Джон Иствуд - Космические скитальцы
Что ж, теперь его миссию можно считать на девяносто… нет, даже на девяносто пять процентов выполненной.
Беглые преступники найдены и взяты под стражу. В самом скором времени они будут возвращены в лунную тюрьму, и (командир мрачно улыбнулся собственным мыслям) им не позавидуешь. Всем троим…
Что до четвертого… Наконец-то он в его руках!..
Пятерых беглецов, включая и сумасбродную дочь начальника лунной тюрьмы Лупино, отконвоировали в звездолет. Космокопы крепко держали под руки дюжего здоровяка лесоруба, волокли верткого картежника и — следом — рыжего компьютерного изобретателя, — а самая главная добыча, сутулый сухонький старичок с реденьким седым пучком волос на макушке, покорно плелся за ними и даже не сопротивлялся.
«Он еще не знает, что его ждет», — улыбнулся про себя командир.
Для Сола Эйнштейна странности начались в тот самый момент, когда громила-охранник, ухватив за шиворот, оттащил его от остальных арестантов.
— А ты пойдешь со мной, — хрипло сообщил громила, нависая над недоумевающим Солом.
Старик успел увидать, как растерянно оглянулась Лина, но дверь камеры за нею тотчас захлопнулась, и Сола повели по длинному извилистому коридору в командирский, как он сам предположил, бароотсек.
Эйнштейн не ошибся.
Он увидел массивный затылок командира, внезапно ощутив давно забытое чувство, нечто вроде муторного посасывания под ложечкой, и удивился. Как видно, предстоит что-то из ряда вон. Интуиция никогда еще не подводила старого Эйнштейна.
— Итак, — произнес командир отряда космокопов, оборачиваясь. — Полагаю, нам незачем терять время на расшаркивания, отнекивания, разыгрывать непонимание и что-нибудь в этом духе. Вы знаете, что мне надо. А я знаю, какими путями можно получить требуемое. Я даю вам карт-бланш. Вы сами можете выбрать способ, которым я буду действовать.
Взгляд старика затуманился. Командир, кажется, и впрямь не намерен сентиментальничать.
— Формула! — отчеканил тот. — Мне нужна формула Т-пространства, и я отправляю вас к вашим приятелям по несчастью. Вы вернетесь в лунную тюрьму, и никто не сделает вам ничего дурного.
Сол усмехнулся. Если бессрочное заключение в лунной тюрьме означает «ничего дурного», то, в таком случае, что же понимает бритоголовый под настоящими неприятностями?..
— Формула!!! — настаивал между тем командир. — Или же я буду вынужден действовать иными методами.
— Вы собираетесь пытать старого немощного Сола энергошоком? — скептически предположил Эйнштейн.
Собеседник улыбнулся, и арестованный ощутил, как холодные мурашки побежали по позвоночнику.
— Проще, — сказал бритоголовый. — Я всего лишь вскрою твою черепную коробку и считаю всю требующуюся информацию напрямую, из твоего дряхлого и глупого мозга!..
Покуда он произносил эти слова, двое космокопов в тяжелых шлемах, скрывавших большую часть лица, уже прикручивали старика к вакуумному креслу.
Сопротивление было бесполезно, — старик чувствовал, что едва может пошевелить и пальцем.
Командир, между тем, распорядился доставить в бароотсек лазерный нож. В ожидании, покуда принесут требуемое, он склонился над Эйнштейном, и глаза его буравили несчастного холодно и изучающе. Капля пота, скатившись от щеки по носу командира, упала на лоб Сола, и командир аккуратно вытер ее носовым платком.
— Убийца!.. — только и смог простонать Эйнштейн. Командир молча улыбнулся и, отойдя в сторону, приказал:
— Действуйте!
Однако широкоплечий космокоп, сжимавший в руках лазерный нож, медлил.
— В чем дело? — нетерпеливо воскликнул командир.
— Не понимаю, — глухо произнес космокоп. — Мы их поймали, ведь так?..
— Дальше!
— Они арестованы, ведь так? — упрямо бубнил широкоплечий.
— Ты что, отказываешься подчиниться приказу командира? — догадался наконец начальник.
— По закону, — сказал космокоп, — мы должны их доставить на базу. А там уж пусть решают, как быть.
— Слушай внимательно, — стиснув зубы, процедил командир. — Этот тип имеет огромную ценность для высших служб Солнечной системы… вернее, даже не он сам, а то, что находится у него в голове. Мы должны передать эту информацию на Землю, что бы ни случилось. Ясно говорю?
— Но по закону мы не имеем права…
— Я приказываю!!! — заорал командир, выхватывая энергобластер.
