Ерофей Трофимов - Созвездие злобных псов
– Я тоже это чувствую, – неожиданно ответил Рой. – Не ходи без оружия.
– Думаешь, в деревне нам что-то может угрожать? – насторожился проводник.
– Не знаю. Ты сам говоришь, оружия много не бывает, – вполне резонно возразил пёс.
– Патронов, – автоматически поправил его Матвей, раздумывая над словами пса.
Их размышления прервал неожиданный вызов по короткой связи. Их пару в срочном порядке вызывали к генералу. Моментально экипировавшись, Матвей помчался к Вадиму, и спустя пятнадцать минут «бардак» нёсся в сторону базы. Выбравшись из машины, Матвей отмахнулся от предложения Вадима подождать их и, для вида прицепив к ошейнику Роя поводок, направился к штабной палатке. Адъютант кивком головы дал ему понять, что можно войти, и пара, перешагнув порог, дружно замерла.
Лоскутов, жестом указав Матвею на стул, мрачно покосился на автомат и, вздохнув, сказал:
– Значит, так, ребятки. У меня для вас хорошие новости.
– Для нас? – настороженно переспросил Матвей, невольно косясь в угол, где соляными столбами замерли уже знакомые ему учёные.
– Для вас, – кивнул генерал. – Ребята из научного отдела разобрались, что вы притащили из того бункера и как оно работает. Так что можете вздохнуть свободно.
– В каком смысле? – не понял Матвей.
– Они сами расскажут, – ответил Лоскутов, кивая на учёных.
Из угла выступила женщина и, откашлявшись, сказала:
– Привезённый вами препарат является фиксатором. Он блокирует действие всех внесённых в гены вашей собаки изменений.
– Всех? Полностью? – переспросил Матвей.
– Я, наверное, неправильно выразилась, – запнувшись, произнесла женщина. – Дело в том, что сами по себе внесённые изменения не имеют такого большого значения. Основное действие проводилось медикаментозно. Препаратами, которые вы давали ему в самом начале. Но вся проблема в том, что они имеют накопительное свойство и тяжело выводятся из организма. Если быть совсем точным, то они вообще не выводятся. Они рассчитаны на постепенное полное растворение в организме, после чего его действие прекращается.
– Хотите сказать, что в крови Роя всё ещё есть вся эта дрянь? – мрачно уточнил проводник.
– Именно, – радостно кивнула женщина.
– И что делает та гадость, которую мы нашли?
– Она полностью блокирует действие уже имеющихся в крови препаратов и приводит процесс деления клеток в состояние равновесия.
– Как это? – не понял Матвей.
– Процесс старения организма это постепенное замедление появления новых клеток и массовая гибель старых. Процесс этот продолжается от самого зачатия и до самой смерти. Момент равновесия это процесс, когда количество родившихся клеток равно количеству отмерших.
– Получается, это рецепт вечной жизни? – растерялся Матвей.
– Ничего вечного нет, – улыбнулась женщина.
– Знаю. Но вы сами сказали, что добытый препарат приведёт его клетки в состояние равновесия.
– Верно.
– Это значит, что его клетки будут обновляться постоянно, а значит, он будет жить вечно, – развёл руками Матвей.
– Нет. Препарат блокирует бурный рост клеток и останавливает воздействие предыдущего препарата. После его введения весь процесс пойдёт так, как заложено природой.
– Вы уверены?
– Матвей, вот оно тебе надо? – не выдержал генерал. – Ты же во всей этой химии, как я в квантовой физике. Слова красивые слышал, а что к чему, понятия не имею.
– Должен же я понимать, что моему барбосу вкалывать собираются и кого в расход пускать, если что не так пойдёт, – возразил проводник.
Услышав про расход, женщина опасливо отодвинулась подальше. На всякий случай. Стоявший в углу мужчина чуть развернулся, сунув руку в карман. Заметив его движение, Матвей чуть усмехнулся и, качнув головой, сказал:
– Товарищ генерал, вы бы хоть курс молодого бойца им проводили. Кто ж пистолет в карман стволом вниз суёт?
– Нахватался у моих волкодавов, – с довольным видом проворчал генерал. – Ладно, хватит ребят кошмарить. Они говорят, что всё будет в порядке, и я им верю. Готов опробовать препарат?
– Это не у меня нужно спрашивать, – вздохнул Матвей, поворачиваясь к Рою. – Как, приятель? Рискнём? Или пусть всё будет, как будет?
– Всё будет хорошо, – ответил Рой, со вздохом укладываясь на пол.
Забрав у напарника кофр, женщина быстрыми, заученными движениями наполнила стерильный шприц препаратом и, аккуратно введя иглу в вену Рою, сделала инъекцию. Терпеливо перенеся укол, пёс вздохнул и замер, словно прислушиваясь к собственным ощущениям. Настороженно наблюдавший за ним Матвей погладил его по шее, тихо спросив:
– Как ты, приятель?
