Чарльз Ингрид - Несущий перемены
Дорея вскинула голову к небу. Она вытянула руку и задвигала пальцами, пытаясь взять за руку Чирека.
– Нас заметили.
Звук глиссерного мотора заглушил шум лодки, и Рэнд увидел, как над ними промелькнула узкая и длинная тень. Он отпустил перила и рванулся в рубку, расшвыривая с дороги других пассажиров. Слыша визг снижающегося глиссера, он лихорадочно перебрал кнопки на пульте, посылая лодку вперед, по заливу. Птицы вырвались из разноцветных зарослей, оглашая воздух пронзительными криками, а лодка закачалась, пробираясь под низкими ветвями.
Глиссер сделал еще один круг, накренился и снизился. Рэнд взглянул вперед и увидел почти непроходимый лес, переплетенные лианы которого, поросшие длинным мхом, образовывали вход, подобный пещерному. Кто-то хотел загнать его в самое сердце болот. Он проложил курс и погнал лодку, очертя голову.
– Лично я, – произнесла Витерна с суровым выражением лица, – предложила бы такую возможность школе Соляных Утесов. – Она скрестила ноги, расправляя складки платья, но только секретарь взглянул в ее сторону.
Внимание Недара и Алексы было устремлено на Хата, с несчастным видом сидящего между ними. Его плечи ссутулились, он смотрел в пол.
Наконец, подняв голову, наставник школы тезаров произнес:
– Вы хотите, чтобы я предал Чо.
– Нет, совсем нет. Объясняю тебе, дружище – нас предал император. Меня и всех тезаров. Но только мы способны спасти нашу планету. Только мы.
Хат выглядел подавленным даже в святая святых – своем кабинете, который заполнили Витерна, ее охранники, Астен, Алекса и Недар. Но постепенно он расправлял плечи, успев прийти в себя с тех пор, как вся компания вторглась к нему.
– Мы уже обсуждали этот вопрос, Недар, и ты, конечно, прав. Но где мы окажемся без поддержки Домов, когда наша карьера завершится? Они помогали нам вначале, им мы должны служить до конца. То, что ты просишь, повергнет Чо в полный хаос.
– Совсем напротив, – Недар подсел к нему и склонил голову, пытаясь заглянуть Хату в лицо. Однако в его позе не чувствовалось унижения. – Мы отдали нашим Домам все, что имели, позволили опустошить себя до последней капли душевного огня. Они обязаны нам до конца жизни и даже больше. И мы заставим их заплатить свой долг! Но сейчас я пришел сказать тебе, что больше мы не нуждаемся в них. Они всегда будут нуждаться в нас.
– Что ты имеешь в виду?
Вмешалась Алекса:
– Мой народ создал препарат, который химическим способом очищает бахдар и восстанавливает его. Больше вы не будете сгорать.
Голова Хата дернулась от шока.
– О чем ты говоришь? Разве так бывает?
– Поверь мне, – произнесла Витерна, – мой тезар Латам отправился забрать их со станции Скорби А-11. Он привез их на Галерн, и оттуда мы направились прямо на Чо, в Голубую Гряду, не желая откладывать дело. Ты же понимаешь, это был сложный перелет.
Хат облизнул сухие губы и взглянул на Алексу, потом перевел взгляд на Недара. Недар кивнул.
– Это так. Ты сам видел Латама на поле. Не правда ли, он показался тебе ничуть не уставшим? Даже счастливым?
– Он не мог совершить такой перелет.
– Спроси его, – Недар потянулся и включил связь. – Где он остановился?
– В красном крыле для тезаров.
– Тезар Латам, ответьте наставнику школы.
Прошла томительная минута, прежде чем в комнате зазвучали надменные голоса чоя:
– Латам слушает.
Хат с трудом отвел глаза от Недара и проговорил:
– Латам, ты вел грузовой корабль на А-11?
– Да – и туда, и обратно, – Латам довольно усмехнулся. – Они сказали тебе об этом, верно? Все, что они говорят – правда, Хат, и ничего, кроме правды. Поверь им!
Недар пробежался по клавишам, прерывая связь, и поднял бровь, взглянув на Хаторда. Наставник-землянин выглядел таким же упрямым, как стихия, в честь которой был назван его Дом – как вечный и несокрушимый камень.
– Ну чем мне убедить тебя?
Хат заморгал и взглянул на Алексу.
– Зачем ты привез ее?
– Потому, что мне так захотелось. Ее Дом создал этот препарат, и до тех пор, пока мы не научимся синтезировать его, они будут нашими основными поставщиками.
– Значит, его действие непостоянно? Витерна ударила по подлокотнику кресла и встала.
– Мы зря теряем время. Решать надо как можно быстрее, – ее темные глаза вспыхнули. – Сегодня днем в Баялаке начался пожар, Хаторд. Простолюдины затеяли очередной мятеж, и мне сообщили, что Паншинеа уже покинул Скорбь. Он отберет власть у Палатона, и нам останется только подбирать объедки, если мы будем медлить дольше. – Она взглянула на Недара. – Если он не согласен, оставь его в покое.