— Нет! — упрямо сказал космокоп.
В следующее мгновение острый луч вылетел из ствола бластера. Несчастный космокоп, еще не осознав толком, что произошло, дернулся, как тряпичная кукла, черная полоса надвое рассекла тело от плеча к противоположному бедру. В воздухе тотчас распространился муторный запах жженой резины и паленого мяса.
Странно было видеть, как рука, державшая лазерный нож, отделилась от локтя и упала к ногам. Нож гулко стукнулся о металлическое покрытие пола. Затем верхняя часть туловища отделилась от нижней — как раз по зловещей черной полосе — и тяжело повалилась вниз. А нижняя часть, ко всеобщему ужасу, еще несколько мгновений держалась на ногах, чуть покачиваясь, но вот колени подкосились, и труп, точно тяжелый куль с трухой, рухнул наземь.
Командир, блистая яростным, полубезумным взором, оглянулся на двоих космокопов в шлемах, стоявших чуть поодаль. Один из них сделал невольное протестующее (а может, лишь оборонительное движение, которое должно было бы защитить от гнева начальника) — и в следующую минуту скорчился от точно направленного заряда и забился на полу в предсмертных судорогах.
— Ну, — прорычал командир, растягивая губы в улыбке зверя, — ты тоже хочешь… за неподчинение?..
Уцелевший космокоп жалобно затряс головой и дрожащими руками ухватился за лазерный нож. Он с трудом отодрал от рукоятки намертво скрючившиеся пальцы отрезанной руки и двинулся к Эйнштейну, который, оцепенев от ужаса, краем глаза наблюдал за происходящим.
— Тебе не надо перетруждаться, — отечески напутствовал космокопа командир. — Вскрой черепную коробку, а уж дальше я сам справлюсь. Только аккуратнее… аккуратнее…
Это были последние слова, которые услышал старый Соломон, прежде чем сознание покинуло его.
— Слабак. — Несколько минут спустя командир отряда космокопов презрительно глядел на подчиненного, который, отбросив в сторону окровавленный нож, скрючился в дальнем углу бароотсека, не в силах совладать со рвотой.
В вакуумном ложе распростерлось тело Эйнштейна. Беспомощно свешивавшаяся кисть руки со вздувшимися венами пожелтела, а на тыльной стороне ладони пролегли иссиня-фиолетовые тени.
Голова старика напоминала вскрытую и выпотрошенную консервную банку.
Ее содержимое — серое сморщенное вещество, похожее на странный, пожухший от времени фрукт, — лежало под синим пластироновым колпаком. К нему, точно ядовитые щупальца, тянулись тонкие проводки компьютера.
Умная техника считывала информацию напрямую из умирающего человеческого мозга.
— Убери эту мертвечину, — брезгливо буркнул командир.
— К-куда? — заикаясь, пролепетал космокоп.
— В реактор. Трупы надо сжечь. А тех четверых переведи на «Гарбич». Через час взлетаем.
Космокоп взвалил на плечо исхудавшее, безжизненное, изуродованное тело, которое некогда было Соломоном Симпсоном, прозванным в лунной тюрьме Эйнштейном, и гремя магнитоботинками, потащил его к реактору.
Плазменное пламя справилось с человеческими останками в считанные секунды. Даже горстки пепла не осталось. Та же участь постигла и тела погибших космокопов. Огонь умеет заметать следы.
Глава 35
Несчастное существо
Тем временем остальные арестанты томились в глухом темном бароотсеке, где когда-то, очевидно, был склад запчастей технички.
— За что боролись, на то и напоролись, — сказал Поль. — Интересные дела, мы тут в грязи и сырости, а Эйнштейн опять в привилегированном положении. Наверное, ему отвели отдельную каюту.
Лина осуждающе поглядела на Марьяжа, но возражать не стала, лишь покачала головой.
— У меня очень плохое предчувствие, — сказала она. — Мне кажется, мы Сола больше не увидим.
Голос Лины дрогнул. Мэт ласково обнял ее, насколько позволяла прикованная к поручням рука.
— Они не станут его убивать, — сказал Поль. — Он им нужен живым…
Дверь распахнулась, и четверо космокопов вошли, грохоча ботинками.
— Через час стартуем, — сказал один из них. — Вы полетите на «Гарбиче».
Арестантов отцепили от наручников и вывели из звездолета.
Сайрус рванулся и упал на землю.
— Я никуда не пойду, — заявил он, — пока не узнаю, что с Солом.
Мэт, Лина и Поль поступили так же.
— С ним все в порядке, — сказал один из космокопов, ботинки которого были закапаны кровью. — Он беседует с командиром.
