Андрей Негрий - Мост в Ниткуда
— Он был честным противником, умелым солдатом, и оказался верным другом, — пусть Космос ему будет достойным пристанищем….
* * *Оставив девушек в каюте, оплакивать умершего, Воинов вышел в центральную галерею.
Тридцать шесть ихтимо стояли, сидели и лежали около стены, ожидая своей участи. Казалось, что они были полностью безучастны ко всему происходящему, но адмирал знал, что это не так. Он вышел на середину прохода и обратился к рептилиям на их языке:
— Командор умер. — Андрей сделал паузу, глядя, как зашевелились ящеры, поднимаясь с пола, и помогая подняться товарищам. — Я давно знал вашего командира и могу сказать о нем только то, что он был достойным противником, и оказался верным другом. — Дышать становилось трудно, видимо из‑за повреждений вышла из строя система регенерации воздуха. — Перед смертью Командор просил позаботиться о вас, поэтому вы все перейдете сейчас на мой корабль. Кто у вас за старшего?
— Очевидно, я. — Качнулся вперед один из членов экипажа. На обожженных лохмотьях комбинезона были видны знаки различия младшего командира. — Я был помощником штурмана.
— Хорошо. Проследи, что бы все надели защитные скафандры, и пришли попрощаться с командиром. — Он развернулся и вернулся в каюту.
Все приготовления были уже сделаны: рана перевязана чистыми тряпицами, в лапы, скрещенные на груди, вложен церемониальный кинжал Командора–Один.
Юля подошла к отцу.
— Па. — Он посмотрел на нее. — Мы думаем, что Чикк'рри должен остаться на корабле, вместе со своими погибшими людьми, где они приняли свой последний бой. — На глазах у нее снова навернулись слезы.
— Хорошо, дочка, они останутся здесь. — Андрей обнял свою взрослую девочку. — Он достоин всяческих почестей.
Один за другим в каюту заходили одетые в защитные скафандры, со шлемами в руках, члены команды. Кто заходил сам, кто с помощью более здоровых своих товарищей. Воинов не знал, хотели они проститься со своим командиром, ради которого они шли на смерть, или просто потому, что у них был приказ. С этим Андрей решил разобраться позже. Каюта вместила всех, кто пришел. И когда зашел последний, Андрей, стоявший у изголовья Командора, обратился к ним с короткой речью.
— Ваш командир был славным и бесстрашным воином. На моей планете, в давние времена, был обычай: великого воина, павшего в бою, вместе с его погибшими товарищами, сжигали на боевом корабле. Я хочу возродить эту традицию древних викингов, которую Командор заслужил.
* * *Несмотря на большое количество оставшихся в живых, шаттл вместил всех. Нужно было торопиться из‑за нехватки кислорода, и необходимости оказать серьезную медицинскую помощь тяжело раненым. А таких тыла почти треть.
Андроиды, с невозмутимым видом распределяли прибывших: здоровых по каютам, раненых — в лазарет. Никто не остался без внимания.
Девушки с адмиралом расположились в командной рубке, и он включил экраны стереовизоров во всех помещениях корабля, выведя на них изображение мертвого гиганта — линкора. «Левиафан» находился на достаточно большом расстоянии, чтобы можно было по достоинству оценить масштабность этого зрелища: восьмикилометровый оплавленный металлический остров, бессильно дрейфовал в пространстве, ожидая своей окончательной участи.
— Энергетикам подготовить излучатели! — Скомандовал Воинов на батарею высоких энергий.
— Первый готов!
— Второй готов!
— Огонь!
Незримые лучи протянули свои щупальца к изуродованным останкам линейного корабля, бывшего флагмана одного из имперских флотов, который стал могилой мятежного Командора. По оплавленной броне заветвились лиловые сполохи зарядов гигаваттной мощности, раскаляя его корпус.
Когда он начал светиться белым светом, взорвались склады с остатками боеприпасов, разнеся эту массу на мириады огненных частиц.
«Левиафан», на экранах сканнеров которого стали появляться многочисленные отметки звездолетов, стремительно набрал скорость и нырнул в проходящее рядом космическое течение. Он пересек его ниже по движению. И развернулся на противоположную сторону — к течению, которое вынесло бы их за пределы Ядра.
Погоня вскоре затерялась, где‑то позади, пытаясь напролом форсировать мощный поток космической материи. Их разбросало на многие астрономические единицы, и когда они снова собрались вместе, то ни о какой погоне речи идти уже не могло.
* * *После возвращения из рейда, четыре месяца прошли в трудах и заботах.
