Олег Костенко - Хозяин вечности. Дочь наемника
Анамирис сосредоточился на своих ощущениях. Он полностью погрузился внутрь себя и не сразу понял, что в помещении началась стрельба. Повернутся на звук выстрелов, Анамирис не успел. Он почувствовал, как что-то обожгло его бок. В глазах сверкнула багровая вспышка, и илари упал рядом с оптическим усилителем с развороченными разрывной пулей внутренностями. Он умер мгновенно.
Бойня между тем продолжалась. Напавшие на станцию действовали не торопясь, методично истребляя на ней всех носителей разума. Один из них принадлежащий по происхождению к расе кавай склонился над трупом Анамириса.
– Основная цель обнаружена, – сообщил он, – объект мёртв.
Командир группы быстро подошёл к нему. Он нагнулся над телом, вытаскивая генетический анализатор. Тонкая игла пронзила кожу на трупе. С минуту прибор негромко гудел, потом вспыхнул зелёный огонёк подтверждения.
– Подтверждаю уничтожение основной цели, – произнёс командир, – продолжайте зачистку.
Потом командир, а это был человек, повернулся к кавай.
– Поздравляю, премия, обещанная за обнаружение объекта, будет переведена на ваш счёт после возвращения на базу.
Кавай улыбнулся. Ему было приятно, что он хорошо выполнил работу, а так же то, что за неё хорошо заплатили, да и работа сама нравилась.
* * *Выйдя из предоставленной ей в общежитии комнаты, Герда почувствовала, что, впервые с момента гибели Горгоны, пребывает в отличном расположении духа. От удовольствия девочка даже замурлыкала себе под нос весёлый мотивчик. Петь Герда любила.
Задрав голову, она посмотрела в розовое небо планеты. Царил мягкий полумрак утра. Впрочем, слишком сильного контраста между ночью и днём Топус не знал, по крайней мере, в этих широтах. И сейчас плавно нарастающий свет стирал с небосклона яркие звёзды. На фоне неба вдалеке были некрупные горы, такие же розовые. Герде планета нравилась.
– Эй! – послышалось рядом.
Герда с неохотой оторвалась от созерцанья небес.
Рядом стоял паренёк её возраста. У него были короткие, тёмные волосы, зелёные глаза и слегка вытянутое добродушное лицо. Как и Герда, мальчик был одет в форму Гильдейской школы.
– Ты новенькая? – спросил он. – Из внешних?
Девочка осторожно кивнула. Она сообразила, что внешними в своём кругу космогаторы называли тех, кто не принадлежал к гильдейским семьям. Круг их, на планете, не так уж велик, и как новенькая она не могла не обратить на себя внимания.
– Тебя как зовут? – продолжил расспросы мальчишка.
– Герда Мир, – ответила Герда со спокойным дружелюбием.
Опыт у неё был. Четыре планеты с отцом сменили. Герда знала, что многое будет зависеть от того, как поставишь себя при первой встрече. Поэтому она постаралась вложить в ответ интонации безмятежной уверенности.
– Меня зовут Том. Том Баргус, – представился мальчишка. – Я космогатор в одиннадцатом поколении.
Пока ещё не космогатор, – мысленно поправила его Герда. – Только ученик, как и я. Но говорить этого в слух она не стала.
– Пойдем, провожу тебя до школы, – объявил Том.
Это ещё зачем? – удивилась Герда. Трёхэтажное здание школы хорошо просматривалось на противоположной стороне небольшого парка. Её и общежитие разделяло около ста метров.
Но Тома это не трогало. Ухватив Герду за руку, он буквально потащил её за собой. Решив, что это уж слишком, девочка резко вырвала руку. Баргус проскочил немного по инерции, едва не упав. Но тут же вернулся назад.
– Сама дойду, – сообщила ему Герда с некоторым вызовом.
– Тебя, правда, Горд Зимин удочерил? – спросил мальчишка, не моргнув глазом. Было, похоже, что он нисколько не обиделся, и на интонацию Герды никакого внимания не обратил.
– Да, – коротко ответила девочка.
Она решила, что избавиться от Тома будет сложновато. С другой стороны, может быть, и не стоило. Пора было налаживать контакты на новом месте.
Она вдруг вспомнила директора школы, к которому её водил Горд. Это был высокий, слегка располневший человек. Он казался добродушным. Вот только добродушие это было каким-то показным. Голос был чуть более громким, чем следовало, а улыбка чуть шире и приторней. Её отец, Кортус Мир, капитан наёмников военно-космических сил почему-то называл такую улыбку адвокатской.
