Василий Головачёв - Древо исчезающих времен
— Ужас! — беззвучно проговорила Вероника, сжав подбородок пальцами обеих рук.
Вслед за ударом последовал грохот и грозный вибрирующий гул, от которого задрожали стенки кабины вертолета. Машина заскрипела, закачалась с боку на бок. Пилоты озадаченно наклонились над панелью управления.
Вертолет продолжал вздрагивать и качаться.
— Что случилось? — прокричал Ивашура.
— Боюсь, как бы винты не пошли вразнос, — ответил старший пилот. — Идем на базу.
И вертолет, вздрагивая при каждом обороте винтов, словно хромой, отвалил в сторону, оставив за собой тускнеющую колонну Башни, пелену дыма вокруг нее и круговорот переставших светиться облаков.
Ивашура встал поздно, в одиннадцатом часу. Недоверчиво повертев часы перед глазами, он откинул полу спального мешка, сел на кровати. В вагончике никого не было, сквозь оконца просачивался свет хмурого зимнего дня. На столе стояла банка тушенки, в пакете аккуратно были завернуты хлеб, сыр и пачка масла, рядом — накрытый полотенцем чайник.
«Гаспарян, — мелькнула мысль, — аккуратист… Странно, что меня не разбудили. И я хорош, разлегся барином! Как в отпуске. Устал, начальник? Не великовата ли нагрузка?»
Он осуждающе посмотрел на свое отражение в зеркальце на стене, потрогал щетину на щеках.
«Хорош! Таким Вероника тебя еще не видела, и хорошо, что не видела. Вот Сурен постоянно держит себя в форме, любо-дорого посмотреть! Когда он бреется? Вроде никогда его не видели с бритвой в руках…»
Ивашура сделал зарядку, умылся, поел, продолжая недоумевать по поводу своего позднего пробуждения, и помчался в штаб. Там стало известно, что будить его запретил Одинцов.
В штабе было шумно, как и всегда: исследователи продолжали работу, переговариваясь между собой, у двух столов стояли и сидели люди, кто-то входил и выходил, хлопали двери, звонили телефоны.
Дежурил Богаев. Он поздоровался с Ивашурой и снова поднес к губам микрофон, вызывая какого-то «Двенадцатого». Рядом разговаривали Старостин и Одинцов, развернув на столе карту района.
— Проспал, — виновато сказал Ивашура. — Со мной раньше такого не случалось.
— Это я не велел вас будить, — сказал Одинцов. — По моим данным, вы недосыпаете уже третий месяц.
— Не жалуюсь, — махнул рукой Ивашура. — Но, видимо, вы правы, отдых необходим.
— Я слышал, вы контактировали с пауками, — проговорил Старостин. — Есть результаты?
Ивашура поискал глазами Гаспаряна и Рузаева, но в штабе их не было.
— Я отдал магнитофонную кассету в лабораторию на анализ, но ответа пока нет. Но если даже пленка пуста, считаю, что эксперимент проведен не зря: паук выслушал меня. Причем у меня сложилось впечатление, что он не случайно остановился, разрезав сетку, он меня ждал. Когда я подошел, сетка была разрезана на две части и он в любую секунду мог убежать.
— Я не одобряю этого контакта. — Старостин мельком посмотрел на Ивашуру. — Как и Владлен Денисович Богаев. В основном из-за риска. Только что, сутки назад, у Башни погиб человек, и вы снова идете туда, без надежды на удачу, без надлежащей защиты.
— Мы уже говорили с Игорем Васильевичем на эту тему, — вмешался Одинцов. — Просто такие эксперименты нужно готовить тщательнее.
— К сожалению, времени у нас не остается, в том числе и на «контактерские» экспедиции. Башня начинает реально угрожать городу, последняя пульсация добавила к ее толщине почти два километра. До Жуковки осталось семь, до ближайшей деревни — два, до железной дороги — восемь километров. До газопровода — пять. Понимаете?
— Понимаю, — тихо ответил Ивашура. — Что вы предлагаете?
— Пока ничего. Решать надо, к сожалению, в такой момент, когда мы совершенно не имеем свободы выбора. Я понимаю, к чему вы клоните. Да, в сложившейся ситуации мы ничем не можем ответить Башне, кроме ракетного удара по ней. Предлагайте свои способы ее укрощения, причем как можно быстрей.
— А если оттуда ответят?
— Вы можете предложить другой способ? Мирный? Я проголосую за него двумя руками!
— Мирный — это контакт, попытку которого я сделал сегодня ночью! Но угроза городу действительно велика…
— Газопровод снова разорван, — вставил Одинцов. — В городах области имеются разрушения, а в Жуковке — жертвы среди неэвакуированного населения. По-моему, Игоря Васильевича не надо убеждать. Конечно, до нанесения удара еще далеко, и не исключено, что мы успеем к тому времени установить настоящий контакт с хозяевами Башни. По моим сведениям, некоторые ученые разработали — пока в теории — способы остановки роста Башни. Почему бы не применить их на практике?
