Евгений Щепетнов - Рай беспощадный. Корпорация
Слай всмотрелся в подходящее войско – теперь уже отчетливо видны всадники, мерно покачивающиеся в седлах. Они были одеты в броню, такую, какую носили большинство рыцарей Франции, по крайней мере, те рыцари, которых уже видел Слай. Подробностей в сумерках и на расстоянии разглядеть было нельзя, но Слай не сомневался, что эти полсотни всадников не что иное, как нанятые врагом Жана безземельные рыцари-наемники, за хорошую плату участвующие в стычках на стороне своих нанимателей. Об этом было написано немало повестей и романов, воспевающих бродячих болванов, у которых не было за душой ничего, кроме брони, меча и всего, что нужно рыцарю для вооруженной борьбы во славу тугого кошелька. Обычно они давали какие-то дурацкие обеты, совершенно невыполнимые и глупые. Впрочем, никто и не ждал, что рыцари их исполнят, это было чем-то вроде обычая – дал обет, рассказал о нем окружающим и тут же забыл – не дурак же, выполнять все обещания, особенно те, что дал после пятой чаши старого вина.
Первый всадник оказался перед «демонами» минут через пять после сообщения Хагана. Он выглядел внушительно в своей стальной скорлупе, и когда лошадь захрипела, отказавшись идти вперед, рыцарь что-то выкрикнул звучным голосом, ударил ее пятками и поддал вперед, чтобы встать прямо перед черными фигурами странных существ, преградивших ему путь к воротам замка. Всадник повелительно крикнул, осенил себя крестом и начал что-то речитативом читать нараспев – скорее всего, молитву, видимо, не надеясь сокрушить неведомых тварей силой оружия. За ним остановилось все войско. Люди замерли, будто бессловесные роботы. Не было слышно разговоров, только иногда предутреннюю тишь разрывал многоголосый кашель, указывающий на то, что дождливая погода не спутник хорошего здоровья и что солдатская служба совсем не сахар.
Видя, что дьявольские образины не уступают дорогу, всадник махнул рукой, и вперед выдвинулась «тяжелая артиллерия» – три человека в таких же плащах, как убиенный хозяином замка инквизитор. Эти трое спешились, передав поводья кому-то из солдат позади них и, взяв в руки внушительные кресты, выдвинулись вперед, видимо, на расстояние максимального поражения.
Как они определили, что их оружие эффективно именно с трех шагов, было неясно, но Слай не мог спросить этих священников, чтобы прояснить вопрос. Даже если бы у него и появилось такое патологическое желание – инквизиторы не поняли бы его. Можно было, конечно, передать кому-то из них клипсу-переводчик, но вряд ли это было бы хорошей идеей – только представить себе, что демон вдруг предлагает человеку нацепить на себя подозрительную черную штучку, из которой звучит голос! Что с ней нужно сделать, с этой штукой? Конечно, уничтожить! Сжечь! Растоптать! А потом, для верности, утопить в святой воде.
Священники опять запричитали заунывными голосами, замахали крестами, будто отгоняя мух, и Слай с неудовольствием подумал, что, вероятно, таковое безобразие не закончится никогда и надо что-то делать, чтобы нормально принять душ в своей уютной каютке, в своем родном звездолете. Хватит с него приключений, войны, интриг и всякой такой гадости, павшей на несчастного капитана по воле жестокого Создателя. И не пора ли Создателю наконец-то взяться за ум и перестать совать его в различные передяги.
И вдруг, как будто отвечая на мысленное желание Слая, откликнулся Зайкар:
– Я закончил расчеты.
– Что ты закончил? Что?! – не поверил Слай. – Ты узнал, как вернуться назад?! Точно?!
– Да. Я рассчитал наш возможный путь. Для этого нам нужно будет переместиться к Синтонии, приземлиться туда, откуда мы стартовали, и сделать то, что должны. И мы вернемся. Вероятно.
– Что значит – вероятно?! – неприятно удивился Слай. – Ты не уверен, что у нас получится? Объясни!
– Стопроцентной вероятности дать не могу. Девяносто процентов, и это большее, чего я смог добиться. Перемещение должно произойти через две недели.
– Слышали, ребята? Две недели! – продублировал Слай. – Так что времени у нас хватает!
– Слышали! – откликнулся Хаган. – Вот только меня очень беспокоит тот факт, что есть десять процентов невозврата. И что будет, если мы попадем в эти десять процентов, а, Зай?! Ну-ка, расскажи!
– Все, что угодно. Мы можем пропасть во времени. Можем развоплотиться. Можем оказаться внутри какой-нибудь планеты. Я не могу предвидеть результат. Все, что мог сделать, – сделал. Я снова и снова просчитываю результат, и каждый раз получается одно и то же, с разницей в процент. Извините, большего сделать не могу.
