Михаил Троян - Танцы на стёклах
− Не бойся, − раздался тот же голос.
А Вэн не то, что боялся! Тело сковал паралич. Мысли, казалось, исчезли вовсе − в сознании только эти жуткие глаза, да странные, вертикальные ноздри.
Нет! были мысли, были. «Сейчас этот монстр собирает длинное тело кольцами за камнями, готовится к броску».
Надо что-то делать! Спасаться! Защищаться! Нож… он поможет. Если удастся повредить её тело, то эта гадина отступит. Она может вцепиться зубами в голову или плечо. А затем обовьётся вокруг тела, начнёт сдавливать и при каждом выдохе сжимать, сжимать. Воздуха будет становиться всё меньше. Если это змея… Но почему рука не тянется к ножу?
Вэн открыл в испуге глаза — он сидел в храме. Рогатый змей оказался лишь дурным сном.
Лая и Стеймор спали, а вот Инисиды не было. Вэн осторожно вышел из здания. Уже светлело, если можно так сказать по отношению к этому миру. Больше подходит слово багровело. Прохлада обволокла, заставив поёжиться.
Поиски среди развалин ничего не дали. Никаких следов девушки.
− Инисида! — громко позвал Вэн, но ответа не было. Вместо этого из храма раздалось бурчание Стеймора.
− Чего разорался, болезный?
− Инисида пропала, − растерянно сказал Вэн.
− Оставь вас дежурить, − Стеймор появился на пороге с поисковиком в руках. Ввёл код Инисиды. Поисковик запищал, показывая на экране яркую точку.
− Она у озера, − удивлённо сказал Вэн.
− Ага, и мне очень интересно, что эта краля там делает, − Стеймор направился в здание. — Собираемся и идём искать!
Лая проснулась. Видно, она слышала разговор и выглядела встревоженной.
− Что случилось? — спросила она, но взглянув на экран поисковика, всё поняла.
− Вэн, потащишь ранец Инисиды, − распорядился Стеймор. Он был зол, ужасно. Глаза метали молнии. Ведь Инисида была его девушкой.
− А чего я тащить буду, а не ты?
− А потому… Кто её проспал?
Огромное красное солнце уже взошло. Когда смотришь на этот кровавый диск, похожий на гигантскую раскалённую сковороду − чувствуешь себя букашкой. Светило словно давит, нависает.
Как и везде, где они побывали на этой планете, вокруг водоёма не было ни кустов, ни деревьев. Из растительности — только колючая трава, которая сливалась с илистым берегом.
Поисковик указывал, что датчик Инисиды под водой, метрах в пятнадцати от берега.
− И что же её туда утащило? — растерянно произнесла Лая.
− А почему ты думаешь, что под водой именно тело? Может, датчик оторвали с куртки, да выбросили, − сказал Вэн, чтобы хоть как-то успокоить спутницу.
− Ага, датчик там, а Инисида нет? Ну давай, помечтаем о хорошем!
− Да не спорьте вы, − сказал Стеймор с горечью в голосе. — Под водой она: либо утонула, либо в желудке какого-нибудь монстра.
− Мне змей водяной приснился… с рогами, − растерянно сказал Вэн, глядя на безмятежную гладь озера. — Наверное, он и забрал.
− Надо же! — Лая плакала, размазывая по лицу слёзы. − Я не могу больше! Мы все в этом чёрном мире сдохнем! Лучше возвратиться на ту болотную планету!
− Кому-то змеи снятся, а я видел сон, в котором элитаровцы сложили каменную стену, впритык к порталу, − зло сказал Стеймор. — А всё вы! Заберём левикаты! Забрали? Уже трёх человек нету!
− Сложили стену впритык к порталу? И теперь, если попытаемся пройти, портал выдавит в стену, и получится фарш, − подытожил Вэн. Спорить ему не хотелось, да и прав Стеймор, прав.
−А дальше, во сне, − Стеймор окинул беглым взглядом друзей, − мы остались с Лаей вдвоём, и через мир двенадцатого уровня попали домой.
− А я? — удивлённо спросил Вэн.
− О тебе не знаю, не снилось ничего. Но то, что ты уже грузнешь в землю и потихоньку к ней привыкаешь − это факт, − Стеймор сказал это зло, чтобы досадить.
Вэн глянул вниз: сапоги по щиколотку утопли в вязкой грязи берега. Он вышел на траву и стал обчищать грязь с потяжелевшей обуви.
− Ну да, чёрная планета и сарказм у тебя такой же. Но я выживу, обязательно! − Вэн говорил, а сам смотрел на Лаю. Она затихла и не отрывала взгляда от воды, пытаясь что-нибудь разглядеть в тёмной глубине.
− Да кто спорит, выживешь… конечно, − с иронией сказал Стеймор.
Вэн вытряхнул содержимое ранца Инисиды на траву.
− Разбираем? — тихо спросил он.
