Майкл Гир - Звездный удар
Куцов! Эти слова напомнили ей о шутке, которую знали только они с Куцовым, которая родилась после того, как она вышла на каналы поставки оружия, питающие гражданскую войну в Судане.
— Андрей, здесь лежат билет и паспорт…
— Самолет вылетает через полчаса. По гонконгскому времени. Вам надо быть там. Чтобы вы не подозревали меня в каких-то тайных кознях, скажу вам сразу: никаких проверок не будет. К вам никаких претензий. Вам все объяснят, когда вы прибудете на американскую базу. Я… все перепуталось, Таня. Исполни свой долг. Все… изменилось… это все.
— Я буду на самолете, Андрей. — Ее тело окаменело. Когда связь прервалась, она не пошевельнулась.
Алексей вопросительно посмотрел на нее.
— Вызовите мне такси. Я должна ехать в аэропорт. Немедленно. Я уже опаздываю.
* * *
— Разве я мог поступить иначе, Андрей? — Голованов навалился на стол локтями, руки поддерживали голову. — Горбачев пустил все на самотек. Венгрия и Польша откололись, мы ушли из Восточной Германии. А потом это открытие границ. Выборы, волнения в Чехословакии, кровавая бойня в Румынии — все это выкачало из нас кровь. Прибалтика, Грузия, Армения взбунтовались. Теперь Узбекистан. Что мы могли предпринять? Сидеть сложа руки и лениво посматривать, как Союз расползается по швам, как старое пальто?
— Маршал Растиневский мобилизовал армию. — Куцов натер себе шею от долгого сидения в кресле с высокой спинкой. — Он знает, что ракетные войска ни на что не годны.
Голованов безнадежно посмотрел на него.
— Знаю. Я отменил его решение. Что еще я мог сделать? Мы беззащитны перед атакой.
— Но с американцами случилось то же самое.
— Ну да. Может быть, ты объяснишь Растиневскому, что мы находимся во власти пришельцев Ахимса? Ты его знаешь — это динозавр! Если он поверит тебе и не упрячет тебя в психушку, значит, он сам сошел с ума! А дальше что? Он всю жизнь прожил с этим “святым долгом” защищать матушку Россию. Ты думаешь, эти Ахимса предусмотрели все? Они что, установят эти блестящие шарики вокруг каждого изрыгающего огонь дула автомата Калашникова? Или они просто раздавят нас, как испуганных тараканов?
— Растиневский не уйдет без борьбы. — Куцов взял со стола стакан с коньяком и стал разглядывать янтарную жидкость. — Забавно, но сейчас я бы предпочел выпить обычной водки.
— Твои люди уже в пути?
— Да. И что с того, Юрий?
Генеральный секретарь опустил голову и уставился в стол.
— А ничего. Надо ждать. Следующий шаг должен сделать. Ахимса. Каким бы он ни был — мы должны ухватиться за соломинку, и надеюсь, мы уцелеем.
* * *
Капитан Сэм Даниэлс приземлился очень точно. Он покрутился на месте, нажал на освобождающую кнопку и вскочил на ноги. Его парашют упал в темень позади него. Сдернув автомат, Сэм побежал к центральному зданию тюрьмы. Только быстрота реакции спасла его — прямо на него с неба падал Фил Круз. Хорошо, что кубинцы еще не подняли тревогу. За его спиной по утрамбованной грязи учебной площадки топотали ботинки: люди приземлялись один за другим, и вокруг них тут и там колыхались волны парашютного шелка.
Прозвучали глухие хлопки — это снайперский отряд Мэрфи снял охранников своими винтовками с ночным прицелом.
Сэм добежал до прямоугольной ограды и осмотрел тело убитого часового. Потом подбежал к воротам и заложил в замок взрывчатое вещество. Отпрянул назад: в замке сверкнуло. Подошел и аккуратно подрезал сталь. Потом ударил кулаком, и ворота заскрежетали, открываясь. За ним двигались темные фигуры, в неясном ночном свете едва видны были очертания их автоматов.
Где-то во тьме кто-то крикнул по-испански. Черт побери! Ну, ничего, может, это случайность. До того как площадь заполнится кубинцами, пройдет много времени.
— Мэрфи, — прошептал Сэм. К нему бросилась темная фигура. — Давай!
Ботинки стучали так глухо, словно силы наполовину покинули солдат: отряд Мэрфи побежал к коммуникационной вышке перерезать связь с Фиделем и взорвать часть ограды.
Главный корпус тюрьмы внезапно вырос из темноты ночи. Сэм подвел своих людей к большой двустворчатой двери. Черные руки вставили в петли заряд. Яркие вспышки пламени осветили угрюмые лица десантников. В очках ночного видения они выглядели как таинственные пришельцы. Огромная дверь вздрогнула и со стуком упала.
— Вперед! — крикнул Сэм. — Скорей! — и метнулся в проем сквозь едкий запах оплавленного металла и горящей краски. Двое охранников с широко открытыми глазами вскочили со своих мест, хватаясь за оружие. Сэм ударил одного из них в горло и тут же кинулся на второго, сжимая в руке нож. Кубинец напоролся на штык Мэйсона.
