Звезда гигантов - Хоган Джеймс Патрик

–Ты уверен, что они настоящие? – с сомнением спросил он, оправившись от первоначального шока. – Это не может быть шуткой какого-то больного придурка?

Колдуэлл покачал головой:

– У нас достаточно данных, чтобы определить источник сигнала методом интерферометрии. Он находится далеко за орбитой Плутона, а у КСООН в окрестностях этой точки нет ни кораблей, ни баз. К тому же мы проверили каждый бит этих данных на нашем оборудовании и не нашли ничего подозрительного. Сигналы настоящие.

Хант приподнял брови и протяжно выдохнул. Ну ладно, значит, в этом он ошибся. Он перевел взгляд с Колдуэлла на заметки и бумаги, лежавшие перед ним посередине стола, а затем нахмурился, когда ему в голову пришла новая мысль. Как и первое сообщение с обратной стороны Луны, ответ от Звезды Гигантов был составлен на древнеганимейском языке и использовал коммуникационные коды времен «Шапирона». Когда корабль покинул Солнечную систему, Дон Мэддсон, возглавлявший отдел лингвистики – ниже в том же здании – и изучавший язык ганимейцев во время пребывания инопланетян на Земле, сумел его перевести. Несмотря на короткий ответ, работа потребовала недюжинных усилий, и Хант не знал никого, кто смог бы расшифровать новые сигналы, помимо самого Дона.

– Тогда кто перевел новое сообщение? – с подозрением спросил он. – Отдел лингвистики?

– В этом не было нужды, – просто ответила Лин. – Сигналы используют стандартные коды передачи данных. А само послание составлено на английском языке.

Хант осел на спинку кресла и просто вперился взглядом в пространство. По иронии судьбы этот факт лишь подтверждал подлинность послания; кто в здравом уме будет подделывать инопланетные сообщения, рассылая их на английском языке? И тут его осенило.

– Ну конечно! – воскликнул он. – Скорее всего, они каким-то образом перехватили «Шапирон». Ну что ж, хорошо, что… – Он с удивлением умолк, увидев, что Колдуэлл качает головой.

– Содержание диалога за последние несколько недель говорит об обратном, – возразил Колдуэлл. Он мрачно посмотрел на Ханта. – А если они не общались с ганимейцами, которые побывали на Земле, но знают наш язык и коммуникационные коды, какой отсюда напрашивается вывод?

Хант огляделся по сторонам и заметил, что остальные выжидающе смотрят на него. И тогда он задумался. Спустя несколько секунд его глаза медленно расширились, а рот раскрылся в выражении неприкрытого скепсиса.

– Гос-по-ди! – негромко выдохнул он.

– Вот именно, – подтвердил Норман Пейси. – Похоже, что вся наша планета находится под наблюдением… и уже довольно давно.

На мгновение Хант был слишком ошарашен, чтобы дать хоть какой-то ответ. Неудивительно, что все это происходило под грифом строжайшей секретности.

– Это предположение подтверждается первыми сообщениями, полученными обсерваторией «Бруно», – продолжил Колдуэлл. – Там прямым текстом говорится, что информация о контакте не должна передаваться при помощи лазеров, коммуникационных спутников, компьютерных сетей и любых других электронных носителей. Получившие сигнал ученые из «Бруно» выполнили эти указания и сообщили о послании, отправив на Землю курьера. Затем я тем же способом передал информацию через НавКомм в Коллегию КСООН, а ребятам из «Бруно» велел продолжать работу на месте, пока к ним не доберется кто-нибудь из наших.

– По сути, это означает, что система наблюдения как минимум отчасти задействует нашу коммуникационную сеть, – добавил Пейси. – А трансляцией сигналов и наблюдением занимаются разные… «люди», ну или кто они там такие. Плюс те, кто с нами говорит, не хотят, чтобы об этом узнала другая сторона.

Об этом Хант уже догадался сам и просто кивнул в ответ.

– Дальше я предоставлю слово Карен, – сказал Колдуэлл, кивнув в ее сторону.

Карен Хеллер наклонилась вперед и слегка оперлась руками о край стола.