— Я знаком с этими теориями, — поморщился Ивашура. — Но любое воздействие на Башню непредсказуемо, неизвестно, чем она ответит, особенно… на ракетный удар.
— Но ведь что-то делать надо! — рассердился Старостин. — Простите.
— А где остальные члены комиссии? — спросил Ивашура.
— Работают, — поднял спокойные глаза Одинцов. — Знакомятся с обстановкой в лабораториях, с имеющимися данными, с людьми. Завтра, наверное, соберем научный совет экспедиции, с тем чтобы выслушать предложения ученых. А пока что комиссия в шоке, если можно так выразиться. Более грандиозного явления никто из ее членов не видел, даже атомный взрыв не сравнится с Башней по масштабам и мощи, я не говорю уже — таинственности.
— Игорь, — позвал Богаев.
Ивашура извинился, подошел к переговорной панели.
— Михаил передает, что пауки снова начали ткать свою паутину, уже заткали всю насыпь у стены Башни. А ведь до пульсации еще далеко. — Богаев снял наушники и посмотрел на Ивашуру. Глаза у него были красные, под глазами набрякли мешки, лицо осунулось, пошло складками.
«Здорово сдал Владлен, — подумал Ивашура с состраданием. — Человеку под шестьдесят, давление, сердце — сколько можно держаться? А скажешь об этом прямо — обидится…»
Вслух же он сказал:
— Очевидно, пауки начинают строить защитный барьер, другого смысла в их строительстве нет.
— На, поговори с ним. — Богаев передал наушники Ивашуре, уступил место у панели. — Я пока разомнусь.
— Что там у тебя, Миша? — прижал трубку к уху Ивашура.
— Я нашел стык старой и новой стен Башни, — донесся голос Рузаева. — Высота — всего пять метров от вала. По расчетам, провал стены внутрь произойдет там в самое ближайшее время, слишком много разрывов и трещин. Если мы хотим прорваться внутрь, лучшего места и момента не найти.
Ивашура сделал два шага вперед и назад.
— Сколько времени в нашем распоряжении?
— Часа два-три.
— Возвращайся, будем готовиться.
— Туда? — подошел Одинцов, давая понять, что знает, о чем идет речь.
Ивашура оглянулся, но ни Богаева, ни Старостина в комнате не было — вышли подышать свежим воздухом.
— Есть шанс прорваться в Башню. В вашей власти остановить нас или…
— Помочь. Вы готовы?
— У нас есть два часа на подготовку. Пойдете с нами?
— Кто пойдет еще?
— Только эксперты моего отдела: Рузаев, Гаспарян.
— Плюс я да пара моих ребят. Этого будет достаточно.
Ивашура хотел было отвести кандидатуры «ребят», но посмотрел на затвердевшее лицо полковника и передумал. В конце концов, двое профессионалов охраны могли пригодиться при встрече с «десантниками» и внутри Башни.
Через три часа группа на вертолете прибыла к участку стены Башни, где намечался ее штурм. Вертолет сел на узкую полосу между стеной и начинавшейся «зоной ужасов» и тут же улетел обратно. Летчик был военный, поэтому спрашивать о цели полета не стал, хотя экипирована группа была как отряд космонавтов для выхода в космос: пятнистые спецкостюмы, шлемы с рациями, ранцы с НЗ, оружие — из арсеналов ФСБ плюс аппаратура — из арсеналов Центра.
«Ребята» Одинцова — спокойные, похожие друг на друга, майор и капитан, к заданию отнеслись серьезно и хладнокровно, не выдав своих чувств ни одним жестом. Одного звали Максим, второго Володя. И оба сразу привычно начали свою работу, прикрыв тыл группы.
— Что дальше? — спросил Одинцов, разглядывая нависающую над головой циклопическую стену Башни, испещренную узором трещин, дыр, ниш и выпуклостей. Хотя «зона ужасов» начиналась в полусотне метров от стены, ее влияние чувствовалось и здесь: казалось, воздух дрожит от неслышного гудения, земля стонет, а стена Башни клонится и вот-вот рухнет на голову.
Ивашура оглянулся на фургон от грузовичка, принесенный вертолетом. Фургон, конечно, не мог обеспечить надежную защиту группы, но внутри него были сиденья и обитые войлоком стены. Десантироваться в Башню предстояло в нем.
— Давайте подтащим наш «батискаф» поближе к стене.
— А потом?
— Потом сядем в него и будем ждать провала стены. Место выбрано таким образом, что при провале нас должно засосать внутрь.
![Василий Головачев - Спящий джинн [Демон]](/uploads/posts/books/51620/51620.jpg)
![Василий Головачев - Спящий джинн [Демон]](/uploads/posts/books/57028/57028.jpg)
