Майкл Флинн - Река Джима
А если неофициально — мало ли, что может случиться? Донован весело улыбнулся, и его улыбка показалась Барнс смутно знакомой.
— Мы ценим это, капитан, но не будь дело крайне важным для всей Лиги, мы отложили бы чартер до тех пор, пока не нашелся бы свободный корабль. Мы можем подсластить пилюлю двумя способами. Первый: когда высадите нас на Энь-руне, сможете заключить свои сделки на Ораме и Женгу Шуайе, а потом вернуться и забрать нас. К этому сроку мы должны закончить дело. Если нет, мы пробудем там чуть дольше. Свора обеспечит вас премиями. На обратном пути вы сможете провести прочие торговые операции на КанТу, Акраманапиче и остальных планетах. Так что все, что вы теряете, — это немного времени на возврат к Эньруну.
— Откуда тебе знать, что мы не бросим тебя на Эньруне? — спросил Д. 3. — Не самый лучший мир, на котором можно застрять.
Барнс метнула в него раздраженный взгляд. Ей ничуть не хотелось усугублять положение.
— О, все очень просто, — ответил Донован. — Я перестраховался. Копии чартера отправились Гончему Грейстроку и его Щену, а также Зорбе де ла Сусе на Верховную Тару. Все трое имеют личный интерес в этом предприятии.
Барнс хотела было сказать, что прежде не слышала о Грейстроке, но остановилась. О де ла Сусе ей приходилось слышать.
— Я думала, старый Гончий ушел в отставку.
— Ради этого дела он из нее вышел. В нем участвует его крестница. Мы гарантируем, что Грейстрок и Ринти будут ждать на Гатмандере, когда «Одеяла и бусы» вернутся, и, хотя они особо не опечалятся, если нас не окажется на борту, им будет крайне интересно, где Мéарана с Дангчао. Капитан Барнс, мы вам не враги. По тому же следу идет агент Конфедерации, и вряд ли кому-то придется по душе, если до конца он доберется раньше нас.
— А что со вторым подсластителем? — спросила Барнс. — Надеюсь, он лучше угроз.
Донован развел руками.
— Мы можем свести вас с консорциумом на Танцующей Даме, который заинтересован в приобретении определенных товаров, которые вы закупаете на Эньруне.
Барнс вскинула брови. Соглашение с ганзардским торговым домом дорогого стоило.
— Что им нужно?
— Мы договорились поделить прибыль со всех стояночных камней, шестьдесят на сорок. Поможете нам — и половина нашей доли ваша.
Барнс наморщила лоб и переглянулась со старшим помощником, который чуть заметно качнул головой.
— Половина от сорока? — уточнила она.
— Половина от шестидесяти.
Барнс и Д. 3. расслабились. Если Донован говорил правду, всякий, кто сумел урвать для себя большую долю в сделке с ганзардами, был прирожденным борцом, с которым стоило вести дела. Но отчего-то ее не покидало чувство, что она раньше знала этого человека и знакомство закончилось не лучшим образом.
Билли Чинса устраивало развитие событий. Донован с искалеченным разумом выбыл из игры, так что оставался лишь Дикарь-тугодум. Нужно было только следовать за арфисткой, и вскоре он обретет славу и почет, а может, даже и власть, если он верно понял намеки, которые попадались на пути. Было не совсем ясно, что же нашли арфистка и человек со шрамами, — возможно, они и сами не понимали. Чем бы оно ни было, оно сгубило Гончую, а это само по себе немалое достижение. «Огонь с неба» — эта фраза могла означать что угодно, но в любом случае — что-то опасное.
Но пока он оставался обычным слугой, и «Спуд» де Виис, корабельный стюард, желал его видеть. Прислуживать арфистке, которая ему даже немного нравилась, было не так уж плохо, но иногда довольно хлопотно. Он шагал по коридорам, а затем по трубе в пятый купол и наконец нашел дверь склада продовольствия. Она отъехала в сторону, и…
…Войдя, он обнаружил пустую комнату. Всего на долю секунды Билли заколебался. Как он мог заблудиться? И тут дверь закрылась.
Попался! Но в чью ловушку? Слишком умно для Теодорка, слишком коварно для арфистки. Он попятился в угол, достал стилет и, изготовившись, стал ждать.
В дальнем конце открылась еще одна дверь, и в комнату шагнул Донован.
Билли метнул нож, но Донован стремительно отступил в сторону и поймал его за рукоять. Взглянув на оружие, он улыбнулся, и эта улыбка Билли совсем не понравилась.
— Следовало быть осторожнее, мальчик, — произнес он.
Билли плюхнулся на колени.
— О, сахб! Сахб! Билли бояться много-сильно! Дверь закрыться, и я думать: будмаш-ловушка на Билли. Я подумать: агент, что идти за нами, поймать нас недолгое время. Но хозяин просто сделать сюрприз для бедного Билли. Такая радость видеть сахба! Много-сильно грустить, если нож попасть в сердце хозяина!