– Потом разберемся. Они что-то задумали! – Слай кивнул на переговаривающихся священников. – Пора что-то делать! Вот что, Хаг, мне надоело на них смотреть. Поднимись и врежь из пушки, прямо перед ними – но никого не зацепи! Чтобы брызги! Чтобы пламя! Устрой тут филиал ада!
– Сделаю, капитан! Кстати, наши друзья в замке просыпаются! Может, снова прихватить этого чертова Жана? Поговорить с ним как следует?
– Прихватим, если будет нужен. Давай пушку!
Шлюпка плавно поднялась с земли из-за замка и поплыла к войску, оцепеневшему от удивления. И немудрено – любой человек этого времени, увидев объект, окутанный голубым туманом, пробиваемым искрами, точно решил бы, что эта штука прилетела из ада. Запах озона, пощелкивание молний… А уж когда дьявольская колесница выпустила из себя потоки огня, вздыбившие землю, – тут ничего не оставалось, как собрать все свои силы в кулак и начать героическое отступление – само собой не от страха перед демоническими силами, а только ради того, чтобы перегруппировать свое войско и навалиться на демонов потом, попозже, когда как следует отстираются штаны… Участь штанов сомнений не вызывала – так улепетывало героическое воинство.
На том месте, где стояли грозные бойцы, остались брошенные копья, щиты, мечи, а еще – характерный запах, который не успел унести ветер, как на грех стихнувший именно в этот момент.
Воинственные инквизиторы убежали вместе с остальными, оставив на месте одного, который то ли помер, то ли потерял сознание от страха и теперь лежал на спине, закрыв глаза, присыпанные мокрой землей, взлетевшей вверх после залпа шлюпки.
Слай досадливо поморщился и, подойдя к упавшему, наклонился над ним, пытаясь определить – жив инквизитор или нет. Тот дышал довольно ровно, хотя и тихо, видимо, упал в обморок от страха – так решил Слай. Однако, бросив взгляд в сторону, увидел причину «обморока» – это был здоровенный булыжник, отброшенный ударом из плазмомета шлюпки, – камень, видимо, подскочил вверх и ударил священника прямо в висок. Впрочем – череп был цел, так что инквизитору вроде как ничего не угрожало.
– Не нужен нам Жан! – решился Слай. – Зай, хватай этого, и в шлюпку. Хаг, сажай ее тут. Вояки разбежались, так что замку ничего не угрожает. По крайней мере – пока. И вот еще что – пусть робот соберет разбросанное барахло. Оно денег стоит и нам пригодится.
– Решил с инквизитором найти общий язык? – усмехнулась Сихха, морща мокрое от дождя лицо. – Вот же гадость какая! Какой противный дождь!
Мелкий дождик, который недавно почти утих, превратился в настоящий ливень, так что Слаю пришлось опустить забрало скафандра. Его примеру последовала и девушка, бормоча под нос какие-то невнятные ругательства.
– Попробуем. Я догадываюсь, о чем ты думаешь – мол, фанатик, что с него взять? Попытаемся, там видно будет. Может, этот поразумнее, чем Жан? По крайней мере, от него меньше воняет!
– Это точно! – устало вздохнула Сихха и быстро зашлепала по грязным, покрытым пузырями лужам к шлюпке, повисшей над землей на высоте полуметра.
Слай удовлетворенно отметил, что Хаган не стал сажать ее в грязь. Правильно сделал, иначе всего «Бродягу» бы запакостили. И без этого придется отмываться… и дезинфицироваться.
У Слая опять зачесалось в паху, и он с ненавистью посмотрел на темнеющий замок, в котором он получил полное и окончательное представление о рыцарской романтике и о том, как великолепна была жизнь в героические времена, воспетые поэтами.
* * *– Как хорошо! О, Создатель, как хорошо жить!
– А хорошо жить – еще лучше! – Хаган отхлебнул из стакана фиолетовой жидкости и довольно зарычал, закатывая глаза. – Знаешь, а в этом что-то есть! Когда долгое время не можешь пользоваться благами цивилизации, волей-неволей начинаешь их ценить, эти самые блага. Вот даже легкий эйфориак – нет его, и жизнь кажется скучной, тусклой, лишенной некой живой струи…
– Как его понесло-то! – ухмыльнулась Сихха. – Глянь, какой философ сделался, и всего лишь нужно было налить стакан-другой! Может, ему и вправду время от времени нужно нажираться? Мне кажется, он от этого умнеет!
– Верно! Умнею! – встрепенулся Хаган, покосившись на Слая. – Слышал, капитан? Это тебе народ говорит, не я! Нужно время от времени давать расслабиться, и тогда…
– И тогда ты сопьешься, – отрезал Слай, задумчиво глядя на нового «гостя». – О деле думай. У нас не так много времени, чтобы сделать то, что хотим.
