Кристиан Бэд - Дурак космического масштаба
— Ты? Не верю, — мог бы, я бы поддразнил его. — Ты расспрашивал, что тут было, когда я..?… — Хэд, больно-то как.
— Парни сказали, что, когда ты вошел в пещеру, стало спокойнее. А потом — совсем отпустило.
Я попытался сделать два шага, отделяющие меня от кулера и выругался, оступившись.
— Ты хотя бы сядь что ли? — не выдержал Дарам, подхватывая меня. Я был тяжел для него, хотя сложения он крепкого и роста тоже не маленького.
А ведь он рассердился! Это проскользнуло и в интонациях, и в глазах появилась сталь. Редкое дело. Я всего один раз и видел до этого, какой Дарам, когда злится, да и то злость эта была больше демонстративная, не из глубины сердца.
— Сядь! Воды я сам налью. Брось уже героя изображать — всё равно никто не видит. Мало ли, что мастер мог с тобой сделать? Такие много чего могут. Надо тебе — я лучше сюда кого-нибудь позову. Сержантов позвать?
Я осторожно опустился на складную кровать, коснулся ладонями лица.
— Не ищи, мы тебя умыли.
— А зачем меня кровью облили? Да еще чужой?
— Тебе правду сказать?
— А что, правда — страшней, чем я два часа назад?
Дарам посмотрел на меня, фыркнул, и сталь ушла из глаз. Ну и ладно. Потом как-нибудь попробую узнать, что с ним бывает, когда у него "щёлкнет". Чего я сегодня, в самом деле, бросаюсь на всех? День такой?
— Это ты такой. Когда тебе некомфортно — ты начинаешь дерзить.
— Не комфортно — больно, что ли?
— Больно, страшно. Испугался сегодня?
Я задумался.
— Сам не понял, — сказал я честно. — Не думал я об этом. На меня "давили", надо было всё время держать себя в… отрешённом, что ли состоянии. Чтобы меня не…
Всё, я запутался.
— Ну, молодец, в общем-то, — сказал Дарам. — Голову сумел отключить и действовал инстинктивно. Самое правильное решение в твоей ситуации. Если бы не дерзил — облили бы тебя кровью и выпустили.
— Зачем облили-то? — обезболивающее, наконец, начало притуплять ощущения. Как хорошо-то, Беспамятные боги, когда, можно, наконец, расслабить мышцы.
— Обряд такой. Когда мастера "проверяют", как минимум кровь из носа идет. Сосуды лопаются. Сам же сказал "давят" — правильно сказал.
— А у меня, почему не пошла?
— Да кто ж тебя поймёт? Не пошла почему-то… Кончай мне зубы заговаривать. Медик будет через час. Раньше ему не долететь. А прособирался — так и через два. Сейчас зову сержантов, минут на 15, не больше, и — спать.
— Но…
— Влана примчится — ты ей покажешься в таком виде?
Я открыл рот и закрыл. Сказать мне было нечего. Да и Дарам — тот ещё воспитатель. Если бы, когда меня отец ругал, меня тоже бросало то в жар, то в холод, я бы, наверное…
И тут меня качнуло вперёд и горлом пошла кровь. Пол и потолок тут же махнулись местами… Дарам что-то делал со мной, но я не очень понимал что. Меня буквально наизнанку выворачивало.
Когда очнулся второй раз, в палатке толпились медик, Влана, Рос и два грантских (!) психотехника, примелькавшихся, но не знакомых. А Дарам с Н" ьиго быстро переговаривались в углу по-грантски, так быстро, что я и не понимал ничего. Ещё под ногами вертелась местная собака — длинноногая, с круглыми кошачьими ушами.
Медик разглядывал снимки и жаловался Влане:
— Не понимаю ничего, на снимке — всё нормально, а на ощупь вот здесь — уплотнение.
Я лежал уже на спине, она немного горела, но боли почти не было. Приподнялся.
— Ребята, я тут не лишний?
Все уставились на меня.
— Ты почему проснулся? На тебя ведро снотворного извели! — рассердилась Влана.
— А вы бы орали громче.
Я закашлялся, хотел сесть, но Дарам посмотрел на меня пристально и мышцы просто отказались повиноваться. Ну, эпитэ а матэ!
— Садист! — выдохнул я, падая на толстый матрац, явно не наш, у нас таких сроду не водилось.
— А то, — усмехнулся Дарам.
Он опять заговорил с Н" ьиго.
Полог откинули и вошли ещё два грантса!
Один — тот бретёр из пещеры, похоже, его звали Абио. Второй, судя по одежде, местный охотник. В руках охотник держал свежесодранную шкуру какого-то зверя, сплошь из длинных пестрых колючек и свисающих во все стороны "хвостов", и фляжку литра на полтора. Собака, виляя всем телом, бросилась к нему.
Охотник протянул фляжку Дараму:
— Вот тут кровь кьёхо, нужно развести пополам с вином.
