Тони Дэниел - Суперсвет
Этого не случилось. Зато по ним ударили вдруг их собственные наземные укрепления. Впрочем, они, похоже, били по всем подряд. Но какое это имеет значение, когда ты сам смотришь в жерло аннигилирующей пушки.
Энергетический заряд расколол изотропическое покрытие и превратил пелликулы корабля в то, что можно было бы назвать поджаренным гристом. Все контрольные системы, кроме позиционных ракет, вышли из строя, а гравитация окончательно сбила их с первоначальной траектории. Теперь корабль падал носом вперед на солнечную сторону Харона. Надежда оставалась только на то, что позиционные ракеты все же сработают в последний момент, замедлят падение и смягчат падение на поверхность луны.
Ракеты сработали, но ожидаемого эффекта не дали, и «ишиас» приложился крепко. Лео пытался приготовиться к столкновению, но знал — это бесполезно.
Так и вышло. Он смотрел на дверцу кокпита, когда дверца рванулась вдруг к нему. Носовая часть рассыпается, подумал Лео и еще удивился, что способен на столь здравое умозаключение. В следующий момент дверца накрыла его, и он прилип к ней, как серфер к доске, которую подхватила гигантская волна. Лео занимался серфингом — на земле. Правда, не на Тихом океане, а в Атлантическом. Знатоки говорили, что на Тихом есть настоящие волны-убийцы.
Держись!
Лео оказался в водовороте металлических обломков. В бешено закручивающейся воронке, описывающей параболу над поверхностью луны. Полнейшая тишина. Вакуум! Он испытал момент жуткой паники, пока не вспомнил, что адаптирован к открытому космосу.
Дверца ударилась о поверхность, но сила инерции несла ее дальше. Еще удар. И еще. Лео держался. Его перевернуло, и в следующий момент дверца накрыла всей своей массой и грохнула по голове.
Тьма.
Пробуждение… как в хмельной тишине.
Затем треск — словно раскололся лед.
Как я могу что-то слышать? Здесь же нет атмосферы.
Звук был в нем. В его внутреннем ухе. Что-то случилось с телом. В чахлом свете Лео поднял руку. Ощущение было такое, будто ее всю облепили муравьи.
Грист. Точнее, мил-грист. А, черт.
И все же что не давало ему сдаться, уступить, сломаться. В конце концов он прошел полный апгрейд. С ним работали лучшие инженеры и программисты Мета. То, что они вложили в него, было сильнее даже мил-гриста.
Лео сел. По лицу побежала кровь, и он едва не отрубился. Впрочем, подумал он, даже чудо-грист не решит всех проблем. Он приподнялся, стараясь не совершать резких движений. Вроде бы все в порядке. Перекатился на четвереньки. Подождал. И встал.
Так и есть, его занесло на Богом забытый Харон. Под ногами — грязный лед. Вплетенная в лед паутина более плотного материала придавала поверхности сходство с шахматной доской. Грист. Справа и слева ощетинившиеся стволами и антеннами строения. За спиной — смятый корпус «ишиаса».
Разбросанные тела.
Где же сержант? Лео сделал несколько неуверенных шагов. Гравитация слабая. Где-то еще он свалился бы на землю, здесь же ему удавалось держаться на ногах. Имена своих сослуживцев Лео так и не выучил. Все были новенькие, кроме сержанта, Дори Фолсом. И вот теперь все мертвы. Выжил только он один.
Но Дори среди них не было. Может, осталась в корабле? Лео повернулся и шагнул к обломкам.
— Стоять!
Что за черт? Здесь же не может быть никаких звуков — при отсутствии атмосферы.
— Я стою, — ответил Лео через мерси. Он попытался замереть, но его повело в сторону. Из-за обнесенного стеной бункера появились двое. Один нацелил в Лео ручную ракету.
— Деактивируй оружие! — Приказы отдавал, похоже, парень с ракетой. — Живо!
Лео набрал код деактивации, отменив боеготовность систем. Пули выпали из зажимов. Энергетические показатели упали. Оставалось лишь надеяться, что эти двое умеют считывать данные и понимают их значение.
— Готово.
— Вытяни руки. — К нему подошел второй, без ракет. Лео выполнил приказание. Солдат защелкнул наручники, и грист расползся по его пелликуле, снимая показатели ДНК и серийный номер.
Лео пригляделся к парочке. Тот, что надел наручники, оказался женщиной. Невысокого роста, смуглая, приземистая, но крепкая. Второй — чернокожий. На вид лет двадцать с небольшим, хотя со всей этой адаптацией можно и ошибиться. Форма черная с серебристо-синим. На плече нашивка.