–Ученые из «Бруно» довольно быстро установили, что действительно вступили в контакт с цивилизацией ганимейцев, предки которых мигрировали с Минервы, – сообщила она, тщательно модулируя интонацию голоса, который естественным образом повышался и шел на спад, упрощая восприятие речи. – Отправители сигнала живут на планете Туриен в системе Звезды Гигантов, или «Гиги», если следовать устоявшемуся сокращению. Тем временем представительство КСООН в Вашингтоне передало это дело в Организацию Объединенных Наций.

Карен сделала паузу и взглянула на Ханта, но вопросов у того пока что не было, и она продолжила:

– Для обсуждения вопроса создали особую рабочую группу, отвечающую непосредственно перед Генеральным секретарем ООН. В результате была выработана директива, признающая подобный контакт, в первую очередь, делом политического и дипломатического толка. А затем – и решение, согласно которому дальнейший обмен информацией должен происходить в условиях секретности и быть доступен лишь небольшой делегации представителей, избранных из числа постоянных членов Совета Безопасности ООН. Для сохранения конфиденциальности привлекать к делу посторонних или сообщать им о контакте временно запрещается.

– Когда спустили эту директиву, мне пришлось держать информацию в тайне, – вмешался Колдуэлл, поглядывая на Ханта. – Вот почему я не мог рассказать об этом раньше.

Хант кивнул. Теперь, когда ситуация прояснилась, он почувствовал некоторое облегчение.

Впрочем, большой радости это знание ему не принесло. Случившееся было сродни параноидальной реакции, типичной для многих бюрократов. Перестраховываться – отличная стратегия, но лишь до поры до времени, а вся эта сверхсекретность явно зашла слишком далеко. Мысль о том, что ООН держала инопланетный контакт в тайне от всех, кроме горстки избранных, которым едва ли доводилось иметь хоть какие-то дела с ганимейцами, приводила его в ярость.

– И в это больше никого не хотели посвящать? – с сомнением уточнил Хант. – Даже парочку ученых – из тех, кто был знаком с ганимейцами?

– Особенно ученых, – ответил Колдуэлл, но добавлять больше ничего не захотел. Вся эта ситуация начинала смахивать на какой-то бред.

– Как постоянный член Совета Безопасности, США получили уведомление от верхушки ООН и оказали существенное давление, чтобы попасть в состав делегации, – продолжила Хеллер. – Это задание поручили нам с Норманом, и с того момента большую часть времени мы проводили на базе «Джордано Бруно», где принимали участие в ведении диалога с туриенцами.

– То есть процесс целиком осуществляется прямо там, на месте? – спросил Хант.

– Да. Запрет на передачу информации при помощи электронных носителей соблюдается со всей строгостью. Люди с доступом к этим сведениям проверены и надежны.

– Ясно. – Хант откинулся на спинку кресла и обхватил руками стол. С одной стороны загадка, с другой – повод для беспокойства, но сказанное никак не объясняло, зачем Хеллер и Пейси прибыли в Хьюстон. – Так что же произошло? – спросил он. – О чем вы говорили с Туриеном?

Хеллер кивнула на лежавшую у ее локтя папку с замком:

– Здесь стенограммы всех принятых и переданных сообщений. У Грегга есть полная копия, и поскольку вы теперь наверняка будете участвовать в этом деле, то вскоре сможете с ними ознакомиться. Если говорить вкратце, то в первых сообщениях туриенцы запрашивают информацию о «Шапироне»: о его состоянии, о благополучии экипажа, о том, как ганимейцы провели время на Земле, и все в таком духе. Тот, кто посылал эти сообщения, похоже, беспокоился об их судьбе… будто по какой-то причине считал нас угрозой.

Хеллер замолчала, увидев расползающееся по лицу Ханта недоумение.

– Хотите сказать, что они ничего не знали о корабле до того, как мы отправили им первое сообщение с обратной стороны Луны? – спросил он.

– Похоже на то, – ответила Хеллер. Хант ненадолго задумался.

– Итак, уточню еще раз: тот, кто занимается наблюдением, не контактирует с тем, кто посылает нам сообщения, – сказал он.

– Именно, – согласно кивнул Пейси. – Если те, кто за нами наблюдают, имеют доступ к земным сетям коммуникации, они никак не могли упустить из вида «Шапирон». Он достаточно мелькал в заголовках.