Джон Миллер - Чистилище
— Как может фермер разбираться в таких вещах?
— Вы видели мою работу, — ответил он, положив руку ей на плечо. — Большая часть вещей, с которыми я имею дело — воняют.
Она рассмеялась, хотя весело ей не было; она смеялась впервые тех пор, как оказалась на ферме. Когда Ори шагнула прочь от реки в темноту, то ноги ее утонули в мягкой земле. Девушка упала бы, но Джелф успел поймать ее. А Ори позволила ему это.
* * *
Миновала полночь. Джелф стоял в дверях хижины и смотрел на Ори, спящую на соломенной подстилке. Нельзя было оставлять ее здесь надолго, думал он. И, разумеется, нельзя было заходить настолько далеко, насколько он позволил себе зайти за последние девять дней. Но, раз так, нельзя было с самого начала поощрять ее визиты.
Он вышел на улицу, натянув рваную робу. Жара, стоявшая уже много дней, сегодня внезапно сменилась не по сезону сильным похолоданием. Впрочем, почти осенняя прохлада вполне соответствовала его настроению. Ори даже представить себе не может то, угрозой чему стало ее присутствие. На карту поставлено гораздо больше, чем судьба одной ситхской семьи.
И все же он принял ее. Ведь та Ори, что пришла к нему тем вечером, оказалась совсем другой. И он не смог ей противостоять. Она выглядела такой гордой во время своих первых визитов, она была полна нездоровой веры в абсолютное превосходство своего народа. И это определяло и ее статус, и ее саму. Потеряв первое, она потеряла и второе. Он увидел человека сломленного: не уверенного ни в чем, растерянного. В ней был не только гнев. Она потеряла саму себя, и ей было больно и тоскливо. Пусть все, чем она себя считала ранее было лишь глупой иллюзией, но больше ведь у нее ничего не было. В последнее время тоска побеждала злость, и Ори бесцельно бродила вокруг хижины или в саду, погруженная в печаль.
Смирение ситха. Он стал свидетелем чего-то поистине удивительного, почти невозможного. Ее броня плавилась, примеси выкипали. Возможно ли, что не каждый ситх на Кеше жаден с рождения? Ее гнев из-за лишения поместья и состояния оказался обычным. Он будет злиться, и злился, не меньше нее в подобной ситуации. Это была совсем не та бешеная ярость, что разрушала цивилизации из спортивного интереса. Это было не по-ситхски.
То, что, потеряв все, Ори стала только привлекательней для него, казалось Джелфу неправильным. После той ночи на берегу реки, вся сдержанность, которую он так долго совершенствовал, изменила ему. Он был так нужен Ори. И так много времени прошло с тех пор, как у него кто-то был. В диких дебрях, да и не только там, спрос на таких, как он, невелик. Но опасность всегда была рядом, отравляя нечаянное счастье.
Джелф посмотрел на север. Между облаками и холмами виднелась тонкая полоса света. Сияние начинается вновь, и в течение нескольких ночей северное небо будет охвачено огнем. Время подходит.
Он бросил взгляд на склад, подсчитывая, как долго его не будет на ферме. Опасно оставлять Ори бродить тут одну. Она должна уйти.
Но он не мог ее отпустить.
Глава 4
Он уехал на рассвете, длинным шестом из хеджарбо направив свое суденышко вверх по реке. Ее шаткое душевное равновесие рухнуло в один миг, и она отчаянно протестовала. Какое значение имеет, что там надо его клиентам для осеннего вегетационного периода? Чем он обязан этим людям? Все, что он получает за свою работу — это несколько жалких вещичек, которые невозможно вырастить на земле.
Но Джелф смотрел не на нее, а на заросшие джунглями горы и на небо. Он сказал, что она просто не знает обо всех его обязательствах. Ори ответила куда громче и язвительней, чем собиралась. И она с беспокойством вспоминала об этом теперь, собирая ловушки, которые Джелф ставил на грызунов у границы леса. Он не разозлился. Но он ушел, несмотря на все ее мольбы.
И это Ори очень не понравилось. Она нуждалась в нем. Он стал лекарством, заставляющим утихнуть ее страдания. Она всю свою жизнь была настолько зависима от положения матери, что казалось соблазнительно легко отдать свое существование в его руки. Но Джелф ушел. И это заставило Ори задуматься о том, что ее могут просто отвергнуть. Теперь никакой власти у нее не было.
И она не могла жить без него. Джелф — единственное, что у нее осталось.
И еще Шин. Ори уже видела впереди заднюю дверь компостного сарая, приоткрытую для вентиляции. Даже увак не должен жить в таком месте, пусть больше всего здесь воняет он сам. Она подошла поближе, предварительно глубоко вдохнув. Почти весь день она проверяла капканы, попадались в которые, большей частью, вермиты — небольшая добавка к скудному рациону Джелфа. Бедняга. По крайней мере, увак напоминал ей, что у нее еще есть какая-то свобода, шанс на…
Глаза Ори сузились, когда она уловила колебания в Силе. Бросив капканы, девушка кинулась к сараю и рванула расшатанные двери.