– Помилуйте, дорогой Горд, на настоящий момент лига вовсе не заинтересована в увеличении числа пилотов. Сейчас мы берём в ученики только членов гильдейских семей.
Зимин оставался невозмутим. Герда уже поняла, что этого человека очень сложно вывести из себя. Принимая решение, он неостановимо устремлялся вперёд, словно корабль на баллистической траектории влекомый неотменимыми законами небесной механики. Это был какой-то человек-вектор.
– Я знаю об этом дурацком правиле, – равнодушно константировал он, – но один человек погоды не сделает. А девочка явный талант. Будучи совершенно не подготовленной, она не потеряла сознания во время «нырка».
Директор широко развёл руками, в глазах его было безразличие.
– Это ещё не о чём не говорит, мой дорогой Горд. А мы ведь даже не знаем, достаточен ли уровень её базовый подготовки.
– Достаточен, – отрезал Горд, – я уже проверял. – Для своих лет она имеет прекрасное образование по стандартам любой цивилизованной планеты. К тому же её родной язык русский, как и у нас на Топусе, что тоже не маловажно.
– Нет, нет, правило есть правило, я ничего не могу сделать. Уверен, что как член совета вы меня поймёте.
Горд спокойно смотрел на него.
– Вы думаете, это меня остановит? – спросил он. – Борус, вы случайно, не в курсе, сколько времени занимает удочерение? Не думаю, что очень много. К началу нового учебного цикла успею.
Директор оторопел.
– Вы хотите? – промямлил он.
Но Зимин уже перестал им интересоваться.
– Всего доброго Борус, – бросил он. – Идём Герда, нам предстоит много волокиты.
Больше всего девочку тогда поразило, что он даже не поинтересовался её мнением. Вряд ли у неё был реальный выбор. После смерти отца, она сделалась никому не нужной сиротой. Но всё же, мог бы спросить хотя бы для приличия.
Однако пересказывать эту сцену Тому она конечно не стало.
Ну ладно, – решила она, – раз уж он вызвался сопровождать меня, то надо выжать из него полезную информацию.
– Почему у вас так внешних не любят? – поинтересовалась она.
Том неопределённо пожал плечами.
– Да, кто как, – сообщил он. – Лично я против внешних ничего не имею.
Он немного подумал и добавил:
– А вообще-то, почему мы должны их любить. Они ведь тоже нас недолюбливают. Говорят будто мы замутняем отражённый в людях чистый исток мироздания имплантами.
Герда невольно вспомнила фанатичного проповедника на Горгоне. Она знала, что распространившаяся в последнее время в галактике единая общечеловеческая церковь была категорически против мозговых имплантов, делая ставку на псионику. Однако успехи человечества в постижении этой науки были очень ничтожны. В отличие от других рас. Среди людей было слишком мало одарённых псиоников.
– Но неужели никто из внешних не захотел сделаться космогатором? – спросила Герда.
Её настоящий отец сказал как-то: «Людей так много, что в галактике можно встретить кого угодно, от страшных грешников до святых, это лишь вопрос вероятности. Желающие найдутся для чего угодно. Поэтому никому не доверяй слишком сильно».
– Вообще-то был тут один, пару лет назад, – признал Том. – Но он только курс отучился. Хотя говорят, его специально заваливали. А потом приняли постановление, ограничивающее к обучению доступ.
Очень весело, – подумала про себя Герда. За короткое время общения с детьми космогаторов, она уже встретилась с отчуждением. Но что бы ещё и взрослые…
Том, наконец, почувствовал её беспокойство.
– Да, не волнуйся ты так, – беспечно сообщил он, – ты же теперь не внешняя, тебя удочерили.
Но Герда уже поняла, что будет не просто. И среди однокурсников и преподавателей наверняка найдётся много людей, которые её просто не примут, сразу, по крайней мере. Но при этом её беспокойство и настороженность вдруг переросли в какой-то азарт. Я заставлю всю эту компанию принять меня, – решила она, – посмотрим ещё кто кого.
Всё это время Том Баргус болтал без умолку. Он то восхищался своей династией, то рассказывал, как здорово быть космогатором, то описывал школу. Короче вещал, как целое новостное агентство. Она уже слегка пожалела, что ей не попался кто-нибудь другой на пути.
Их обгоняли другие ученики. На Герду смотрели с интересом, но не заговаривали. Они подошли уже почти к самой школе.
– Ага, – произнёс Том, – видишь того мужчину? Это Борис Невский, руководитель первого курса.
Борис Невский оказался мужчиной лет сорока и спортивного вида. Впрочем, она уже поняла, что стройная фигура была обычна для космогаторов.
