Джон Миллер - Рожденные небесами
Когда сильная рука остановила ее на краю поляны, она с удивлением поняла, что это рука Корсина:
— Насчет кешири. Ты рассказала нам о Тахв, своем селении — и, судя по всему, оно довольно большое. Но сколько всего кешири? Я имею в виду — вообще?
Адари ответила мгновенно, не задумываясь:
— Мы бесчисленны.
— А, — сказал Корсин, расслабляясь. — Ты имеешь в виду, что никто никогда не считал вас.
— Нет, — ответила Адари. — Я имею в виду, что у нас нет такого большого числа.
Корсин замер, сильнее сжав ее руку. Его темные глаза, небольшие по сравнению с глазами кешири, вглядывались куда-то вдаль позади нее. Она никогда не видела его в страхе или унынии. Но, если сейчас он и поддался этим чувствам, то длилось это меньше секунды, потом он шагнул назад.
— Перед тем, как уйти, — сказал он, прислонившись к дереву напротив. — Расскажи мне о Рожденных Небесами.
Корсин называл корабль, на котором он прилетел, «Знамением». Слово, не только существовавшее в языке кешири, но и давно любимое Нештовар. Глядя на то, что сейчас происходит в Круге Вечности, Адари почти не сомневалась — даже старейшины наездников должны прочувствовать иронию.
Она вернулась к Корсину спустя один день и одну неделю после того, как «Знамение» столкнулось с горой. И с ее жизнью. Найти наездников оказалось делом не сложным. Заметив их с Нинком, патруль послушно преследовал их до самого Кетаджанского хребта. В последнее время это место видело много необычного и, даже, грандиозного, но ничто не превзошло тот момент, когда Нештовар обрушились на Адари, стоящую среди двухсот сорока пришедших сверху чужаков, почти у каждого из которых в руках был светящийся рубиновым световой меч. У нее не было одного из этих странных устройств, но она вся светилась изнутри. Теперь она не Адари Вааль — собирательница камней и враг порядка, теперь она Адари Вааль — спасительница, первая ответившая на зов горы.
К этому можно добавить «пророк», подумала она, входя вместе с дюжиной чужаков в Круг Вечности. Некоторые из них двигались с трудом, неуверенно, еще не оправившись после тяжелых испытаний, выпавших на их долю. Они прошли сквозь толпу кешири, глядящих на них открыв рот. Многие из тех, кто сейчас глупо таращился на чужаков, бранились у ее дверей неделю назад. В Круге присутствовали сейчас все Нештовар из округи, больше, чем она когда-либо видела. Для того, чтобы перенести всех чужаков с горы, потребовалось три дня. За это время вести о них достигли самых глухих деревень.
Рожденные Небесами пришли на Кеш.
Не меньшее удивление у собравшихся кешири вызвало поведение всадников, которые послушно заняли не принадлежавшие им места в Круге Вечности, а расселись на возвышающихся по внешней границе площади местах. Отсюда жители Тахв наблюдали за судом над Адари; а сейчас Нештовар смотрели на нее же, идущую в Круге вслед за Корсином. Позади них чужаки выстроились в колонну, образовав что-то вроде живого щита. Из-за этого Нештовар приходилось вытягивать шеи, что бы хоть что-то увидеть.
Изри Даж казался маленьким, стоя под колонной в три раза выше него, служившей указателем солнечных часов. Хотя, как правило, колонна за спиной делала его внушительней. Но не сегодня. Он прохромал вперед и напыщенно приветствовал Корсина и остальных, а потом обратился к народу. Ему пришлось, опираясь на трость, приподниматься на носках, чтобы видеть над головами чужаков. Торжественного пафоса в речи Изри было с избытком. Это — Рожденные Небесами, сказал он, они пришли с той самой горы, с которой сошли их служители веками ранее, принеся Кешу закон и веру. Адари точно знала, что это была не та же самая гора; возможно, позже священные тексты переправят. Но сейчас Изри были не важны такие детали. Чужаки доказали свою божественность Нештовар, сказал он.
— А когда они заставили летать твою трость, ты не поверил им, — не в силах сдержаться, прошептала Адари.
— Я поверил, когда они подняли в воздух меня, — хрипло выдохнул Изри. Он развернулся, услышав аплодисменты — но не ему и его речи, а Яру Корсину, Великому Лорду Рожденных Небесами, который просто допрыгнул до вершины колонны.
Когда аплодисменты, наконец, стихли, Корсин заговорил словами кешири, которым его друг, уважаемая Адари Вааль, Дочь Рожденных Небесами, научила его тем утром.
— Мы пришли сверху, как вы это называете, — сказал он и его глубокий голос донесся до каждого. — Мы пришли взглянуть на землю, которая была частью нас и на людей этой земли. И Кеш радушно нас принял.
