Андрей Ливадный - Абсолютный враг
– Я разговаривал с Мищенко, прежде чем отправиться сюда. Вот, уважаю его… – Найджел, кряхтя, выбрался из провала. – Ведь не побоялся, вынудил механоформы атаковать. Потери, конечно, есть. Сам подумай, крейсер и три фрегата против целого флота. – Он выпрямился, отряхивая снег, налипший на защитный костюм. – Холодно. Отвык я от таких прогулок.
– Ты на вопрос не ответил. – Вадим, помогая Найджелу выбраться на твердую поверхность, не забывал следить за обстановкой. – Кайл, осторожно, группа сигнатур тридцать градусов к северу, дистанция полтора километра, – предупредил он.
– Вижу. Это ресекты. В принципе, они не опасны, если наши пути не пересекутся.
– Что за странное название? – проворчал Найджел, манипулируя с настройками системы терморегуляции своего защитного костюма и одновременно присматриваясь к сигнатурам.
– Ремонтные механизмы инсектов, – пояснил Кайл. – Они, несмотря на преклонный возраст, все еще придерживаются некоторых базовых программ, пытаются ремонтировать постройки древнего города. Кто придумал название – не знаю. Мне его сообщил Призрак.
– А если попытаться использовать их в своих целях? – Найджел вопросительно посмотрел на Вадима. – Помнишь, ты упоминал о спейсбалле?
– У нас нет времени на поиски Лайфа.
– Естественно, нет. А ты попробуй, позови его мнемонически. Может, откликнется?
– Хорошо, попытаюсь. – Вадим по привычке прикрыл глаза, сосредоточиваясь на определенном образе.
– Что касается Элианской эскадры, – голос Найджела долетал теперь как будто издалека, – «Апостол» и «Раптор», по моим наблюдениям, восстановлению уже не подлежат. «Ворону» досталось чуть меньше, но не думаю, что он скоро вернется в состав флота. Спишут, скорее всего. Экипажи фрегатов удалось эвакуировать. «Воргейз» на момент моей короткой беседы с адмиралом двигался своим ходом, принимая в вакуум-доки спасательные модули с фрегатов.
– И адмирал дал согласие на использование Инги? – Рощин открыл глаза.
– А что ему оставалось делать? Я достаточно убедительно обосновал дальнейшие действия механоформ.
– Не понимаю. – Вадим неприязненно посмотрел на своего спутника. – Откуда у тебя появилась уверенность, что механоформы воспользуются ресурсами этой планеты?
– Немного логики и интуиции, – усмехнулся Гревс. – Мне было доподлинно известно, что твою спасательную капсулу захватили транспортные модули, выпущенные с борта уничтоженного в системе Алексии корабля. К тому времени уже стали известны некоторые подробности относительно модернизированного флота терраформеров, атакующего планеты инсектов. Вопрос: почему они не поддержали атаку, направленную на Пятый Резервный?
Вадим промолчал. Похоже, он прислушивался к внутренним ощущениям, ожидая отклика на мнемонический призыв.
– Вот и мы с адмиралом подумали, что при сходстве общей конструкции, но явном различии в деталях, следует предположить, что корабль, атаковавший Алексию, и флот механоформ, действующий против инсектов, относятся к разным анклавам терраформеров. Анализ всех имеющихся данных, произведенный еще до начала сражения, подтвердил сделанный мною вывод. Возник вполне закономерный вопрос: куда направились автоматические транспортировщики, посчитавшие твою спасательную капсулу новым, неизученным видом техники? Естественно, на существовавшую ранее сырьевую, промышленную и исследовательскую базу разгромленной группировки механизмов. Дальнейший ход рассуждений проследить несложно. Механоформы, лишившись запрограммированных на производство боевой техники репликаторов, обязательно «вспомнят», где можно пополнить парк уникальных аппаратов. Направляясь сюда, я не предполагал, что попаду в засаду, и не знал о существовании на планете огромного технокладбища. Видимо враждующие группировки терраформеров собирали различные образцы техники на протяжении сотен тысяч лет, пока между ними шла борьба за выживание.
– Очень много допущений, – возразил Вадим. – Лайф, похоже, услышал меня. Задержимся на несколько минут.
– Я не против небольшой передышки. Что касается допущений, а как без них? Я привык доверять интуиции.
– Инга точно не добралась до этой системы? – Вадим с подозрением взглянул на Гревса.
– Она повернула обратно, – поморщившись, ответил Найджел. – Мне было нелегко внушить ей, что нужно прекратить поиск.
– Твоя привычка манипулировать людьми отвратительна.
– Рощин, к фрайгу твое мнение. Можешь думать обо мне все, что угодно.
– Вот я и думаю, Найджел. Мне кажется, что ты охотишься за технологией репликатора.