В этот момент Рой вдруг покачнулся. У всех находившихся в палатке сложилось впечатление, что пёс теряет сознание. У самого проводника вдруг потемнело в глазах, а тело на несколько секунд стало ватным. Шорох в углу ясно сказал Матвею, что мужчина в углу пытается выхватить оружие. Сжав зубы, проводник усилием воли рванулся вперёд и в сторону, прикрывая собой пса и вскидывая «сто третий». Одним движением пальца сбросив предохранитель, он вскинул автомат, беря на прицел обоих учёных.
– Замерли, твари, пока дырок не наделал! – прохрипел Матвей пересохшим горлом.
– Матвей! – попытался остановить его генерал.
– Сорок лет Матвей. Что вы ему ввели? – рычал проводник, не обращая внимания на командира.
– Препарат, который вы привезли, – дрожащим голосом ответила женщина.
– Тогда почему ему стало плохо? – не унимался Матвей.
– Реакция на препарат, наверное, – осторожно предположила она.
– Как долго это будет? – продолжал бушевать проводник, не сводя ствола с её напарника.
Тот так и замер в нелепой позе, с наполовину вытащенным из кармана пистолетом на полусогнутых ногах.
– Матвей. Всё хорошо. Всё прошло, – неожиданно сказал Рой, поднимаясь на лапы.
– Ты уверен? – спросил проводник, пытаясь прислушаться к самому себе.
Но пресловутая ярость, много раз спасавшая его в самых разных ситуациях, затмевала разум.
– Да. Всё хорошо, – уверенно ответил Рой, и Матвей, неожиданно успокоившись, медленно опустил автомат.
Внимательно следивший за ним генерал, переведя дух, скомандовал, повернувшись к учёному:
– Убери оружие. И вообще, не умеешь – не берись. Пока ты его доставал, он мог из тебя три раза дуршлаг сделать. Нашёл, с кем тягаться.
– Тоже мне, стрелок в белой шляпе из вестерна, – обиженно проворчал учёный, запихивая пистолет обратно в карман.
– Скорее, в чёрной, – фыркнул Матвей, вспомнив, что в вестернах плохие парни всегда снимались в чёрных шляпах, тогда как хорошие в белых.
Не ожидавший такого ответа мужчина поперхнулся очередной колкостью и, подхватив кофр, решительно направился к выходу. Скорее всего, это ему казалось, что он идёт решительно. На самом деле шёл он деревянной походкой, едва сгибая ноги, со спиной, выпрямленной так, словно её владелец лом проглотил. Проводивший его взглядом генерал чуть усмехнулся и, повернувшись к проводнику, спросил:
– Может, уберёшь уже автомат, псих контуженый?
– Я без него на горшок не хожу, а вы – убери, – вяло огрызнулся Матвей и, присев перед Роем, спросил, глядя псу в глаза: – С тобой точно всё нормально, малыш?
– Да. Я посплю, и всё станет, как раньше, – решительно ответил Рой, лизнув его в нос.
– Тогда поехали домой, – кивнул Матвей и, поднявшись, спросил у Лоскутова: – Александр Юрьевич, вы позволите вашу машину взять? Я наш «бардак» отпустил.
– Берите, – махнул рукой генерал. – Заодно и Светлану до места подбросите.
– Ничего, я пройдусь, – быстро ответила женщина.
– Ты чего? Боишься, что ли? – повернулся к ней Лоскутов.
– Если честно, то мне сейчас до ближайшей колонки прогуляться хочется, подштанники простирнуть, – неожиданно ответила она. – Никогда не видела, чтобы человек за доли секунды умудрялся из одного положения в другое переместиться, да ещё и оружие в боевое положение перевести. Думала, что всё, приплыли.
– Да уж, реакция у него и правда звериная, – растерянно крякнул генерал.
– С кем поведёшься, так тебе и надо, – усмехнулся Матвей, поглаживая пса.
– Хочешь сказать, что это он тебя в таком тонусе держит? – спросил Лоскутов.
– А кто ещё? Он да война, – пожал плечами Матвей.
– Точно заведу себе собаку, – покачал головой генерал, уважительно поглядывая на пса.
– А времени на неё хватит? Щенку, как ребёнку, время уделять надо. Было раз, мне жена сказала, что я кутёнку времени больше уделяю, чем собственной дочери, – грустно улыбнулся Матвей.
– Ну, значит, найду, – решительно ответил Лоскутов. – Пора выбираться из этой палатки. А то я скоро тут мхом порасту.
– Ну, безумству храбрых гробы со скидкой, – развёл руками Матвей, хлопнув себя ладонью по бедру, вышел.
