Джеймс Кори - Пробуждение Левиафана
— Ну-ну, — протянул Миллер. Холден его не слышал.
— В конце концов кто-то составит полную картину. Такие штучки требуют скрытности, значит, раскрывая секреты, мы в конечном счете вредим им. Это единственный способ по-настоящему, навсегда с этим покончить.
Миллер вздохнул, кивнул самому себе, стянул шляпу и почесал в затылке.
— А я-то собирался просто вышвырнуть их из шлюза, — сказал он.
ВА-834024112 был тот еще астероид. Тридцать метров в поперечнике, давным-давно разведан и признан лишенным любых ценных или полезных минералов. Его внесли в регистр только для того, чтобы предупредить корабли о возможности столкновения. Джули, улетая на своем челноке на Эрос, прицепила к нему миллиардное состояние.
Вблизи корабль, убивший «Скопули» и похитивший его команду, походил на акулу. Длинный, узкий, совершенно черный, почти невидимый невооруженным глазом на фоне космической тьмы. Изгибы, предназначенные сбить с толку радар, придавали ему обтекаемый вид, давно уже почти не встречающийся у космических судов. При виде его по коже Холдена поползли мурашки, и все же он был красив.
— Мудила грешный, — пробормотал себе под нос Амос, когда вся команда собралась в рубке «Росинанта», чтобы посмотреть на корабль.
— «Роси» его просто не видит, кэп, — сообщил Алекс. — Я окатил его лучом радара, а получил только чуть нагретое пятнышко на астероиде.
— Точно как Бекка перед гибелью «Кента», — вспомнила Наоми.
— Челнока на нем нет, так что это, пожалуй, тот самый корабль-невидимка, оставленный кем-то на камне, — добавил Алекс. — Он ведь не один такой.
Холден, взлетая над креслом пилота, коротко пробарабанил пальцами по его спинке.
— Там, возможно, полно блюющих зомби, — наконец подал он голос.
— Хочешь пойти посмотреть? — спросил Миллер.
— Еще бы, — ответил Холден.
Глава 34
Миллер
Скафандр оказался лучше тех, к каким привык Миллер. За время жизни на Церере он всего пару раз выходил наружу, а снаряжение «Звездной Спирали» уже тогда было устаревшим: тугие гофрированные сочленения суставов, отдельная дыхательная установка, перчатки, в которых рукам было градусов на тридцать холоднее, чем телу. На «Росинанте» имелись современные военные скафандры, не тяжелее стандартного полицейского снаряжения, с автономной системой жизнеобеспечения, которая, надо думать, не позволила бы пальцам замерзнуть, даже если бы ему отстрелили кисть. Миллер плавал, придерживаясь одной рукой за крепление в шлюзе, и сгибал пальцы, любуясь «акульей кожей» на суставах.
Он предпочел бы скорлупу потолще.
— Порядок, Алекс, — сказал Холден. — Мы на месте. Вели «Роси» постучаться.
Их пронзила низкая рокочущая дрожь. Наоми прижала руку к изгибу стены, чтобы удержаться на месте. Амос выдвинулся вперед с автоматом, способным стрелять без отдачи. Когда он согнул шею, Миллер услышал по рации хруст позвоночника. Только так и можно было его слышать: их окружал вакуум.
— Есть, капитан, — ответил Алекс. — Провел стыковку. Стандартная система безопасности не работает, дай секунду… сейчас…
— Проблемы? — спросил Холден.
— Готово. Есть соединение, — ответил Алекс и через минуту добавил: — А похоже, дышать там нечем.
— Вообще? — спросил Холден.
— Ага. Жесткий вакуум. Обе двери шлюза открыты.
— Вот так, люди, — сказал Холден. — Посматривайте на свои дыхательные системы. Пошли.
Миллер глубоко вздохнул. Индикатор на наружной двери люка сменил красный свет на зеленый. Холден сдвинул ее в сторону, и Амос проскочил вперед, оставив капитана чуть позади. Миллер кивком просигналил Наоми. Дамы идут первыми.
Стыковочный туннель был укреплен против вражеских лазеров и низкоскоростных снарядов. К тому времени, как люк «Росинанта» закрылся за ними, Амос добрался до второго корабля. У Миллера случился приступ головокружения, когда восприятие направления переключилось со «вперед» на «вниз», словно к чужому люку они не летели, а падали.
— Вы в порядке? — спросила Наоми.
Миллер кивнул. Амос уже скрылся в шлюзе. Они входили по одному.
Корабль был мертв. Лучи нашлемных фар скользили по плавным изгибам переборок, мягкой обивке стен, по серым дверцам шкафов со скафандрами. Одна дверца была погнута, будто кто-то или что-то проламывалось из шкафа наружу. Амос затормозил. В обычных обстоятельствах жесткий вакуум гарантировал, что никто не кинется на них из засады. Но сейчас Миллер принял бы разве что равное пари на свою безопасность.