Сержант. Третья легкая бригада Федеральной армии.
Слава Богу.
— Между прочим, я сдаюсь, — сказал Лео.
— Вот и хорошо. А то нам пришлось оставить тебя без башки. — Сержант кивнул. — Ну, это еще не поздно. Если вздумаешь…
— Не беспокойся. Я уже целый год пытаюсь сдаться.
— Считай, что мечта сбылась. Только вот с этого проклятого камешка еще надо слезть. — Он кивнул в сторону унылого горизонта. — Шагай, солдат.
Глава девятнадцатая
Система Плутона
09:12, четверг, 10 апреля 3017
Флагман Департамента Иммунитета «Штрайххольцера»
Генерал Канг Бланкет уже пришел к выводу, что ему противостоит сам Шерман. Старый Ворон залетел на Плутон и, похоже, находился сейчас на захваченном корабле, называвшемся недавно «Джихад».
Шерман издевался над ним, играл с ним — в этом не было сомнений. Но играть ему осталось недолго. Он допустил ошибку — вполне понятную в данных обстоятельствах, но все же ошибку. Задержался на орбите на целых три дня, пытаясь снять своих людей с Плутона и Харона. И сам себя загнал в угол.
Что-то там пошло не так. Случилось что-то серьезное и страшное. Но что? Бланкет не знал. Возможно, какая-то трансмутация грист-взаимодействия. В любом случае мерси-связь с обеими планетами отсутствовала. Пара межсетевых переходов еще функционировала, но информация, поступавшая через них, представляла собой мешанину непонятных образов и текстовых операторов. Бланкет бросил на расшифровку своих специалистов, но пробиться через блокировку так никому и не удалось.
Ладно, восстановлением контроля над местным гристом он займется после того, как разгромит Шермана. А этот момент уже близок. Правда, пока командующему фремденов удавалось маневрировать, довольно успешно используя клаудшип и захваченный крейсер в качестве щита и копья, но семь кораблей Бланкета уже взяли врага в кольцо.
Вырваться ему не удастся.
Глава двадцатая
Система Нептуна
19:44, четверг, 3 апреля 3017
Рота Б Ольского
Бой за корабли «ишиаса» обернулся для роты Б тяжелой и кровавой работой. Вскрытие корпуса требовало больше времени, чем предполагалось, и находившиеся внутри точно знали, в каком месте произойдет вторжение. В результате солдат встречал губительный огонь.
Но и это не могло остановить их. Экипаж каждого корабля составлял от восьми до десяти человек. Численное преимущество было на стороне фремденов. Пехоту Департамента, находившуюся в трюмах эсминцев, так и не успели развернуть. Еще большую проблему для экипажей «ишиасов» представляло то, что половина их них не прошла адаптацию к космосу. Брешь в корпусе означала для них верную смерть.
И все же дрались они отважно. Большинство погибли, в плен попали немногие. В какой-то момент защитники, как будто охваченные единым порывом решимости, переходили в контрнаступление и почти достигали успеха. На протяжении войны такое случалось неоднократно и получило в федеральных войсках название «Всплеск Глори».
Овладев кораблем, пехотинцы первым делом запускали в грист спецкоманду СК. В течение нескольких секунд эти солдаты преодолевали системы защиты и устанавливали полный контроль над захваченным «ишиасом». Полуразумные искусственные интеллекты, управляющие такими кораблями, не имели никаких шансов против полноразумных конвертеров-хакеров.
Группы чистильщиков с невероятной быстротой отсоединяли гарпуны, сети и фалы-липучки — большинство этих приспособлений имели встроенные коды автоматической дезинтеграции, позволявшие мгновенно разложить их на составляющие частицы.
С момента десантирования прошло четыре с половиной часа. И вот захваченные истребители все как один повернулись к планетному минному тральщику, стоявшему между ними и Нептуном. «Дебех-Ли-Зини» надлежало атаковать и уничтожить. «Дебех-Ли-Зини» оставался единственным барьером между победителями и их затерянными в космосе товарищами.
И взять «Дебех-Ли-Зини» могла только рота Б.
Только тогда они смогут отправиться за теми, кто не попал в сети и падал сейчас на Нептун. Время и гравитация играли против них.
Глава двадцать первая
Облака Оорта
Конец весны 3017
Федеральная академия
Из «Бораска» Воспоминания Лебедева, командира крыла, левый фронтВсе учащиеся Академии, мужчины и женщины, имеют звание «спейсер», что-то среднее между мичманом и энсином. Новичков — а в моем классе таковыми были все — называют «плебеями». Все студенты составляют батальон.
