Слезы красного квазара (СИ) - Даррен Драголайн

Один раз.

Он должен в очередной раз забыть о своей гордости в угоду остальным. Рано или поздно он сможет отречься от отца и пойти своей дорогой. Стоило лишь в очередной раз стерпеть.

Губы слегка приоткрылись. Он прошептал настолько тихо, что никто не смог его услышать.

– Что-что? – самодовольство так и сквозило в голосе насекомого.

– Я прошу прощения, – процедил сквозь зубы студент.

Ситрео-Та одобрительно качнул головой. Бернардайн слегка хлопнула его по плечу.

– Этого достаточно? – спросила она у Стайка, в то время как ее студент боролся с ненавистью к самому себе.

– Думаю, что это все, на что способен ваш студент, – мужчина развел руками. – Этого вполне достаточно.

Он насладился сполна мучениями Айро. Несказанное удовольствие принесли попытки последнего пересилить себя и извиниться.

– Конфликт улажен? – рука Бернардайн отпустила Айро.

– Думаю, что да.

– Отлично, – кивнула она. – В таком случае и я заранее прощу прощения.

Мгновенно фигура, облаченная в белоснежный костюм, оказалась рядом с профессором Стайком. Тот лишь успел выдавить из себя испуганный писк, когда крепкий кулак ударил его прямо между глаз.

Джойс и Старто. Решение и проблемы

Хелен покинула его каюту еще до пробуждения. Если бы не влага на простынях, а одежда Джойса не валялась мятым комом на полу, он мог бы поверить, что все произошедшее – сон, созданный его уставшим мозгом. Приведя себя в порядок и выпив кружку чая, он надел свежие брюки и рубашку, а так же привычный белый халат. Взяв свои записи, он направился в лабораторию.

По пути ему встретился Ручеек – милый и крайне приветливый венатор, что очень часто ютился у лаборатории. Самый молодой хищник, которого знал Джойс, но все равно значительно возвышался над мужчиной. От шерсти, цвета чистой воды, приятно пахло лекарствами.

Вместе с ним Джойс зашел в лабораторию.

– О, малыш Ручеек! – воскликнул Стайн. На его столе стояла банка с живыми жуками. Он вытащил одного и подбросил. Ручеек резко встал на задние лапы, и жук попал прямо в раскрытую пасть. – Опять отлыниваешь от работы?

– Вовсе нет! – воскликнул он. Панцирь жука в его пасти громко хрустел под натиском острых зубов. – Жемчуг отпустил.

– Очень сомневаюсь, – воскликнул кто-то, с кем Джойс еще не был знаком. Многие ученые находились в постоянных разъездах, и он не знал, когда сможет встретиться хоть раз с каждым. – Опять удрал ради жуков. Побойся гнева Жемчуга.

– Бояться этого старикана? Да он даже лапы переставить не успеет, а я уже убегу.

Джойс усмехнулся и прошел к своему месту. Взгляд невольно остановился на отделе биологии. Там стояла лишь Хелен. Она рассматривала данные на планшете, которые говорили о состоянии инкубационных камер.

Все тесты завершены. В ближайшее время в инкубаторы будут помещены эмбрионы венаторов, и очередная партия вымершего ранее вида увидит свет.

Хелен не выглядела встревоженной инцидентом, что произошел между ними. Она ушла, не оставив даже записки. Ее сосредоточенность будто говорила, что она поддалась минутной слабости.

Джойс не испытал обиды. Он считал произошедшее ошибкой, совершенной под влиянием алкоголя. Ему следовало так же сделать вид, что ничего не произошло. Это наверняка спасет их рабочие отношения. Ведь Хелен – замечательная женщина. Терять с ней дружбу он совершенно не хотел.

– Профессор на месте? – спросил Джойс Мидната.

Маленький пожилой мужчина, лицо которого скрывала длинная кудрявая шерсть, увлеченно печатал отчет. Джойс зацепился взглядом и понял, что тот описывал рудник, найденный на незнакомой парню планете. Он писал, что для продолжения изучения академия должна выделить ему средства на группу сопровождения и защитную одежду. В этом же отчете красовалось едкое замечание, исходя из которого Миднат утверждал, что не выйдет из лаборатории до полного удовлетворения своего запроса.

Джойс находился с ним пару раз в лаборатории. Более взбалмошного старика, экспериментирующего со взрывчатыми газами, он никогда не встречал. Его замечание должно восприниматься, скорее, как угроза.

