Билл Болдуин - Наёмники
— Тебе повезло, солдатик, — ухмыляясь, прошептала Труссо чуть слышно, — что сегодня меня интересует вовсе не твой авалонский. — Она подмигнула Бриму. — Так что, шкипер? НУ?
— Пока ситуация обнадеживает, старпом, — ответил Брим. — Если только прекрасная дама сможет отвязаться от всех, кому не терпится познакомиться с любимицей Двора.
— Отвяжется, шкипер, — хлопнула она его по плечу. — Готова биться об заклад, отвяжется. Брим подмигнул.
— Посмотрим, — рассудительно сказал он. — Вы будете на мостике утром?
— Возможно, я чуть припозднюсь, шкипер, — предупредила она, покосившись на стоявшего рядом рослого флювийца.
— Ничего, старпом, — утешил ее Брим с серьезной миной. — Не думаю, чтобы «Звездный огонь» был готов к старту в ближайшие дни.
Он кивнул Фотиусу и продолжил свой путь к стойке бара.
На протяжении следующего метацикла он поставил выпивку Омару Паудерхему, Оуэну Моррису и Улфиласу Мише, но сам почти не пил. Если только все это не розыгрыш со стороны Реддисмы — мишенью которого был, несомненно, он сам, — ему нужно быть вечером в полной боевой форме.
В противоположном конце пестро разукрашенной бальной залы красавица Реддисма оживленно беседовала с полудюжиной местных кумушек, которые выглядели так, будто вот-вот лопнут от счастья. Он восхищенно покачал головой. Всего за день эта потрясающая женщина предстала перед ним в трех совершенно разных — но от этого не менее ярких — обличьях: как царственная подруга Мустафы, как участливая, открытая людским переживаниям представительница своей державы и как совершенно прагматичное человеческое существо, пробивающее себе дорогу в жестоком мире. Странно, но все три восхищали его, каждая по-своему.
Пока он сидел так в баре уютного офицерского клуба Калшита в ожидании, пока освободится Реддисма, Труссо с Фотиусом направились к выходу; проходя мимо него, она подмигнула. Потом к нему подсели Атчерли с женой, заняв его на какое-то время разговором об особенностях содержания военной базы в полярных районах. Возможно, тема была не самая волнующая, но их рассказ согревался неподдельной любовью к той замороженной земле, которую они избрали своим домом.
Позже, в десятимиллионный раз обсудив с Барановым состояние «Звездного огня», Брим завязал с группой флювийских космических офицеров разговор на актуальную тему: тактика боя с новыми «Горн-Хоффами». Несмотря на преклонный возраст звездолетов, на которых они летали, эти отважные флювийцы выработали довольно эффективные способы противодействия ультрасовременным машинам противника, с которым теперь встречались едва ли не ежедневно. Однако только разговор зашел о способах модернизации имеющихся у них на вооружении разлагателей, как рядом с ним возникла Реддисма, уже одетая в шубку и готовая уходить. Представив ее своим собеседникам, он взял ее под руку.
— Коммандер Брим, — сказала она. — У меня сегодня выдался утомительный день (сердце его тревожно подпрыгнуло), а мой корабль отлетает в Мажор завтра утром. В силу этих обстоятельств я — как мне ни жаль — вынуждена покинуть прием раньше, чем предполагалось. — Она окинула офицеров взглядом и чуть виновато улыбнулась. — Я редко встречала столь теплый и радушный прием. Тем не менее, — добавила она, повернувшись к Бриму, — я не могу не потратить некоторое время и не откликнуться на ваше любезное приглашение посетить «Звездный огонь». Адмиралтейство не простит мне, если я упущу такую возможность.
Она заглянула ему в глаза, и он на мгновение увидел в них то же возбуждение, что раньше, в салоне лимузина.
Брим улыбнулся про себя. Вот, значит, какую «интимную обстановку» она имела в виду. «Звездный огонь»! Ну что ж, госпоже Удаче предстоит сегодня еще неплохо потрудиться — особенно в свете требования заносить имена всех посетителей в журнал посещений!
— Мадам Реддисма, — отвечал он, лихорадочно обдумывая свои дальнейшие действия в изменившейся обстановке. — Как я и обещал ранее, я… э… с нетерпением жду возможности лично сопровождать вас в экскурсии по нашему крейсеру. — Он повернулся к явно завидовавшим ему офицерам и с самым серьезным видом поклонился. — Прошу прощения, джентльмены, — сказал он. — Служба…
Этого было вполне достаточно. Взяв Реддисму под руку, он направился прямиком в гардероб.
— Я предусмотрела возможность того, что вы вызоветесь сопровождать меня, капитан, — прошептала она, пока он облачался в белую флотскую шинель. — Я уже отпустила своих фрейлин и вызвала лимузин.
