман рассеется окончательно, тогда и поглядим. Пошли, только время зря теряем.
— Он прав. — МакГрегори легонько пихнул Сориала. — Пошли, Жорж.
Они снова двинулись сквозь волглые заросли.
— Н-да. Чую, сезон дождей в этом году ранний — будет. Туманище… — Сориал с отвращением отодвинул с дороги росистую ветку пальмодендрона.
— Это из-за крейсеров, — не оборачиваясь сказал Тамура. — Прикиньте, как они на проходе баламутят атмосферу. Все устоявшиеся воздушные течения небось сбили.
— Ха, а ведь верно! — почему-то обрадовался Сориал. — Как я сам не допер?
— Лентяй потому что, — пояснил японец добродушно. — Верхогляд.
— Так уж и верхогляд! — Сориал надулся и умолк. Ему и вправду было обидно, что сам не сопоставил ранний туман и проход крейсеров.
Некоторое время шли молча. Туман постепенно рассеивался; сквозь густые заросли все настойчивее и настойчивее пробивались желтые стрелы местного солнышка.
Вскоре Тамура остановился у подходящего кедроклена, прямого, как радиомачта. На космодроме продолжало изредка погромыхивать; издалека это сильно напоминало старт на второй космической, не для полетов в атмосфере, а сразу для выхода за ее пределы.
— Кто полезет? — поинтересовался МакГрегори. Было видно, что ему не очень хочется.
— Я могу, — с готовностью вызвался Сориал.
— Валяй, — не стал возражать Тамура. — Гляди только не спикируй. А то костей потом не соберешь.
— Не спикирую! — Сориал подпрыгнул, уцепился за нижнюю ветвь и ловко подтянулся. — Я, если хочешь знать, гимнастикой занимался когда-то.
— Вижу, вижу, пузо твое весьма красноречиво свидетельствует, что это было ну о-очень когда-то.
— Пузо гимнастике не помеха! — донеслось уже сверху из-за листьев.
МакГрегори сокрушенно вздохнул.
Ему всегда импонировала непосредственность и жизнерадостность Сориала. Жаль, что в сложившейся ситуации она была не слишком уместна.
— Ты там смотри, высовывайся не слишком! — негромко крикнул МакГрегори. — Как бы какой-нибудь ретивый скелетик в иллюминатор тебя не узрел.
— Притворюсь обезьяной! — продолжал радоваться жизни Сориал.
Некоторое время слышался только шорох, да еще несколько лиственных групп на едином черенке, плавно кружась, упали сверху.
— Слушайте, братцы! — прокричал невидимый Сориал. — А скелетики-то драпают!
— Как — драпают? — не понял МакГрегори.
— А так! Над лесом — ни одного корабля! Все чешут в подбрюшье крейсера или непосредственно в зенит! Я их еле-еле вижу! Да и крейсер, честно говоря, в аврале, огоньков втрое против обычного!
