Илья Стальнов - Последний госпитальер
– Я все понял, мадам, передам.
– Я не мадам, а офицер Вейн. Понятно, господин свиное рыло?
– Понятно, офицер Вейн.
Через час Филатов закончил возиться с СТ-системой, а заодно слизнул данные с информбанков лаборатории. И тут подошел с проверкой сам Честертон.
– Готово, профессор.
– Спасибо, – Честертон расположился на стуле. – Можете быть свободны…
Филатов был доволен. Все прошло лучше некуда, Первая порция информации. Если повезет, будут и другие.
– До свиданья, сэр.
Он поглядел на профессора. Лицо ученого покрывала восковая бледность.
– Всего доброго, – прохрипел профессор.
Он старался выглядеть привычно безучастным. Но Филатова он не мог обмануть. Московитянин понял, что каким-то образом профессор раскрыл его… А вслед за этим понял, каким именно способом…
***
Сомов с трудом очухался после полета на Эмму. Ему казалось, что экспедиция заняла не десять дней, а года три. Он настоял, чтобы ему дали проводить исследования с добычей. Так что часть вампиров отправилась на научную планету Новая Венера, а часть осталась в госпитале, хотя в Московии были и не в восторге оттого, что чудовища будут жить в лечебном учреждении.
Сомов принял госпиталь у своего коллеги, честно замещавшего его во время отсутствия, помахал ему ручкой, когда тот садился на звездолет, и прогрузился в работу.
Жизнь в космогоспитале текла своим чередом. Прибывали санитарные транспорты, привозя все новых и новых пациентов. Так что скучать не приходилось.
Особенно много работы появилось после того, как в зону ответственности госпиталя включили семь миров, семь планет, с живущими на них псевдогуманоидами. Собственно, госпиталь начинал работать в том направлении, для которого и был создан – средство контакта с иными типами цивилизаций, с иными существами.
Работать с псевдогуманоидами было жутко интересно и необычно. Скажем, анатомия и физиология дельфиноидов с планеты, носившей поэтичное название Лаэра – наиболее близкое слово, вычлененное из свиста и трескотни хозяев планеты, были приспособлены к жаберному типу дыхания и к более эффективному передвижению в воде с помощью перепонок между пальцами рук и ног, отчего их конечности напоминали лапы огромных жаб.
Представители планеты Ватрана почти не отличались от людей, за исключением размеров. При антропометрическом обследовании их средний рост был зафиксирован на уровне сорока сантиметров, а средний вес равнялся двенадцати килограммам.
Другие же псевдогуманоиды достигали трех метров и весили, соответственно, до трехсот килограммов. Подобными размерами отличались жители планет Мараона, Студия и Фрикасана.
Слава тебе Господи, пока ни думающих спрутов, ни говорящих растений, любимцев фантастов прошлых, да и нынешних лет, в Галактике пока не нашли. Но это не значило, что их не существует вовсе.
Большинство псевдогуманоидов только выходили в космос. С людьми они общались постольку поскольку. У человечества было полно проблем со своими братьями, поэтому к псевдогуманоидам не лезли. Но рано или поздно придется выстраивать с ними стройную систему отношений – и никуда от этого не деться. Космический госпиталь был одним из проектов, призванных наладить взаимоотношения и попытаться понять друг друга.
Все свободное время госпитальер развлекался исследованиями вампиров, помещенных в отдельном модуле, кружащем вокруг станции. Сомов не замечал, что это увлечение не слишком хорошо действует на него. Вампиры притягивали его. Госпитальер снова и снова смотрел на них, задавал очередную исследовательскую серию. Он стремился понять их. И попадал от них в какую-то зависимость. Незаметно они занимали все новые и новые ниши в сфере его интересов, в его жизни.
Так текли дни за днями.
Однажды в госпиталь пришел кошмар.
Госпитальер слышал о нем. И вдруг доселе далекие, казалось, неважные слова «мраморная болезнь» материализовались и предстали во всем своем ужасе.
Он совершал обычный обход. Привык, что каждый день обязан обойти каждого из ста пятидесяти пациентов. Он как раз находился в палате псевдогуманоидов с Ракаса, когда зазвучала струна срочного вызова.
– Слушаю, – произнес Сомов.
– Экипаж звездолета дальней разведки «Енисей», состоящий из десяти космонавтов, поражен неизвестным вирусом, – выдал комп.
– Почему он не идет на карантинную базу?
– Нет времени. Положение угрожающее.
– Ясно. Где корабль?
– Вышел из надпространства. Просит захода на стыковку.