Шин был мертв.
Огромное животное лежало на грязном, залитом кровью полу, а на его золотистой шее зияли глубокие раны с обугленными краями. Ори, мгновенно сообразив, чем убили Шина, активировала свой меч и оглядела сарай.
— Джелф! Джелф ты здесь?
Но, за исключением нескольких инструментов, развешанных по стенам, да огромной кучи навоза у входа, в сарае ничего не было.
— Я же говорил, что она здесь, — послышался снаружи молодой мужской голос. — Надо просто идти за вонью.
Ори вышла, высоко подняв меч. Братья Лузо, ее вечные соперники среди Меченосцев, стояли рядом со своими оседланными уваками. Флен, старший, ухмыльнулся:
— Ты имел в виду — за вонью неудачника.
— Ищете смерти, Лузо? — Ори бесстрашно шагнула вперед. Парочка не шевельнулась. Сэш — младший из братьев, презрительно фыркнул:
— Мы расправились с двумя Высокими Лордами на этой неделе и не собираемся пачкать руки о рабыню.
— Вы убили моего увака!
— Это другое дело, — ответил Сэш. — Может ты и не в курсе, но Меченосцы призваны поддерживать порядок. Раб не может владеть уваком!
Разъяренная Ори шагнула вперед, готовясь к атаке, едва Флен Лузо, повернувшись к своему уваку, открыл ей спину.
— Торговцы рассказали нам, что ты частенько наведывалась сюда, — сказал он, роясь в седельной сумке. — Мы здесь, чтобы предложить тебе сделку.
Флен бросил к ее ногам два свитка. Опустившись на колени, Ори разглядела восковую печать. Это была печать ее матери, рисунок которой был известен только ей и ближайшим членам семьи. Такими печатями обычно утверждали завещания. Развернув свиток, Ори поняла, что это и есть, в некотором роде, завещание.
— Здесь говориться, что Китай сговорилась с Дернасом и Красными, чтобы убить Великого Лорда!
— А в другом — что она была в сговоре с Паллимой и его людьми, — сказала Флен, скаля зубы. — Как видишь, она подписала оба признания.
— Вы могли заставить ее подписать что угодно под давлением!
— Да, — просто ответил Флен.
Ори просмотрела документ. Чандра Китай клялась в вечной верности Великому Лорду Венн, которая сохранит ей жизнь в качестве своего раба. Венн сама назначит трех новых Высоких Лордов, поведал Флен, что эффективно сведет на нет все действия, какие только могут предпринять ее конкуренты. По тому, как он это говорил, Ори догадалась, что братья наверняка получат повышение в награду за преданность.
— Как я и говорил, — продолжил Флен. — Мы приехали заключить сделку. Твой световой меч, пожалуйста.
Ори бросила свитки в грязь:
— Вам придется самим его взять!
Лузо только скрестил руки на груди:
— Твоя мать сказала, что ты готова сотрудничать. Уверен, ты не хочешь, чтобы она страдала.
— Она уже страдает! — Ори сделала к ним еще один шаг.
— Ну, тогда наши Меченосцы уничтожат эту маленькую ферму. И твоего фермера, — сказал Флен, злобно сверкнув глазами. — У них уже есть приказ на случай, если я не принесу твой меч.
Ори застыла. Она совсем забыла о Джелфе. Девушка бросила отчаянный взгляд в сторону реки. Ведь он совсем скоро должен вернуться. Флен понимающим голосом проговорил:
— Меня не волнует, чем там занимается рабыня. И с кем. Но ты не рабыня, пока твое оружие при тебе.
Братья одновременно активировали свои мечи:
— И что же?
Ори закрыла глаза. Она не заслужила все этого. Но и Джелф такого не заслуживает. И он — теперь уже точно все, что у нее осталось.
Нажав кнопку, она деактивировала меч и бросила его на землю.
— Правильный выбор, — сказал Сэш Лузо, опуская свое оружие и поднимая с земли чужое. Оба брата отступили назад, к своим увакам и взобрались в седла.
— Ах, да, — сказал Флен, вытягивая нечто, притороченное к седлу его увака. — У нас же есть подарок от Великого Лорда — для начала твоей новой жизни.
И он бросил продолговатый предмет, со стуком упавший к ногам Ори.
Это была лопата.
Металлический совок превращал незатейливый предмет в настоящее сокровище: металл, из которого его выковали был когда-то частью «Знамения» — тех осколков, что остались после его крушения. Это материал много раз переплавлялся в течение столетий, с тех пор, как стало ясно, что на Кеше металлов нет. Последняя награда за ее прежнюю жизнь. Держа лопату в руках, она услышала смех Лузо — они взлетели и развернулись к северу.