Стянув очки ночного видения, покусывая губы, Сэм стал возиться с пультом в поисках кнопки, открывающей дверь, ведущую в коридор к камерам.
Опустившись на колени, Джин Андерсон обрезал провода телевизионного монитора, отключая сигнализацию. Где-то вдалеке ночную тишину разорвала сирена.
Сэм надавил на правую клавишу, и тяжелая бронированная дверь за его спиной дрогнула и со скрежетом поползла вбок. Мэйсон уже закончил с охранниками и занял позицию у двери — единственного пути для отхода. Андерсон взял автомат на изготовку и кивнул, а Керни и Драчун Уотсон прикрыли огнем коридор.
— Пошли! — скомандовал Сэм, — Молитесь. Может быть, мы уже опоздали!
— Ну, — вздохнул за его спиной Симпсон.
Автомат Уотсона отбивал приглушенное стаккато, когда охранник выстрелил в него снизу, с первого этажа тюремного коридора. Светлая рубашка охранника лопнула: громкие чавкающие звуки разрываемых пулями костей и плоти заполнили зал. Человек споткнулся и упал, ударившись головой о пол, его оружие со стуком покатилось по линолеуму.
— Живее! — закричал Сэм.
Они выскочили в коридор и стали методично осматривать каждую камеру. Пули злобно барабанили по белой штукатурке, кусок отлетел и задел Сэма по уху. Впереди показался еще один кубинец. Огонь Керни отбросил его назад. А Сэм метнул вслед гранату. От взрыва взметнулось облако белой пыли. Кубинцу оторвало руку.
Сэм сверился с планом. Чтобы найти нужную им камеру, надо было свернуть за угол. Из камер доносились испуганные голоса, люди спрашивали что-то по-испански.
— Говард Клефтман! — изо всех сил напрягая легкие, крикнул Даниэлс. — Клефтман? Где вы? Мы американцы, пришли за вами!
— Здесь! Я здесь!
Тюремный корпус вздрогнул, секундой позже послышалась глухая перестрелка.
— Где?
— Здесь! — голос стал громче.
Сэм заглянул в тускло освещенную камеру. Пол, серый от грязи, скрипел под ногами. Пахло скверно.
— Здесь! Здесь! Здесь!
Сэм остановился и поискал глазами знакомое лицо. Дверь камеры оставалась открытой. Тощий бледный мужчина с трудом поднимался на ноги. По его изможденному, несчастному лицу можно было догадаться, сколько страданий он вынес. Он сделал вялый шажок. Даниэлсу пришлось выволакивать его из камеры силком.
— Боже, как я рад, что вы пришли, — лепетал Клефтман. — Я знал. Я знал, что вы не бросите меня здесь, знал, что…
— Давай, парень. Надо выбираться отсюда. — Сэм забросил ослабевшего офицера ЦРУ на свое широкое плечо и обнажил зубы в ухмылке. — Смываемся! — крикнул он. — Я его нашел!
Из соседней камеры, задвигая за собой засов, выскочил Драчун Уотсон. Заключенные посыпались из камер, отодвигая засовы в норах других узников. Освободившиеся уже бежали, покачиваясь на слабых ногах, обезумевшие, с широко раскрытыми глазами. В воздухе забурлила испанская речь.
Снаружи опять донеслась пальба.
Сэм легко сбежал вниз по коридорной лестнице, автомат болтался на локте. Безжизненное тело Клефтмана, перекинутое через плечо, качалось, как мешок с рисом.
Эхом рассыпались по коридору автоматные очереди. Сэм побежал быстрее, не слишком заботясь о своей хныкающей ноше. Из-за угла показался Андерсон.
— Шевелись, капитан! Они очухались! Во дворе около двух сотен кубинцев, и они уже что-то затевают!
В подтверждение его слов в отдалении раздался вой.
— О дьявол! — взвыл Сэм. — Сирена! Нам нужно добраться до места высадки. Мэйсон! Что делает Мэрфи?
Мэйсон оторвался от рации.
— Режет коммуникации. Лежит прохлаждается под фланговым огнем и лупит мальчиков Фиделя. Наша прогулка подходит к концу.
Кубинские заключенные бурным потоком вырывались наружу — к жизни, к свободе.
— Прикройте меня! — приказал Сэм. рывком распахнул дверь и выскочил на улицу.
Даниэлс бежал со всех ног со своей вялой трясущейся ношей на плече. Кубинцы уже высыпали из казарм. Пули со свистом проносились в дюйме от его головы. Он нырнул в темноту. За спиной автоматные очереди перемешались с воплями: лавина заключенных попала в водоворот злобного перекрестного огня и смерти.
Сэм быстро вспотел в горячем влажном воздухе, и пот стал струями стекать с его щек. Клефтмаи уже казался раз в восемьдесят тяжелее.