– Подождите! – Хат отер лоб манжетой. – Я… я только… Недар! – и он бросил на друга умоляющий взгляд.
Недар опустил руку на его плечо.
– Если я говорю тебе, что все будет хорошо, ты должен мне верить.
Хат закрыл лицо ладонями.
– Хорошо, – сдавленно произнес он. – Да поможет нам Вездесущий Бог.
Недар выпрямился.
– Мы начнем с тезаров. Собери всех, кого только сможешь, и приводи по одному. Как только мы выясним, на чью сторону они намерены встать, мы начнем лечение. Это ободрит их. У меня есть не меньше сотни доз. А вскоре, надеюсь, наши поставщики свяжутся с нами, – Алекса согласно кивнула. Недар повернулся к наставнику. – Хат, я хочу, чтобы курсанты временно прекратили учебу – здесь не должно быть никаких юнцов. Как только мы покончим с делами в Голубой Гряде, мы свяжемся со школой Соляных Утесов. Но при любых обстоятельствах наша школа останется главной. Ты понял?
Витерна промолчала, но ее губы побледнели и сжались, едва она услышала распоряжения Недара.
Как только Гатон сообщил Йоране, что Паншинеа вылетел со Скорби, она поняла, что дольше медлить нельзя. Вести из Баялака ошеломили и встревожили ее, но к тому времени, как они подтвердятся, Палатон должен был вернуться. Она связалась с Руфин.
Руфин выглядела подавленной. Йорана немедленно вспомнила, что точно такой же она была во время нападения в Сету, и тут же выяснила, что не ошиблась.
– Он снова пропал.
– Снова нападение?
– Нет. Но я бы хотела, чтобы он выбрал себе другого пилота, если уж вздумал попадать в неприятности. В горах над развалинами произошел сильный обвал. Все, что я смогла выяснить, – Руфин кивнула на приборы связи на корабле, – они совершенно уверены – он оказался прямо под лавиной.
Если он не задохнулся под весом снега, то вполне мог выжить. Чоя умели поддерживать температуру с помощь бахдара, умели дышать почти на стадии замораживания. Он, может быть, еще выживет, если его найдут вовремя.
– Я вылетаю, – сказала Йорана. – Попробуй убедить этих художников подняться в горы и разыскать его.
Она нашла Ринди в его комнатах. Прелат ходил, опираясь на трость и собираясь к отъезду на Скорбь. Атмосфера в его комнате была мрачной – мрачнее даже, чем во время его болезни. Он подал ей руку, и Йорана схватилась за нее, ибо в этот момент чувствовала себя скорее ребенком, чем взрослой чоя.
Она ощущала неуверенность Прелата.
– Я не хочу, чтобы ты уезжал.
– В жизни случаются неизбежные события, – вздохнул Риндалан. – И это – не самое плохое из них. Ты выяснила что-нибудь о Палатоне и Рэнде?
– О Рэнде пока ничего. Палатон задерживается. Я попробую поторопить его.
– Хорошо.
– Я не вернусь до твоего отъезда, – внезапно возникший ком в горле помешал ей говорить. – Только не умирай, не повидавшись со мной, друг.
Ринди взглянул на нее подозрительно блеснувшими глазами.
– Умирать! Да мне всего сто шестьдесят лет! Мне предстоят по крайней мере еще двадцать-тридцать, а если мои расчеты справедливы, то и все пятьдесят. Этого хватит, чтобы увидеть, как твои дети найдут себе дару.
– Ты обещаешь?
Ринди с достоинством взял ее за руку и поцеловал ее.
– Обещаю со всей твердостью.
Йорана бросилась к старику и крепко обняла его.
– Ловлю тебя на слове, – успела произнести она прежде, чем поспешно вышла, сдерживая слезы.
Она зашла к себе, чтобы переодеться, сменить обувь и проверить оружие. Сосуд с рахлом, запретный и нежелательный, хранился в потайном ящике вместе с острым ножом. Она сунула нож в сапог и поднялась, глядя на афродизиак. Он был способен затуманить рассудок любого существа, обладающего бахдаром, вызвать интоксикацию, но также – помочь сломать барьеры и заставить чоя принять безрассудные решения о своих детях. Она не знала, какая помощь ей может понадобиться, чтобы спасти Палатона, и решила воспользоваться снадобьем. Вытащив крохотный сосуд из ящика, она сунула его в карман.
Глава 27
Как только грохот обвала затих, Палатон немедленно почувствовал быстрое снижение температуры. Его охватывал озноб. Он обнаружил, что стоит на коленях, и не мог вспомнить, в какой момент лишился равновесия. Его окружал непроглядный мрак. Песок колол его руки, и Палатон стряхнул его. Вход в пещеру совершенно исчез, и различить место, где он был, можно было только по бледноватой тени, светлее, чем черные стены.