Брим еще раз обдумал проблему с журналом посещений — и выкинул ее из головы в надежде придумать что-нибудь по дороге на корабль. В конце концов, капитан он или нет? Он озорно улыбнулся.
— Мадам Реддисма! — Он состроил преувеличенно серьезную мину. — Поскольку почти все на борту крейсера засекречено, почти единственным местом, которое мы сможем посетить, является капитанская каюта. Не огорчит ли вас столь ограниченная экскурсия?
Она вдруг остановилась, задумчиво посмотрела на него и нахмурилась.
— Как это ни странно, капитан, — произнесла она, выдыхая на морозном воздухе облачка пара, — возможно, огорчит. — Она сжала его руку. — Видите ли, я обнаружила, что, когда я с вами, жизнь приобретает более серьезный характер — как было это во время визита к вашим раненым звездолетчикам.
— Я не понимаю, — пробормотал Брим, вдруг смутившись. — Я думал, вы хотели…
Реддисма печально улыбнулась и посмотрела на него в упор.
— Дражайший Вилф, — сказала она. — Я была готова — мне даже не терпелось — спать с вами с самого первого нашего разговора по голофону вчера утром. Я и сейчас с нетерпением жду момента, когда мы с вами займемся любовью. Однако сегодня днем вы заставили меня поверить в то, что я имею в ваших глазах некоторую ценность не только как привлекательный половой партнер. — Она дотронулась до его руки. — Я знаю, что красива, и я каждый день благодарю Вселенную за этот дар. Но что такое красота — ее получаешь в наследство от родителей. Мне мало этого: я хочу привлекать людей и в полностью одетом виде. Понимаете ли вы это, капитан Вилф Брим из прославленного авалонского Имперского Флота? Или вы настолько озабочены своим престижем, что не замечаете неисполнившиеся чаяния других?
Брим зажмурился.
— Простите меня, — пробормотал он. — Поверьте мне, Реддисма, я сам не чужд подобным чаяниям — и огорчениям, которые им сопутствуют. — Он взял ее за руку. — Вы были восхитительны, поднимая дух раненых сегодня днем в госпитале, и вы наверняка окажете тот же эффект на изможденных техников, которые работают в разбитом машинном отделении. Бывает, — признался он, — что я думаю не мозгами, а тем, что у меня в штанах… Так вы согласны посетить со мной разбитые отсеки, прежде чем…
— Я очень хочу этого, Вилф Брим, — перебила его прекрасная собеседница. — А после этого, надеюсь, вы отведете меня в свою каюту, где мы будем наслаждаться друг другом — весь остаток ночи.
— Договорились, Реддисма, — улыбнулся Брим. — Мне почему-то кажется, что я готов ждать возможности наслаждаться такой женщиной, как вы, очень, очень долго.
— Странно, — заметила она со странным блеском в глазах. — У меня такое же ощущение насчет возможности дарить наслаждение такому мужчине, как вы.
— Тогда поехали инспектировать поврежденные отсеки, — сказал он и повел ее дальше к лимузину. Через несколько циклов они были уже в пути.
Теперь все, что ему оставалось сделать, — это каким-то образом провести ее к себе в каюту без записи в этом тытьчертовом журнале. Собственно, время прибытия на борт мало тревожило его — экскурсия в поврежденное машинное отделение послужит неплохим объяснением. Вот время убытия с борта могло стать причиной неприятностей. Особенно если кому-нибудь покажется, что это стоит почитать Мустафе!
* * *Когда лимузин застыл на стоянке рядом с гравибассейном, темная махина крейсера, освещенная только точками аварийных огней, показалась Бриму еще больше обыкновенного. Брим вылез из салона и помог выйти Реддисме, а часовые у трапа вытянулись по стойке «смирно».
— Можешь возвращаться на корабль и отдыхать, Тутти, — сказала Реддисма рыжеволосой девице-шоферу. — Я вызову тебя, если захочу, чтобы меня забрали.
— Слушаюсь, мадам Реддисма, — ответила та, низко кланяясь, потом скользнула за руль, и массивный лимузин серым призраком растворился в темноте.
Брим сжал руку Реддисмы.
— Зрелище в разбитых отсеках будет не из приятных, — негромко предупредил он. — Впрочем, вы уже видели вещи и страшнее — сегодня днем в госпитале.
— Я готова, капитан, — спокойно отвечала она.
— Отлично, — кивнул Брим, отчаянно жалея, что не может сказать того же про себя.
Отсалютовав часовым, он пригласил ее следовать за собой вверх по трапу, лихорадочно размышляя. Увы, ни одного мало-мальски внятного повода провести Реддисму на борт без занесения в журнал не находилось. К моменту, когда они поднялись наверх, в голове у него царила полная пустота.
