Сергей Григоров - Калейдоскоп
— Безопасная тактика уничтожения Объектов подразумевает использование снарядов?
Да. Причем, я полагаю, не обязательно ориентироваться на нечто особенное, вполне подойдут и некоторые штатные средства. Например, планетарные зонды, применяемые как обыкновенные самонаводящиеся ракеты. Заряды, я думаю, изготовим в корабельных мастерских.
— Вы убедили меня, что это наилучший вариант. После завершения Военного Совета Сем Нарайн спросил:
— И все же, Тур, эти ваши Зеркала — искусственного происхождения или нет? Я не верю, что подобные формы жизни могут появиться естественным путем. Природа, конечно, неисчерпаема, но не до такой же степени! А может, они в придачу и разумны? Мне на днях подсунули брошюрку с нашими ошибками в определении разума…
— Вы правы, — не преминул вмешаться Метмон, — собственно, критерий разумности определен лишь применительно к планетарной биосфере, качественно не отличающейся от земной. Человек разумный, в отличие от животных, мыслит абстракциями и способен потому сделать предметом своих раздумий собственные мысли. Эволюционируя, меритские маги со временем, видимо, займут такое же отношение к человеку, какое он сейчас занимает в животном мире. Они, может быть, и откроют нам всеобъемлющий для нас критерий разумности. Очень, очень сложный вопрос.
— Я военный, а не ученый, — ответил Туроутир Агенарга. — Мне не пристало философствовать. Пусть Объекты будут живыми, если некоторым из вас этого очень хочется, — мое отношение к ним не изменится. Они обладают многими признаками, которые действующими инструкциями приписываются разумным. Большой соблазн объявить их искусственными, но именно по этой причине я воздерживаюсь от этого. Меня учили избегать очевидных и самых удобных путей.
— Чем больше я думаю о них, тем больше вопросов возникает, — продолжал Сем Нарайн, наморщив благородный лоб. — Ваша идея, что Объекты каким-то образом играют роль зеркал, причем необычных зеркал… Что вы думаете о наших пропавших «Огузах»?
— А что тут думать? Надо искать. Это единственное, что нам остается. Испокон веков для человека самый страшный враг — другой человек. Чтобы уверенно смотреть в будущее, нашу операцию нельзя будет считать завершенной до тех пор, пока не будет определена судьба всех контактеров с Объектами. Найти «Огузы», я полагаю, несложно. Пункты назначения известны, предполагаемые маршруты — тоже. Если произошло нечто из ряда вон выходящее — воспользуемся таблицами Месенна — Корева. Именно для этого я настаивал на их получении. Найдем. Никуда они не денутся.
— М-да. Вы правы, как всегда. Хорошо, давайте расставаться. — Сем Нарайн позволил себе плотоядно улыбнуться. — Мне давно пора заняться подготовкой доклада для пленарного заседания Межгалактического Совета. Думаю, наши требования найдут понимание.
Пока одно слово «наши» очертило ту организационную структуру, созданную на гребне борьбы с Инверторами. Ничто не пропадает бесследно, и через много лет эта организация, переродившаяся в Орден Третьей силы, понесет ответственность за многие и славные, и мрачные деяния. Но это уже другая история.
* * *Почти сразу «Кенар» наткнулся на компактную группу из четырех Объектов. Ракета, пущенная с первого «Азарха», вошла в центр одного из них, взрыв — никакого эффекта.
— Слишком мал заряд, — объяснил Метмон, проведя бессонную ночь за расчетами. — Я определил критические значения энергии и интенсивности ее выделения. Однако главный инженер утверждает, что в корабельных мастерских изготовить такие разрядники невозможно.
Туроутир Агенарга лично проверил расчеты.
— Может, вспомнить забытые виды оружия? Термоядерный заряд, например?
— Не получится. Слишком мала скорость высвобождения лучистой энергии, — забраковал Метмон.
— Вакуумный разрядник, — предложил Кокро-ша. — Можно уничтожать Объекты, вызывая искусственную флуктуацию энергии пространства. В нормальных условиях вероятность инициации ничтожно мала, но структура Объектов…
— Не получится, — предрекал Метмон в союзе с главным инженером. — Такие сложные изделия на «Кенаре» не собрать.
— Физика пространства — моя вторая профессия, — настаивал Кокроша. — Я могу собрать разрядники.
Он был хорошим офицером, а значит, на него можно было положиться. Туроутир Агенарга распорядился начать работы, и через пять суток первые три снаряженные ракеты были отправлены на «Азарх». Метмон утверждал, что только при их синхронном срабатывании можно ожидать гибели Объекта.