– Добро. Автономный блок-одиннадцать, – приказал Сомов. Блок-одиннадцать – это секция, оснащенная наиболее серьезными системами изоляции, отдельно болтающаяся в пяти километрах от основного корпуса госпиталя. Он не соединялся ни коридорами, ни какими-либо конструкциями. Отдай Сомов приказ, и блок уйдет прочь, а потом, при получении подтверждения, просто вспухнет облаком плазмы и прекратит существование. Это блок для не идентифицированных болезней, представляющих особую опасность.
– Расчетное время стыковки – сорок минут.
Сомов вернулся в кабинет и смотрел, как похожий на стеклянную бутылку разведчик подходит к зеленой «елочной игрушке» – блоку одиннадцать.
– Стыковка завершена, – сообщил комп. К этому моменту Сомов уже сидел в капсуле местного сообщения.
Когда он в защитном костюме прошел в блок, больные были уже в боксе, сопровождаемые роботами. Как ни странно, передвигались они сами. Остановившись перед титанитовым стеклом, немножко мутным от защитного поля, Сомов собственными глазами смог увидеть пострадавших Они напомнили Сомову ходячие скульптуры
– Непонятны источник и пути заражения, – сообщил высокий человек в космокомбинезоне, к удивлению Сомова, не заразившийся. Он встал перед стеклом, глядя на госпитальера, с которым его теперь разделяла непреодолимая преграда. Эта преграда не просто бронестекло и поле. Все гораздо хуже. Это невидимая черта, которая разделила экипаж звездолета-разведчика и остальное человечество. – Я – штурман третьего класса Калганов.
– Вы с самого начала в контакте с больными? – спросил госпитальер.
– Да. Я не заразился. Остальные все сдали.
– Где вы подхватили эту дрянь?
– Шаровые скопления. Звезда ЕН 45X8987. Терраподобная планета. Биосфера – ноль девяносто. Мы провели стандартные исследования.
– Как вы допустили вирусы в корабль-разведчик? – удивился Сомов, зная, насколько щепетильны службы дальней разведки к вопросам обеспечения вирусной безопасности.
– Я не знаю. Мы соблюдали все правила. Я просматривал все записи раз за разом. И не нашел ни одной лазейки, где мог пролезть вирус, если, конечно, он не просочился сквозь титанокерамическую защиту и пластонаполнители, – усмехнулся горько штурман
– Та-ак, – протянул Сомов, ощущая, как кровь отливает от его лица. – Через сколько времени после приземления появились первые признаки болезни?
– Через четыре часа.
– Теория Росса, – прошептал Сомов – Какой же я дурак… Мне нужна последовательность вашего пребывания у планеты.
– Я выведу ее на ваш комп.
Сомов прошел в кабинет одиннадцатого блока. Минут пятнадцать изучал данные. «Енисей» вышел на трехсоткилометровую орбиту. Катер с четырьмя специалистами приземлился на планету. Четыре часа ничего не происходило. Потом – головокружение у всех членов экипажа. Приказ капитана – возвращаться. Заболевшие помещены в автономный блок. И ровно еще через четыре часа заболели остальные члены экипажа. Кроме штурмана.
– Теория Росса. Точно! – воскликнул госпитальер. – Комп. Удаление одиннадцатого блока на семьсот километров от базового комплекса
– Принято, – произнес компьютер.
– Автономную капсулу для меня.
Сомов устроился в капсуле, и она отчалила от начавшего движения блока. Три объекта – капсула, блок, госпиталь – разошлись на расстояние семьсот километров друг от друга.
Прошли четыре часа. Сомов не терял времени, руководя оказанием помощи больным. И все время ждал.
– Время вышло, – прошептал он и добавил еще четыре контрольных часа.
Наконец он с облегчением вздохнул-
– Не заразился… Комп, стыковка с госпиталем.
Капсула направилась к похожему на гигантскую розу базовому корпусу госпиталя.
Госпитальер не знал, что его спасло – везение, иммунитет или приорская «раковина», с которой он не расставался.
***
Динозавр играл с компом, выстраивая объемные схемы Занят он был этим делом уже два дня. И оно ему нравилось.
Впрочем, он не играл в игрушки. Позавчера поступил ииформпакет с подборкой материалов по штурму Харлея-два, устроенного несколько недель назад московитянами. Министерство обороны разослало всем признанным специалистам, а Динозавр относился именно к таковым, подборку имеющихся весьма, надо сказать, скудных данных по этой акции, чтобы эксперты прикинули, что нового появилось в тактике московитян, какие технические новинки могли сработать Нет ничего лучше для изучения противника, чем изучение конкретных боевых действий.