— Здесь все закрыто, — сказал Холден.
— Может, что-то осталось в машинном зале? — предположил Амос.
— Значит, двигаемся отсюда к корабельной заднице, — сказал капитан.
— Примерно так.
— Осторожнее, — предупредил Холден.
— Я в рубку, — сказала Наоми. — Если там что-то работает от батарей, можно…
— Нет, — отрезал Холден. — Пока не поймем, чего ищем, держимся вместе.
Амос двинулся вниз, погружаясь в темноту. Холден толкнулся за ним. Миллер следом. Поза Наоми выражала то ли обиду, то ли облегчение.
В камбузе оказалось пусто, но кое-где угадывались следы борьбы. Погнутая ножка стула, длинная угловатая царапина на стене, где краску сколупнули чем-то острым. Две пробоины высоко в переборке, оставленные шальными пулями. Миллер протянул руку, ухватился за один из столов и медленно развернулся.
— Миллер, — позвал Холден. — Ты идешь?
— Посмотри-ка, — отозвался тот. Темная лужица цветом напоминала янтарь и стеклянно блестела в свете фар. Холден склонился над ней.
— Рвота зомби? — предположил он.
— Думаю, да.
— Ну, я и так считал, что это тот самый корабль, что нам нужен. Хотя как понимать: «нужен»…
В жилом отсеке было тихо и пусто. Они обошли все каюты, но не обнаружили личных вещей: ни терминалов, ни фотографий, никаких намеков на имена мужчин и женщин, которые жили, дышали и, надо думать, умирали на этом корабле. Даже каюту капитана выдавали только более широкая койка и запертый сейф.
Центральное помещение по высоте и ширине превосходило корпус «Росинанта», из темноты проступали двенадцать громоздких цилиндров, окруженных узкими лесами и подмостками. Миллер заметил, как помрачнело лицо Наоми.
— Что это? — спросил Миллер.
— Торпедные установки.
— Торпедные установки? — повторил он. — Господи боже, сколько же у них было? Миллион?
— Двенадцать, — ответила она. — Всего двенадцать.
— Серьезные орудия, — заметил Амос. — Рассчитаны на то, чтобы прикончить цель с первого попадания.
— Цель вроде «Доннаджера»? — уточнил Миллер.
Холден взглянул на него; свечение налобного дисплея проявляло его черты.
— Или «Кентербери», — сказал он.
Все четверо молча обошли толстые черные трубы.
В механических мастерских приметы насилия были отчетливее. Кровь на полу и на стенах и тут же — потеки стеклянистой золотистой массы, оставленные зомби. Комками валялась форма, скрученная и пропитавшаяся чем-то, прежде чем застыть в космическом холоде. Привычка, сложившаяся после осмотра сотен мест преступления, выявляла десятки мелочей: расположение царапин на стенах и дверях лифта, брызги крови и рвоты, отпечатки ног. Каждая что-то говорила Миллеру.
— Они в машинном, — сказал он.
— Кто? — не понял Холден.
— Команда. Те, кто был на корабле. Кроме одного. — Он указал на половинный отпечаток подошвы, направленный к лифту. — Видите, ее следы перекрывают другие. А здесь она наступила в кровь, уже засохшую. Остались не пятна, а чешуйки.
— Откуда ты знаешь, что это «она»? — спросил Холден.
— Это была Джули.
— Ну, кто бы там ни засел, они давно уже надышались вакуумом, — перебил их Амос. — Пойдем посмотрим?
Никто не сказал «да», но все проплыли к люку. Он был открыт. Темнота за ним казалась более плотной, более зловещей, более одушевленной, чем остальной корабль, — но это всего лишь воображение Миллера шутило с ним шутки. Он задержался, попробовал вызвать образ Джули, но она не пришла.
Он вплыл в машинный зал, как в пещеру. Миллер видел лучи фонарей, скользящие по стенам и панелям в поисках механизма контроля — живого или такого, который еще можно было оживить. Свой луч он нацелил в глубь зала, и темнота поглотила его.
— Нашел батареи, кэп, — позвал Амос. — И… похоже, что реактор заглушен. Намеренно.
— Ты мог бы его включить?
— Надо бы провести диагностику, — ответил Амос. — У них могли быть причины его вырубить, и мне не хочется проверять на себе — какие.
— Разумная мысль.
— Но я могу хотя бы включить… вот… давай, ублюдок!
По всей палубе засияли бело-голубые огни. На полсекунды Миллер ослеп. Вместе с возвращающимся зрением нарастало смятение. Ахнула Наоми, вскрикнул Холден. Из сознания Миллера тоже рвался вопль, и он усилием воли загнал его обратно. Это просто место преступления. Это обычные тела.