Ракеты, начиненные сложнейшей электроникой, сошли с аппарелей «Азарха» и одновременно пронзили Объект. Короткий всплеск — и он перестал существовать. Так же был расстрелян второй, затем — третий. Заряды планетарных зондов, направленных на последний Объект, сработали раньше срока. Тогда Туроутир Агенарга, опьяненный успехами, перешагнул допустимую грань риска и приказал «Азарху» ударить инфралучом.
Объект, умирая, огрызнулся. Сильный удар потряс «Кенар». Сработала защита, трансформируя нахлынувшую извне мощь в кинетическую энергию звездолета. Мгновенная перегрузка покорежила внутренние переборки, превратила незакрепленные предметы в коварные, разрушающие все преграды снаряды.
Из экипажа пострадал один Туроутир Агенарга. «Кенар» не предназначался во флагманы, и рабочее место, оборудованное для адмирала в командной рубке, не имело дополнительной гравитационной защиты. То, что раньше называлось Туроутиром Агенарга, тонким слоем покрыло пол командной рубки и окрасило стены в пурпур.
Через сутки «Кенар», произведя неотложный ремонт, взял курс на базу. Останки адмирала, помещенные в специальную капсулу, поддерживающую чрезвычайно низкую температуру, составляли его скорбный груз.
* * *Дни как песчинки, а ткут неразрывное полотно жизни. Туроутир Агенарга стал восьмым из Воскресших.
Появление Первого — всегда чудо, достойное особой истории. Возвращение адмирала к жизни — восьмого — произошло прозаически. Пришло время донести до общественности крупицу правды, и их встречали как героев. Каждый член экипажа получил награду, очередной чин и краткосрочный отпуск, дабы личным присутствием оживить сухие информсводки о новом грозном явлении неистощимой на выдумки природы, пресечь панические слухи и поднять авторитет Флота. Затем они малыми группами влились в экипажи срочно формируемой великой эскадры. И в толчее кадровых перестановок и учений, шумных испытаний образцов нового оружия совсем незаметным оказалось прибытие на Ценодва Вэра Корева, полномочного представителя Меритской общины и хранителя Таблиц, и Илвина Ли. Под их наблюдением группа врачей, вчерашних выпускников военно-медицинского училища, произвела размораживание тела адмирала и поместила его в ванну со специальным физиологическим раствором. Илвин Ли, не терпевший присутствия посторонних, отослал всех и лично принялся чудодействовать. Когда через несколько часов дежурная бригада реаниматоров прибыла по срочному вызову, Туроутир Агенарга был жив, но находился в глубочайшем болевом шоке.
С тех пор боль стала его главной лечебной процедурой. Болею — значит существую, болею — значит живу. Живу как болею… Боль можно было бы снять, но медики не решались лишний раз вторгаться в мозг адмирала. Он, несомненно, был осенен многими драгоценными талантами, а это дело тонкое. Лучше не рисковать. Главный завет медицины — не навреди. Туроутиру Агенарга объяснили, что чем больше боли, тем быстрее выздоровление, и он безропотно нес свой крест.
Уже двадцать первоклассных звездолетов прочесывали сектор вторжения. Количество уничтоженных Объектов исчислялось тысячами. Был обнаружен один из пропавших «Огузов». Из всего экипажа — более пяти тысяч колонистов — уцелели четверо, случайно оказавшихся запертыми на продовольственном складе. Так появилась еще одна легенда второй эпохи освоения космоса. Под воздействием Объектов отказала электроника. Впервые человек оказался в свободном космосе без поддержки интеллектуальных механизмов. Только четверым располагаемый запас времени позволил определить причину поломки, найти тот единственный вид отказавшего регистра и произвести ремонт. Немыслимо хрупка мощь твоя…
После прохождения адмиралом курса интенсивной терапии Сем Нарайн специальным декретом Межзвездного Совета добился для него направления на Фею.
В те времена геронтология как наука существовала лишь в мечтах особо страждущих и знала только два по-настоящему сильнодействующих средства — вытяжку из ривского рененя (вся ее химиотерапия) и пребывание на Фее (физиотерапия). Официальное название Феи — Анга. Страсти вокруг нее кипели по собственным законам, для понимания которых мало прослушать одну историю. В день отбытия Туроутир Агенарга оказался бессильным свидетелем беспорядков, затеянных группой возвращающихся на родину молодых феитов. Они имели, как и адмирал, высший приоритет по транспортному обслуживанию, но не пожелали терпеть пятичасовую очередь. Как обычно, когда закончились увещевания, пошло в ход оружие. В результате посадочный модуль н-туннеля оказался поврежденным.