Делили молча. В принципе, в вещах погибшей, вернее выбывшей из команды, особо ценного ничего и не было. Кусок голубого металла, который светил во тьме не хуже свечки, десяток серебряных крупных монет с изображением львиной головы с обеих сторон. Вот и всё богатство. Каждому ещё досталось по обойме с сотней пуль.
Вэн со злостью зашвырнул пустой ранец подальше в воду.
− Ну, что, пока силёнки свежи, в путь? — предложил Стеймор.
Никто не ответил, и путники двинулись к новому миру − вратам двенадцатого уровня. Что там может встретиться? Они даже не представляли. Знали точно одно: простому человеку там выжить почти невозможно. Ещё было известно, что на двенадцатом уровне часто попадаются порталы с выходом на первый.
Чтобы добраться до ближайшего портала, понадобилось весь день топать по степи. Хотя у людей были подозрения, что время в мирах текло по-разному. Вэн в каждом мире подбрасывал вверх камень, засекая время, когда он упадёт на землю. Время часто разнилось так, что на одной из планет камень падал в два раза дольше, чем на первой, куда попали харви. Возможно, ещё дело в силе притяжения, но приборов её измерить нет, а физически особой разницы не чувствовалось.
Форсирование мелкой речушки, да два привала — вот и все события за день. Нет, ещё определитель Вэна подал сигнал, определив в почве артефакт. Но он был размером с человека, формой похожий на раструб старинного излучателя. Покрытый трёхметровым слоем почвы, неизвестно, сколько он там пролежал. Но и харви его тревожить не стали, поскольку, даже отрыв, не смогли бы его тащить.
Пирамида уже выросла на горизонте, осталось совсем немного, чтобы дойти до портала. Над головой безмятежное синее небо с розоватыми облаками. Казалось, что вокруг всё вымерло: ни птиц, ни зверя. Но люди знали: опасность здесь может встретиться на каждом шагу. Ведь попались в этом мире лопоухие чудики и птички. Это если не считать «пантеру» и громадных пауков.
Слева возвышался большой холм. Из-за него раздался громкий рык, ему вторил другой.
− О! Кажись, сейчас мы увидим ещё местных! − с сарказмом сказал Стеймор.
− Может, обойдётся, − в голосе Лаи было больше сомнения, чем надежды. — До пирамиды рукой подать.
Стеймор говорил, что в следующий мир войдут только двое. Вэн с тоской посмотрел на друзей, затем огляделся. Может, эта чёрная равнина − последнее, что он видит в жизни. Стало как-то не по себе. Неприятное чувство, что всё может сейчас прекратиться: это небо и тяжесть ранца на спине, красное солнце и неприветливая чёрная трава.
Вэн сжал рукояти оружия до боли в пальцах. В любом случае он так просто не сдастся!
На холме появилось стадо крупных животных, похожих на бегемотов, только шкура на них была ярко-красного цвета. И эта яркая шкура, рельефная от мощных мышц, отливала серебром. На головах животных красовались по три острых рога: один смотрел вверх, а два горизонтально в стороны. Бегущие «бегемоты» поднимали пыль в стаде, которая оставалась позади и медленно уплывала в сторону.
Стадо замедлилось, сбавило темп до шага. На ходу звери внимательно разглядывали людей, затем остановились, поводя мордами. Видно, втягивали ноздрями воздух.
− Этих рогачей штук пятнадцать, − Вэн не отрывал взгляда от замершего стада.
Для того чтобы добраться до портала, надо уходить правее, избежать стычки с неизвестными, но на вид грозными животными.
− Я с магиса штук семь уложу, пока до нас добегут, а остальные ваши… − сказал Стеймор и указал рукой правее. — Обходим.
− Теперь ясно, почему лопоухие чудики бродят здесь только ночью − днём эти животные затопчут любого, − сказала Лая, с опаской поглядывая на стадо. Она старалась не отставать от мужчин, хотя было видно, что взятый группой темп для неё слишком высок.
Снова раздался грозный рык с холма, и животные пустились рысцой к путникам.
Вэн надел визор, установил десятикратное увеличение. Разглядел их страшные, все в буграх, морды. А ещё увидел ничего не выражающие, вселяющие липкий страх глаза, огромные острые зубы и выступающие клыки. Даже представилось, как они рвут мясо своими зазубренными краями.
− Стеймор, стреляй, − вскрикнул Вэн. Из автомата палить было рано, только зря тратить пули.
− Сам знаю, − процедил Стеймор свозь зубы. Он уже смотрел в экран магиса, приладив винтовку к плечу.
Щёлк… Разрывная урановая пуля своё дело знает: голова первого рогача разлетелась красными лохмотьями, тело чуть повернуло и боком завалилось под ноги бегущим сородичам. Двое зарылись мордами в землю, перекувыркнулись, поднимая ещё больше пыли. А в визор хорошо было видно, как два оторванных рога с разлетевшейся головы рогача эпично падают над этой неудержимой, несущейся массой.
