Джерри Олшен - Не демонтировать!
У Тессы с Риком не было выбора. Если не показываться постоянно перед публикой, о них забудут уже через несколько дней.
Как только камеры выключили, раздался телефонный звонок. Делия говорила по другому аппарату, и трубку снял Рик. Голос на том конце провода звучал неуверенно:
— Здравствуйте, говорит Уолтер Джимсон из Гровер Миллс, штат Нью-Джерси. У меня в амбаре кое-что интересное для вас.
— Что именно? — поинтересовался Рик, думая о том, как поскорее закончить разговор.
— Ну-у, сэр, вы когда-нибудь слыхали об Орсоне Уэллсе?
— О кинорежиссере? Конечно, но какое это имеет отношение…
— Когда моему деду было столько лет, сколько сейчас мне, Уэллс работал на радио. Он провел на Хеллоуин 1938 года трансляцию о нашествии с Марса.
— Ах да, — вспомнил Рик. — По мотивам «Войны миров» Герберта Уэллса. Я когда-то слышал запись.
— Тогда вы в курсе, какую это вызвало панику?
— Да, слышал.
— У моего деда тогда была ферма. В ту ночь он слушал радио, когда донеслись странные звуки. Дед схватил ружье и вышел посмотреть, не крадет ли кто его окот – такое часто бывало во время Великой депрессии. Однако вместо вора обнаружил во дворе огромную водонапорную башню, которая шагала на трех ногах и расстреливала его коров световым лучом.
Рик едва сдержался, чтобы не расхохотаться.
— Вы хотите сказать, ваш дед увидел марсианина?
Голос Уолтера был совершенно спокоен.
— Нет причин думать, что чудище прилетело с Марса. Судя по событиям последнего времени, оно появилось благодаря богатому воображению моего деда. В любом случае, откуда бы марсианин ни появился, остатки его аппарата до сих пор валяются в моем амбаре.
У Рика на загривке волосы встали дыбом.
— Что? До сих пор находятся у вас?
— Точно, сэр, — в голосе Уолтера слышалось явное удовлетворение.
— Бог ты мой!.. Как вас найти?
Уолтер рассказал, как добираться до его фермы, упомянув такие ориентиры, как «дом старика Стиплера» и «белая заправка „Тексако“, на которой до сих пор намалевана надпись „Кооператив“. Затем дал Рику номер телефона, чтобы тот позвонил, если заблудится.
Шесть часов спустя Рик, Тесса и Ален стояли в старом амбаре, освещенном привезенным с собой прожектором, и потрясенно смотрели на груду ржавого металла на полу. На первый взгляд, остатки марсианской амуниции походили на части старого трактора, но при ближайшем рассмотрении оказалось, что когда-то это действительно была похожая на гриб цистерна пятнадцати футов в поперечнике, укрепленная на трех изогнутых ногах. Небольшие прорези наверху напоминали шлемы средневековых рыцарей. В цистерне красовалась дыра, куда Рик легко мог бы засунуть кулак.
— Это от дедушкиного ружья? — поинтересовался он.
Уолтер, худой мужчина в мешковатой одежде и кепке с длинным козырьком, кивнул.
— Да, у деда была двустволка. Сначала он выстрелил по ногам; одна из ног подломилась, и эта штуковина грохнулась на землю. Из нее полезли щупальца и ухватили деда за ногу, тогда он выстрелил чудищу прямо в бок и прикончил его.
— Щупальца?
— Да, как у осьминога.
— А что он сделал с телом?
— Тело стало разлагаться слишком уж быстро, пришлось от него избавиться.
Рик во все глаза смотрел на ржавый металл.
— Не могу поверить… То есть я верю, но кто бы мог подумать? Оказывается, массовая истерия в ту ночь была куда сильнее, чем об этом пишут.
— Точно, — кивнул Уолтер. — Дед говорил, что рассказал о марсианине только одному человеку. Народ был слишком зол, и дед не хотел неприятностей.
— Кому он рассказал? — спросила Тесса.
— ФДР[6].
— Рузвельту? Президент знал об этом?
— Да. Тогда к нам приехали военные и забрали излучатель тепловых лучей. Похоже, он у них так и не заработал.
— Военные? — Рик рассмеялся. — Вот почему они все эти годы проводили секретную программу психических исследований. Они знали, что это не сказки!
Тесса мягко поинтересовалась у Уолтера:
— Ваш дедушка жив?
— Нет, умер году в шестьдесят третьем.
— Но эта штука по-прежнему здесь.
Ален постучал костяшками пальцев по округлому боку „цистерны“. Раздался гулкий металлический звук.