Дарам поблагодарил кивком. Хотел послать дежурного за вином, но Влана сказала, что привезла с собой.
Я ничего не понимал. У меня что, грантсы теперь вот так запросто ходят по лагерю?
Пока я думал, полбутылки вина эта компания приговорила, чтобы было, куда доливать кровь.
Заглянул Неджел, сказал, что кто-то из местных хочет поговорить с Н" ьиго.
Я уже вообще ничего не понимал. К горлу временами подкатывало, потому я молчал. Просто смотрел и слушал.
Влана, охотник и Абио пытались определить дозу, необходимую на мой вес. Сошлись на половине стакана. Деваться было некуда. Стакан держала Влана, мою голову — охотник, Абио командовал:
— Вдох, выдох…
На стандарте он говорил прекрасно. Как и Н" ьиго. Да и охотник вполне понятно выражался. Вот гады. А я-то вбил в себя столько грантских фраз…
Кровь оказалась вонючая и жирная, не смотря на то, что с вином. Меня каким-то образом не вырвало.
— На рассвете глава горного клана должен засвидетельствовать тебе, Агжей, свои отеческие чувства, — сказал Дарам. — Так что, мы все сейчас уйдём, а ты — отдыхай.
Отдыхай? И вдруг меня пробило.
— Сколько времени — знает кто-нибудь?
— Девять, — сказала Влана. — Но вставать даже не думай.
— У меня завтра в десять утра совещание на "Гойе".
И тут все заткнулись, и стало тихо. Для грантсов — болезнь не является оправданием для неявки на важную встречу, наши — тем более в курсе, что с начальством не спорят, кто, где и когда должен быть.
Дарам и Н" ьиго переглянулись.
— Я поговорю со старейшиной клана. Он придёт, как только солнце сменится. Сразу. — Сказал Н" ьиго и вышел.
Похоже, встреча со старейшиной тоже должна состояться "не смотря на погоду". Как солнце сменится — это когда?
— Через час, значит, — нечаянно пояснил Дарам. — И лететь часов семь-восемь. Должны успеть. Рос, идите, готовьте шлюпку. Одно кресло — демонтировать, капитан должен лежать столько, сколько возможно, иначе кровотечение возобновится. Со мной полетит Н" ьиго.
Значит — двойной я, Дарам и психотехник. А тут-то кто останется, если Дарам полетит со мной? Влана должна вернуться к "медицинскому десанту". Кого-то из сержантов придётся… Самые крепкие нервы у Ано, пожалуй. Я вспомнил, как он вёл себя на "Короне". Что ж, давно пора делать из него лейтенанта, да и из Роса тоже. Теперь я имел право присваивать звания выше сержантских, "Каменный ворон" классом выше эмки, и в моей должностной это предусмотрено.
— Неджела позовите кто-нибудь? — попросил я. — Приказывать в такой обстановке было бы смешно, примерно половина из находящихся в палатке моими подчиненными не являлись.
На "Гойе" мне понравилось, мощный корабль. И без лишнего жира — экраны дорогие, а покрытие стандартное. А ведь видел я на "Кроне" и ковры кое у кого…
Для прибывших на совещание прямо в общем зале установили гигантский раскладной стол. Народу слетелось много — практически все капитаны крыла, десяток особистов, начальник гарнизона с Аннхелла, лорд Джастин. Но ни генериса, ни генерала Мериса — не пригласили. Я не понимал — почему. Сам бы я лучше капитанов не собирал. Однако комкрыла — далеко не дурак, и он, похоже, знал что делает.
Пока генерал Абэлис объяснял собравшимся, из-за чего сыр-бор, стюард принес приторно-сладкое вино с Анну. Одного запаха мне хватило, чтобы тошнота вернулась.
В разговор я сильно не вслушивался, моей задачей на сегодня было просто сидеть прямо. Сидеть и считать минуты до окончания пытки этим самым сидением.
Я сидел.
Впрочем, в общих чертах, но всё понял. Решали сколько кораблей можно отвести к Аннхеллу, чтобы не ослабить блокаду Дома. Выходило — что лучше бы вообще ничего не отводить.
В перерыве ни лорд Джастин, ни комкрыла ко мне подойти не смогли. Их тут же окружила плотная толпа общительных болванов.
Я нашёл тихий угол в общем зале и прислонился к стене здоровым плечом. Рядом возник Дарам со своей фляжкой. Он, наверное, где-то поблизости ждал меня всё это время.
Я вздохнул и закрыл глаза. Разведённая вином кровь кьёхо скоро будет сниться мне по ночам. Меня уже тошнило от одной мысли об этом напитке. Однако Дарама не переубедишь.
Из капитанов других кораблей — ко мне не подошёл никто. Презирали? Боялись? Сегодня мне было на это плевать.
Вторую часть совещания я думал только о том, сколько ещё осталось минут до конца. Время ползло мучительно медленно — еще пять минут, еще…