Донован покачал головой.
— Я говорил не о ноже. А о твоем произношении.
— Произношении, сахб?
— В отеле на Танцующей Даме. Ты сказал «на Разлом», а ни один лигиец так не сказал бы. Мы говорим «в Разлом». Только конфедерат говорит «на» по отношению к Разлому. Долго мы не могли сложить два и два, но… накачать меня наркотиками ты придумал? Тогда мне стоит поблагодарить тебя.
Билли покрылся липким потом. Такого Донована он прежде не видел.
— Нет, сахб! Ты ошибаться насчет Билли. Билли Чинс твой хитмутгар!
— Да, ты хитро все обстряпал. Мы не знаем, сумели бы разгадать головоломку, даже если бы все это время оставались цельными.
— Нету что разгадывать! Ты защитить Билли от ‘луни! Ты просить меня пойти с тобой!
— Хитро, как я и сказал. Но я думаю: ты подкупил ту банду и все было спланировано. Не вы ли эвенсо терри?
Последнее было сказано на языке конфедератов. Билли вздохнул, сдаваясь.
— Как вы и гласите.
Донован фыркнул.
— Итак. Многие терране носят ошейник нашего угнетателя. Следующий вопрос: что нам с тобой делать? Ты убил ту женщину на Арфалуне? — Он повертел нож в руке.
— Нет. Моя тень.
— О!
— Вам знакомы сии тени. Имена отправляют нас парами, дабы второй действовал, когда первый потерпит поражение. Верность второго агента неизменно сильнее.
— Доверие не значится в списке многочисленных добродетелей Названных, — заметил Донован. — Да, нам знакома эта система. Когда-то мы имели дело со Второй.
— Равн Олафсдоттр.
— Да. Ведома ли сия дева вам?
— Только по репутации. Дозволено ли мне встать, о лучший?
Донован махнул ножом и, пока Билли тяжело поднимался на ноги, успел поменять нож на парализатор.
— А теперь объяснись, достойный. Многое зависит от сих ответов.
Билли поклонился.
— Меня отправили допросить женщину в парке. Она была тем, кого мы называем «мьян жан шибанг» — спящий агент…
— Нам известен конфедеративный маньярин, — оборвал его Донован. — Говори скорее и тем самым удлинишь свое бытие.
Билли снова поклонился.
— Я обнаружил, что ее сильно встревожил визит арфистки. Она хотела инструкций. Я унял ее страхи и отправился узнать, что предзнаменовал собою тот визит. Я легко нашел дочь Гончей, и она привела меня к вам. Я полагал, вы будете… Сумеете победить сей недуг. Но мою тень оскорбило то, что ювхарри хранила посылку Гончей, не доложив о ней.
— Глупец! То ей было неведомо.
Билли пожал плечами.
— Теперь моя тень охотится и на меня, ибо я не сделал ничего, чтобы покарать ювхарри. По этой причине я присоединился к вам и под вашей сенью бежал с Арфалуна. Послушайте — и я молвлю нечто важное. В Пасти Льва идет борьба. «Лампа зажженная воссияла вновь». Агент преследует агента. «Имена, что не были забыты, были призваны».
— И что нам с того, кроме повода поаплодировать обеим сторонам?
— Женщина в парке питала симпатию к тем воспоминаниям. Как и я. Моя тень — нет. Если она найдет вас, то убьет.
— Она попробует. — Донован занес нож для броска. — Как почти удалось тебе.
Билли закрыл глаза и выдохнул. Кажется, сегодня он выживет.
— Я боялся ловушки и метнул нож без раздумий. Кто еще знает обо мне?
Донован рассмеялся.
— Я разве дурак? Все знают. Капитан Барнс. Команда. Я рассказал им, прежде чем устроить эту встречу.
— И какое тогда будет решение?
— Вы истинно отвергли Названных?
— Истинно.
— И все их чаяния?
— Да. Я прочесывал Лигу в поисках сочувствующих, чтобы отправлять их в Конфедерацию, помогать в Их свержении. Но теперь пользы от меня чуть и я бегу, спасая свою жизнь.
Донован кивнул.
— Так вознеси же хвалу тем богам, что благословили тебя выжить в этот день.
— Не буду спрашивать о своей удаче и искушать богов, но зачем продлевать мне жизнь хотя бы на час? Разве не гласит пословица: «Лучше перебдеть, чем недобдеть»?
Донован ухмыльнулся.
— Мы в Глуши, мальчик. А другая пословица гласит: «Враг моего врага — мой друг». Еще одни зоркие глаза и пара умелых рук — не лишние, если, конечно, глазам можно верить, а руки не обратятся против нас. И доверие это будет подкреплено не твоим словом, но личным интересом. Ибо в Глуши мы либо держимся вместе, либо висим порознь.