– Он не появлялся.

– В своей личной лаборатории?

Миднат отвлекся. Крупная относительно тела рука повернула вентиль, не давая темно-зеленому газу пройти в следующую колбу. Удивительно, но старичок умудрялся писать отчет, одновременно проводя свои эксперименты.

– А тебе что от него надо? – рука убрала длинную челку, и прищуренные глаза с горизонтальными зрачками недоверчиво покосились на Джойса.

– Хотел поговорить по поводу своих расчетов.

– Неужели? – веки прикрылись еще больше. Но вскоре Миднат потерял к Джойсу интерес, и густая челка вновь вернулась на место, скрывая глаза. – Поговори с остальными. Неужели среди нас не найдется того, кто не сможет помочь?

– Разбираетесь в стеариновых кристаллах?

– Конечно! Пусть и не мой профиль, однако я знаю, что из них делают...

– Лучшие в галактике пушки для космических кораблей, – перебил Джойс. – Мне нужно компетентное мнение по поводу его разделения. У меня есть догадка, но мне необходимо поговорить о ней с кем-то, кто сможет дать мне совет.

Джойс осмотрел присутствующих в лаборатории. Многие слышали их разговор. Часть вернулась к своей работе, остальные лишь пожали плечами, будто говоря, что не смогут помочь. Что и предполагал Джойс.

– Да, он должен быть у себя, – сдался старик. Газ все же попал в колбу через узкую щель, и он разразился десятками не самых пристойных слов.

Джойс поблагодарил его и покинул лабораторию.

В этот раз дорога оказалась куда быстрее. На клыке его встретил все тот же Жемчуг. Джойс уведомил его о том, что Ручеек находится в центральном шпиле. Тот устало зарычал.

– Мелкий негодник. Решил же ректор приставить его ко мне.

– Это так необходимо? – поинтересовался Джойс, когда они шли по коридору. – Я имею в виду его обучение. Вы, как я понял, исполняете роль охраны. Но какой в этом смысл, если вся академия пронизана камерами?

– Наша популяция мала. Профессору Кинету относительно недавно удалось заполучить право на клонирование нашего вида, и в данный момент Совет не выделил нам планету для жизни. Мы живем здесь. Это наш дом от начала и до конца. Чтобы хоть как-то отплатить профессору за наше рождение мы служим сторожами.

– Профессору? Не ректору?

– И ему тоже, – кивнул Жемчуг. – Все же академия принадлежит ему. Мы будем защищать ее, если он прикажет.

Джойса зацепила фраза по поводу приказа. Из пасти Жемчуга она звучала крайне натянута. Ни капли той легкости, что витала в воздухе во время разговора о профессоре.

– Кстати, – Джойс остановился у двери в лабораторию. – А сколько тебе?

Лицо Жемчуга скривилось.

– Этот мелкий пакостник опять назвал меня стариком.

– А ты очень хорошо его знаешь, – засмеялся Джойс. Это заставило морду хищника скривиться еще больше.

– Я не знаю свой точный возраст. Мы никогда не следили за этим. Думаю, что это помнит только профессор.

Кинет присутствовал при каждом рождении венатора. Он давал им имена, и он точно помнил, когда родился каждый из них.

– Но я достаточно молод, чтобы содрать шкуру с этого щенка. Если встретишь его раньше меня, то передай пару ласковых.

– Хорошо, так и сделаю.

Жемчуг высокомерно поднял голову и ушел, предварительно взмахнув коротким хвостом.

В этот раз помещение оказалось куда приветливее. Свет горел ярко, и пусть здесь не ощущалось искусственной чистоты главной лаборатории, небольшой беспорядок не создавал впечатления запущенности. На столах лежали всевозможные инструменты, а доски, вмонтированные в стены, исписаны чем-то неизвестным. Данный язык Джойс не знал. Он напоминал всевозможные комбинации треугольников и изогнутых линий. Лишь в некоторых случаях угадывались смутно похожие на цифры символы.

У противоположной стороны стояли три капсулы. Джойс подошел ближе. В них находились тела андроидов. Один мужчина и две женщины. Верхние их части идеально копировали человеческие черты: на коже виднелись мелкие морщинки и родинки, а так же несколько складок, где кожа подвергалась наибольшей подвижности. Их лица практически полностью повторяли нынешнюю внешность Кинета, но при этом немного отличались. Это сходство заставило Джойса поежиться.