– И тут ты абсолютно прав. Я пытался доказать в штабе флота, что обладание данной технологией приведет человечество к упадку и деградации. Меня не стали слушать. Тогда я решил действовать самостоятельно.
– С трудом верится в глобальную и благородную цель.
– Я же сказал, думай, что хочешь.
Кайл, внимательно прислушивавшийся к спору двух мнемоников, внезапно произнес:
– Цель на сканерах. Приближается со стороны равнины. Небольшой объект.
– Это Лайф. – Рощин отстранил Найджела, сделав шаг к краю площадки.
Через некоторое время из снежной пелены, действительно, вынырнул спейсбалл. Заложив крутой вираж, он притормозил свой полет и, покачнувшись, остановился в метре от Вадима.
Ты меня позвал? Зачем?
Нужна помощь. Мы ищем обломки большого космического корабля, но заблудились. Здесь неподалеку ремонтные механизмы инсектов. Сможешь отдать им приказ, чтобы помогли в поисках?
Я нужный?
Конечно. Без тебя нам не справиться.
Ладно. Подожди здесь. Я скоро вернусь.
Спейсбалл исчез во мгле.
– Так просто? – Найджел был искренне удивлен. – Я недооценивал твои способности, капитан. Мне показалось или ты действительно не взламывал его систему?
– Взлом – не единственный вариант, – ответил Вадим. – Ты когда-нибудь всерьез задумывался, что кроме традиционных приемов кибрайкера, существуют и другие способы добиться желаемого результата? Например – сотрудничество? Спейсбаллы обладают самосознанием. Я просто попросил Лайфа помочь нам.
– Ну-ну… – Гревс скептически хмыкнул. – Посмотрим, как он справится с задачей.
– Между прочим, использовать спейсбалла – твоя идея.
– Ладно, Рощин, не задирайся. – Найджел присел, предварительно смахнув рукой с выступа черной как смоль конструкции шапку снега. – Все мы разные. Я старый циник, ты – упертый идеалист, Инга – неисправимый романтик. – У каждого свои минусы. В этом и заключается сила Человечества. Мы разные: сами никогда не знаем, где окажемся завтра, и в какую историю влипнем, – ворчливо произнес он.
– Ты ведь всегда молился деньгам, Гревс. – Рощин не удержался от комментария, он не верил, что Найджел, являясь одной из одиозных фигур преступного мира Окраины, вдруг проявит заботу о Человечестве, рискуя при этом собственной жизнью.
– Глупый ты, Рощин. Нет в тебе загадки. И подготовка слабовата, мысли свои толком спрятать не можешь, – с досадой отозвался Гревс. – Я всю жизнь рисковал. В молодые годы – с азартом и за деньги. После провала операции на Эригхайме и зачистки Окраины – из желания выжить. Хочешь понять, почему меня на старости лет вдруг к приключениям потянуло? Да не проблема, отвечу. Сын у меня есть. Сейчас ему двадцать – только жить начинает. Он живет на Аллоре. Скоро внук родится. Не хочу, чтобы он вырос в эру всеобщей тупости и благоденствия или того хуже – в обстановке глобальной войны с инсектами и механоформами. Вот у тебя дети есть?
– Нет, – ответил Вадим.
– Но будут. Тогда и поймешь – некоторые чувства настигают, как пуля на излете. Да, я жил для себя, презирал слабых, ходил, как выражались предки, по лезвию ножа. Теперь вот состарился, скоро в логр, и что мне за дело до других людей? Так ты обо мне думаешь?
Вадим пожал плечами.
– Решил напоследок совершить подвиг? Чтобы в логре было что вспомнить?
– Глупости. Мы давно взломали систему логра, так что вечные муки совести, рожденные абсолютной памятью бессмертной личности, мне не грозят. Ты галакткапитан, какой-то слишком правильный, чересчур, целеустремленный. Как твой отец. Но все это когда-то даст трещину. Оглянешься вдруг и поймешь: есть люди, которые тебя не знают, но ты знаешь и любишь их. Странное чувство, нерациональное, жертвенное… Не думал, что со мной такое случится. Честно. Но вот я тут. Среди руин и сугробов. Готов рисковать.
Кайл, прислушиваясь к их разговору, мысленно поражался, сколь понятны и предсказуемы чувства машины по сравнению с порывами человеческой души… Он не восхищался в данный момент поведением Найджела, но его на миг взяла оторопь: а не проснись у старика запоздалая любовь к сыну и еще не родившемуся внуку, он бы и не появился тут?
Из снежной мглы появился спейсбалл.
– Я справился. Механизмы готовы подчиняться. Мне нужен визуальный образ для формулировки алгоритма поиска.