— Мы бы хотели забрать кусочек этой штуки и изучить его, — сказал он. — Если мы поймем, почему он не исчез, то сможем создать надежный космический корабль.
— Чтобы взглянуть на настоящих марсиан? — хмыкнул Уолтер.
— Нет, мы знаем, что никаких марсиан не сущ… Дьявольщина! — Ален выглядел потрясенным.
— Что случилось? — спросила Тесса.
— Марсиан пока не существует. Но если люди узнают об этой штуке? Они ведь могут снова поверить в уэллсовских марсиан. И тогда те появятся.
Все четверо потрясенно смотрели друг на друга.
— Вот черт! — высказался за всех Рик.
Глава 42
Уолтер, судя по всему, умел хранить тайны. Источником вероятной утечки информации могли оказаться Рик, Тесса, Ален и остальные члены их группы. Четырнадцать человек – слишком много, чтобы хранить секрет, поэтому Рик, Тесса и Ален решили взять с собой в Таос только кусочек обшивки.
Они быстро выяснили, почему деду Уолтера удалось так легко подстрелить "марсианина". После снятия ржавчины открылась блестящая поверхность, которая после полировки оказалась способна отражать даже лучи лазера, но сам по себе материал был непрочным. И заряд дроби легко смог прошить его.
— Все равно это настоящая броня, если вы сражаетесь лучевым оружием, — сказал Рик. — Я думал, просто железяка, которую вообразил себе обыкновенный фермер.
Становилось непонятным, как фермер мог создать броню, защищающую от лучей лазера еще до изобретения самого лазера, а образованные астронавты не в состоянии создать нормальный межпланетный корабль.
Анализы показали, что материал "цистерны" представляет собой сплав железа с углеродом, марганцем и вольфрамом. Астронавты пытались создать дубликаты, и по химическому составу они были совершенно идентичны образцу, но неизменно исчезали через несколько часов.
В отчаянии Рик снова позвонил Папе Римскому. Дозванивался минут двадцать. Наконец Папа снял трубку; голос его показался Рику заспанным.
— Извините, что разбудил, я не мог ждать, — начал Рик.
— Разбудили? — Папа рассмеялся. — Да я все бы отдал за час сна. Я уже несколько дней на ногах.
— Что случилось?
— А вы не слышали? У нас тут война вовсю идет.
Рик слышал что-то о проблемах со славянскими странами, однако никак не ожидал, что они докатились до Италии.
— У вас? В Ватикане?
— Пока нет, но все ближе и ближе. Уже захвачены на севере Венеция, а на юге Бриндизи. На захваченных территориях строят укрепления и продвигаются дальше.
Рик не мог поверить своим ушам.
— Господи Иисусе! Простите мой французский, но что армия? Она не пытается остановить их?
— Армия стоит насмерть. Увы, силы слишком неравные. И, как оказалось, нелегко убивать призраков.
— Что?
— Багдонис призвал на свою сторону полчища призрачных воинов. Вроде ваших коммандос на Гавайях. Но эти ведут себя не так цивилизованно.
— Багдонис? Это еще кто?
Папа вздохнул.
— Американцам стоило бы обращать внимание на то, что происходит в мире, — он прочистил горло. — Саюдис Багдонис, литовец, который посчитал, что его страна занимает слишком маленькую территорию. Он решил расширить ее до границ средневековой Литвы – этак до Португалии. Багдонис уже захватил Польшу и все, что южнее, а теперь прорывается в Италию.
— Разве литовцы не католики? — Рик порадовался, что знает хотя бы это.
— Верно, — Фома хохотнул. — Думаю, Ватикан они не тронут. К сожалению, у меня большие сомнения по поводу моей персоны. Я не самый популярный Папапапа в истории.
— Неправда, — возразил Рик, понимая, что это только слова. Традиционалисты ненавидели Фому – тот разрешил контроль рождаемости, позволил женщинам принимать церковный сан, священникам вступать в брак и провел множество других реформ, чтобы сделать Церковь адекватной двадцать первому веку. — Что же вы предпринимаете?
— Обычные попытки призвать силы добра на борьбу против сил зла. К сожалению, в нашем случае идеология свободы борется с идеологией диктатуры. А "массы наблюдателей" явно предпочитают диктатуру.
— НАТО не желает помочь?
— НАТО предлагает сбросить атомные бомбы на места скопления сил Багдониса. Мы не позволим уничтожить собственные города.
— А я? Могу я чем-то помочь?
Папа помолчал, затем произнес:
— Это не ваша война.
— Но она может вскоре стать моей! Кроме того, Багдонис пользуется моими методами. Я не вправе оставаться в стороне.