Снова аплодисменты.
— Мы собираемся основать… храм на вершине той горы, с которой мы сошли, — продолжил он. — Нам придется провести в тяжелых трудах не один месяц, мы должны позаботиться о корабле, который принес нас сюда, и мы будет обращаться к небесам. Нашим домом на Кеше станет это селение — Тахв, мы будет жить рядом с нашими детьми — почитающими нас Нештовар, которые замечательно управляли нашей землей, пока мы отсутствовали. Наездники покинут нас сегодня, полетят во все уголки Кеша, чтобы рассказать о нашем прибытии и найти мастеров, — Корсин повысил голос, перекрикивая аплодисменты. — Мы — Рожденные Небесами — и мы вернемся к звездам!
Окончание фразы потонула в радостном гомоне толпы. Адари заметила своего младшего сына Тону. Он вертелся, возбужденный царившим вокруг оживлением. Она увидела свою мать и Финна на почетном месте сразу за Кругом. Они выглядели счастливыми. Адари взглянула на Корсина и тяжело сглотнула.
Все это было так прекрасно.
И так неправильно.
Глава 4
Восторженное настроение не покидало кешири весь День Пришествия. Рожденных Небесами разместили в лучших домах Нештовар, а сами наездники отправились, как и говорил Корсин, распространять радостную весть. Когда Нештовар, один за другим, вернулись, все их гости единогласно заявили о своем желании остаться в их домах. После того, как шестой по счету всадник обратился к Изри, старейшина объявил, что наездники должны найти себе и своим семьям более скромное жилье. И что Рожденные Небесами оценят их преданность. Корсин и Сиелах жили в доме самого Изри с самого первого дня.
Выселили всех, но не Адари. За ее службу Рожденным Небесами, она могла и дальше жить в доме Жари. Это обстоятельство крепко держало ее возле Корсина. Она проводила с ним иногда все дни напролет, выполняя роль посла и помощника. Вокруг Корсина всегда были и другие Рожденные Небесами: грубоватый, но дружелюбный Глойд, который назывался еще «хоук»; Хестус, энергично составляющий словарь кешири; рыжекожий Равилан — он казался потерянным. Рожденных Небесами было очень мало по сравнению с кешири, таких как Равилан было очень мало по-сравнению с ситхами. Меньшинство в меньшинстве. Сиелах Адари тоже видела. Та саму себя поселила вместе с Корсиным в богатом доме Изри. Адари слышала, что ребенок Сиелах приходился Корсину племянником.
Сиелах всегда одаривала Адари злобным взглядом, когда видела ее рядом с Корсином. И сегодня случилось так же. Адари стояла рядом с предводителем чужаков на краю Кетаджанского хребта — там, где она искала убежище месяц назад. Рожденным Небесами были необходимы поддерживающие конструкции, что бы «Знамение» не скатилось в океан, но, в первую очередь, им нужна была дорога на полуостров. И Рожденные Небесами работали вместе с кешири. Их световые мечи легко разрубали огромные глыбы породы, над которым пришлось бы не один час потеть рудокопам.
— Когда восстановим некоторые из кристаллов Лигнана, то сможем добавить мощности мечам, — сказал Глойд. Корсин протянул Адари кусок горной породы. Гранит. Конечно, землю разрывали не по ее прихоти. Возможность узнать, что же все-таки под землей — приятное дополнение для нее. Теперь она знала.
— Ты была права, — в конце концов, сказал Корсин, смотря, как она изучает камень. Она не упоминала о своем конфликте с Нештовар, хотя было бы приятно поделиться своей тихой победой с кем-нибудь, кто знал о произошедшем. И горы Кетаджанского хребта не были вулканами. Чужаки рассказали ей, что гранит формируется глубоко под землей в течение эпох, прежде чем выйти с магмой на поверхность. Вот почему гранитные скалы отличаются от огненных камней.
— Я не понимаю и половину из того, что говорят мне мои рудокопы, — пожаловался Корсин. — Но они говорят, что ты могла бы помочь им — если бы не помогала мне.
Корсин заговорил с Глойдом о шахтах — для ремонта «Знамения» нужны были металлы. Адари только открыла рот, что бы вставить в разговор свое замечание, как увидела проходящую мимо Сиелах. Адари вздрогнула, когда женщина скрылась из виду. Чем же она могла заслужить такую ненависть?
Внезапно Адари поняла — Сиелах смотрела не на нее, Сиелах смотрела на Корсина.
— Я видела тебя, — выпалила Адари.
— Что?
— Я видела тебя во второй раз на горе в тот день. Ты что-то кинул с обрыва.