Предупреждение умирающего Командора было принято со всей серьезностью, и за разгадкой секрета нового оружия Империи, решено было отправить небольшую, но хорошо подготовленную экспедицию. К ней решили привлечь представителей различных миров, и состоять она должна будет из восьми кораблей: «Левиафана», как флагмана, корабля носителя среднего класса с пятьюдесятью истребителями–перехватчиками на борту, танкера–заправщика и пяти крейсеров класса В - «Сириус». Экипажи набирались с особой тщательностью и только из добровольцев, знавших на что, и ради чего, идут. Впрочем, в последних недостатка не было — все стремились попасть в состав экспедиции, которую возглавит адмиралом.
Своих представителей прислали многие миры Приграничья. Конечно — же, не отстала и Земля, отправив отборное подразделение добровольцев — ветеранов. И Варпана предоставила своих амазонок — участниц Первой галактической войны.
Готовность отобранных войск, их слаженность во взаимодействиях, и умение, проверенные незадолго до назначенной даты вылета, удовлетворяли самым высоким требованиям, которые только можно было им предъявить. Андрей был доволен смотром. Чувствовалось, что это не показушное выступление, а настоящая готовность людей выполнить любую поставленную задачу, быстро, качественно и с минимальными потерями. Мастерство, отшлифованное годами службы в боевых условиях, когда в живых остаются исключительно умелые, грамотные и закаленные бойцы — профессионалы.
В прекрасном настроении возвращаясь домой, Андрей и генерал, прямо с порога попали в шквал упреков и негодования. Первой на отца налетела, конечно, Юля:
— Папа! Ты что мне обещал, когда забирал с Земли? — Она в тихой ярости комкала в руках фартук. — Что не будешь меня бросать никогда…. — Тряпка полетела в угол прихожей. — Первый раз ты меня оставил на шесть лет, второй — на одиннадцать и черт знает где, а теперь хочешь снова умотать неизвестно на сколько?! — Это было не совсем справедливо, но в момент этой сцены, в чертах дочери так явственно проступили черты ее матери, что у Андрея защемило сердце. Ведь они познакомились с Валентиной, когда ей только что исполнилось семнадцать, как и Юле сейчас. А девушка продолжала свое нападение. — Почему я не нашла себя ни в одном из списков экспедиции?! Ты снова хочешь меня бросить! Ты меня не любишь! — Ее тирада оборвалась внезапно бурными рыданиями на плече Аэле, которая тоже смотрела на Воинова тучей. Он уловил в ее мыслях несколько нелестных эпитетов по поводу своего отцовства, и покраснел.
— Хорошо — хорошо! — Андрей наконец‑то снял сапоги и пригласил Ланова последовать его примеру. — Ты вот, у генерала спроси, что это будет за экспедиция….
— Дед меня прекрасно понимает! — Юля в первый же месяц перешла с Лановым на «ты», и звала его не иначе, как дед, на что тот совсем не обижался, а даже поощрял разными вкусностями. — Он и сам бы с радостью с тобой умотал, да долг не позволяет. А у меня тоже есть должок, к рептилиям. И ты тоже мой должник!
— Послушай, девочка моя, — Андрей все еще сопротивлялся, хотя уже понял, что сражение проиграно. — Ну, подумай сама, этот рейд носит чисто военный характер и в любой момент может закончиться совершенно не предсказуемо, даже нашей гибелью.
— Ну да?! — вскинула бровки девушка. — А ты забыл, что мы с Аэле одиннадцать лет жили в ожидании смерти? В любой день нас могли засечь кнутом до смерти, или толкнуть на работающий станок или просто уморить голодом. Не тем ты нас пугаешь. — Она сверкнула глазами. — Или ты берешь нас с собой, или я украду корабль!
— Вас?! — снова удивился Андрей.
— На–а-а–с! — поддразнила его Юлия, почувствовав, что сопротивление отца сломлено, и показала ему язык. Потом прыгнула ему на шею и расцеловала. — Я без своей «мамочки», — Соскочив с его рук, она обняла Аэле, и поцеловала ее в щеку. — Никуда! И она без меня тоже. — Слезы уже высохли, и Юля озорно посмотрела на генерала. Тот укоризненно покачал своей красивой, седой головой.
— Все! — поднял руки вверх Воинов. — Сдаюсь!
Лоан, с улыбкой наблюдавшая за этой сценой, с маленькой дочкой на руках, наконец‑то пригласила всех за стол. Аэле с любовью смотрела на свою сестру. Андрей подтолкнул сыновей, притихших во время бурной сцены, которую устроила отцу старшая сестра, к двери, взял малышку на руки и зашел следом за всеми.
